Сердце вне игры - Никки Лоусон Страница 16

Надеюсь, не слишком очевидно, что я говорю о вещах, в которых плохо разбираюсь. Я уже слышала имя Уэйн Гретцки и, вероятно, смогу поддержать эту беседу еще секунд тридцать, но, если кто-нибудь задаст мне конкретный дополнительный вопрос, все будет кончено.

К счастью, мое участие в разговоре прекращается, когда Вайолет закатывает глаза и берет меня за руку.

— Не дай им втянуть тебя, — громко шепчет она, явно для парней. — Это того не стоит, и ты все равно никого не переубедишь. Давай посидим в другом месте, хорошо? Таким образом, мы с Кэлли сможем выдать тебе всю настоящую грязь.

— Грязь? — я делаю вид, что смотрю между ней и командой. — Какую грязь?

— О, мы знаем много интересных вещей, — говорит она со злым смехом. — Мы позволим задать нам все интересующие тебя вопросы о «Денверских Тузах». И в отличие от всех остальных здесь, мы на самом деле скажем тебе чистую правду.

Риз стонет, а Тео хихикает.

— Ты слишком самоуверенна, — Тео делает глоток из своего напитка, прежде чем откинуться назад и провести рукой по коротким темным волосам. — Ты знаешь о нас не больше грязи, чем те писатели из журналов светской хроники, — он переключает внимание на меня, кокетливо подмигивая. — Если хочешь узнать по-настоящему пикантные вещи, приходи поговорить со мной, когда закончишь с этими двумя позерами. Я все расскажу.

— Все? — спрашиваю я, приподнимая бровь и надеясь, что Ноа заметил.

— Все, — повторяет Тео в ответ, и мы секунду игриво улыбаемся друг другу, прежде чем Вайолет берет меня за руку и оттаскивает.

Кэлли тоже приходит, и мы находим пустой столик чуть дальше от того, за которым сидят парни, и усаживаемся поудобнее.

— Я так понимаю, ты любишь плохих парней? — говорит она, когда мы садимся.

— Хм..?

— Она говорит о Тео, — объясняет Кэлли. — Он известен как плохой парень в команде. Немного вспыльчивый.

Мои глаза расширяются, и она быстро исправляется:

— О, он не мудак или что-то в этом роде. Но я уверена, что ты слышала истории о нем. Кажется, он всегда оказывается в центре каждой драки, которая разгорается на льду, вот и все.

— Честно говоря, я думаю, что это все шоу, — говорит Вайолет. — В глубине души я верю, что он на самом деле милый. Хотя ему, вероятно, не хотелось бы слышать, что я так говорю.

— Мы просто хотим, чтобы ты знала, во что ввязываешься, — Кэлли улыбается мне. — У Тео есть такая репутация, но опять же, у всех она есть.

— Оу, — говорю я, пытаясь сохранить нейтральное выражение лица. — Эм… приятно знать. Но чтоб вы знали: я не собираюсь что-то начинать с Тео. Это была просто безобидная шутка.

— Конечно, конечно, — Вайолет играет бровями. — Здесь нет осуждения. Мы с Кэлли не слепые. И знаем, что команда состоит из красавчиков. Кроме моего брата, конечно, — она корчит лицо. — Фу.

— Риз милый! — говорю я. — И очень приятный. Он кажется отличным парнем.

Кэлли усмехается, глядя на красивого левого нападающего.

— Он один из лучших. Мы были друзьями еще до колледжа.

Ах. Это объясняет ее связь с командой, помимо очевидной дружбы с Вайолет.

Я делаю еще один глоток из своего напитка и прилагаю усилие, чтобы не смотреть налево, и не видеть, наблюдает ли за мной Ноа. Затем наклоняюсь вперед, упираясь локтями в стол.

— Итак, выкладывайте те секретики, о которых упомянули, потому что теперь мне очень любопытно.

— Что ты хочешь узнать? — Вайолет выпрямляется, раскинув руки на столе перед собой, словно готовя почву для всех своих сплетен. — Или, вернее, о ком ты хочешь узнать?

Первое имя, которое приходит на ум — Ноа, но я по-прежнему полна решимости держаться от этого человека на расстоянии, поэтому просто пожимаю плечами, как будто мне все равно, и говорю:

— Расскажи мне обо всех. Знакомство с командой — большая часть моей работы, поэтому любая инсайдерская информация, которая у вас есть, будет очень полезна.

Ногти Вайолет с маникюром барабанят по столу, когда она осматривает два стола, за которыми сидят парни.

— Верно. Что ж… посмотрим. Мы уже рассказали о Тео. И Риз, он хороший. По крайней мере, так его называют поклонники в социальных сетях. Я просто называю его чрезмерно заботливым старшим братом.

— Горячий и славный, — говорю я, кивая. — И защищает свою сестру. Могу использовать это. Кто дальше?

Кэлли оглядывается через плечо, ее рыжие волосы блестят в тусклом свете бара.

— Я не вижу Максима, — бормочет она, поднимая голову и осматривая остальную часть бара. — Но Сойер там. Ты знакома с ним?

— Почти нет, — я смотрю на человека, о котором идет речь. У него есть качества сурового, соседского парня, который, например, может починить вашу сантехнику или построить вам книжную полку, не вспотев.

— Он тоже очень милый, но более серьезный. Знаешь ведь он отец-одиночка, но я бы не стала спрашивать его об этом, пока ты не узнаешь его поближе. Судя по тому, что я слышала, развод был довольно неприятным.

— Прекрасно, — я морщусь. — Это отстой. Я ничего из этого не знала. Интересно, позволил бы он мне написать о своей роли отца и о том, как это влияет на его действия, на льду и вне его, или он бы отреагировал агрессивно.

Я постукиваю пальцем по подбородку и записываю эту информацию в голове на потом. Это могло бы стать очень хорошим постом ко дню отца на странице команды в Instagram, если Сойер не возражал бы немного раскрыться. Но я приму совет Кэлли со всей серьезностью и подожду, прежде чем обсуждать с ним что-либо. Я не хочу переступать границы, и, уверена, что ему пришлось столкнуться со многим, между расставанием со своей бывшей и жизнью отца-одиночки.

— Кого еще нам не хватает? — Вайолет сужает глаза в сторону команды, а затем смеется,

— О, да. Грант.

— Грант здесь? — глаза Кэлли расширяются. —