Ты меня бесишь - Анна Шнайдер Страница 17

Зря он это сказал. Нет, не потому что глупость. А потому что Арине стало смешно, и она рассмеялась — тихо, переливчато так, нежно. И от этого милого смеха Александра бросило в дрожь и жар. Захотелось немедленно остановить машину — плевать, что здесь нельзя парковаться, — схватить девушку в охапку, прижать к себе и ловить, ловить этот смех губами…

Чёрт! Надо всё-таки как-то решить проблему с любовницей, а то уже вон — на студенток вовсю тянет. И на каких — которые полчаса назад в обмороке на полу валялись.

— Александр Андреевич, — произнесла вдруг Арина, перестав смеяться, — но как же диплом? У меня и так мало времени, но, если я ещё и отдыхать буду, его совсем не останется. Я же могу не успеть…

— Успеешь.

— Я в этом не уверена…

— Так, перестань, — отрезал Бесов, рассердившись. — Диплом не причина для того, чтобы сдохнуть в… сколько тебе лет?

— Э-э… — кажется, Арина удивилась. Впрочем, он сам на себя удивлялся. — Двадцать два…

Господи, какой кошмар. Ему-то тридцать восемь, шестнадцать лет разницы…

О чём он вообще думает?!

Мотнув головой и досадливо поморщившись, Александр немного резко продолжил:

— Молоденькая совсем. Тебе сейчас кажется, что всё это на твоём здоровье не отразится — бессонные ночи, недоедание. Подумаешь, переживу, мол. На самом деле — отразится, и обязательно. Не надо калечить себя.

— Но диплом за меня никто не напишет! — возразила Арина. Бесову очень хотелось ответить: «У меня уже всё готово по твоему диплому, там работы на неделю максимум», но он промолчал на этот счёт — знал, что Мельникову подобное признание не впечатлит. Точнее, впечатлит, но со знаком «минус».

— От пары дней ничего страшного не случится.

— О! — почти взвыла девушка. — Уже пары! Ещё скажите — неделю ничего не делать!

— Смотря как ты себя будешь чувствовать. Можно и неделю.

— Нет уж, я…

— Арина, — перебил её Александр решительно, — я тебе помогу.

Она ошеломлённо замолчала. Смотрела на него, не моргая, с таким выражением лица, что Бесову вновь стало стыдно.

Неприятно, когда тебя считают монстром. Особенно — такие вот милые юные девушки.

— Что вы сделаете?..

— По-мо-гу, — ответил Александр по слогам. — Не сделаю за тебя всё от корки до корки, ты понимаешь? Просто помогу. Чтобы работа пошла быстрее.

Арина наконец моргнула и с благоговением прошептала:

— Правда?..

От её голоса, наполненного восторгом, стало совсем тошно. А ещё…

Почему-то Александр невольно задался вопросом, есть ли у Мельниковой молодой человек. И если есть, как он относится к тому, что она надрывается с этим дипломом? А если нет…

А если нет?..

Да что же его всё время куда-то не туда несёт-то, а?!

— Правда, — проговорил Бесов вновь слегка раздражённо. — Но повторюсь: за тебя ничего писать не буду. Просто помогу.

— И всё равно замечательно! — Девчонка искренне радовалась. — Спасибо, Александр Андреевич!

Через пару минут Бесов остановил машину возле общежития, и Арина, напоследок поблагодарив его ещё раз, отправилась к себе.

22

Александр

Весь оставшийся день из головы не выходила Мельникова. Никак у Александра не получалось отвлечься — чуть расслабишься, и воспоминания тут как тут. То он держит её на коленях, то смачивает лицо водой, чтобы очнулась, то слышит её смех, похожий на звон колокольчика. Отчего-то этот смех ассоциировался у Бесова с весной, радостью и влюблённостью. Первые цветы, щебет птиц, быстрые ручейки талой воды, запах свежей травы и ласковое солнце…

Тьфу ты, блин! Александр постоянно одёргивал себя. Ну что за наваждение? Неужели это всё из-за того, что у него давно не было секса? Хорошо, допустим, физически Арина его привлекла, понравилась, захотелось её. Но при чём тут мысли о ручейках и солнце?!

Ерунда какая-то!

— Слушай, Ань, — вздохнул Александр, надумав больше не откладывать решение давно наболевшей проблемы, — мне нужно отъехать на пару часов после того, как ты уснёшь. Если проснёшься, а меня нет дома, не пугайся, хорошо? До утра я вернусь.

Хорошо, что Людмила Михайловна к этому моменту уже ушла, — иначе пришлось бы отвечать на её вопросы, выдумывать что-то и изворачиваться. Она бы наверняка поняла, что к чему, и от этого было бы неловко. Но Аниной няни не было, и Бесов этому малодушно радовался.

— Ты уедешь? — Дочь подняла голову, отвлёкшись от рисования. Её ярко-синие глаза блестели от любопытства. — А куда?

— По делам. Ничего интересного, котёнок. Скучные дела взрослого дяденьки… Правда, косички мне придётся расплести.

— Ничего страшного, — улыбнулась Аня. — Я тебе потом новые заплету!

Вот уж в чём Александр не сомневался.

Сразу после того, как Аня уснула в своей постели в процессе чтения книги, Бесов быстро оделся и отправился на такси в ночной клуб. Выбрал неближний, надеясь, что судьба будет к нему благосклонна и он не встретит там ни одного своего студента — ни нынешнего, ни бывшего. Риск, конечно, существовал, но кто не рискует — тот вечно страдает от спермотоксикоза.

Уже возле клуба Бесов, чертыхнувшись, вспомнил про презервативы и завернул в аптеку. Покупая коробку, поймал насмешливый взгляд продавщицы и скривился, чувствуя себя даже не студентом, а школьником. Что он творит-то, прости господи?..

Но, упрямо сжав губы, Александр всё-таки пошёл в ночной клуб. Потому что проблему с вечным залипанием на Мельникову пора решать! И нормально, качественно, а не просмотром порнофильма с последующей эякуляцией в салфетку.

В клубе было шумно, и у Бесова сразу заболела голова. Захотелось лечь спать, причём срочно, и желание найти девушку для одноразовой связи тут же отошло на второй план. Но, нет, отступать поздно…

Александр сел за один из столиков, взяв себе безалкогольный коктейль, и обвёл глазами зал. Он даже не успел ни на чём сосредоточиться, когда рядом с ним на диванчик плюхнулась какая-то девица, фамильярно приобняла и дыхнула ему куда-то в ухо, обдав ароматом выпитого алкоголя:

— Красавчик, ты один?

Бесов покосился на девушку и содрогнулся. Твою ж мать! Он терпеть не мог таких девиц. Вся размалёванная, как клоун, с наклеенными ресницами и накрашенными губами в пол-лица, с блестящей от какого-то крема кожей, в открытом со всех сторон платье — словно это не платье, а купальник — и с кокетливой улыбочкой, в которой не светилось ни