Прощай, неразделённая любовь (СИ) - Марина Галс Страница 13

Наверное, именно поэтому к нему приходят не только за новым макияжем или причёской. Сюда идут, чтобы выговориться, чтобы услышать заветное: «Да, ты прекрасна. Да, ты достойна. Да, он обязательно это заметит».

И пусть где-то в глубине моей души ещё шевелился червячок сомнения, но впервые за долгое время я почувствовала — а что, если я и правда смогу преобразиться? Смогу обрести уверенность в себе?

***

Прошло примерно три часа. Три долгих часа, наполненных волшебством кропотливого труда. Я словно растворилась в лёгком аромате косметики, шелесте кистей и тихом жужжании фена.

Всё это время Феликс, как истинный знаток красоты, творил над моим лицом настоящее чудо. Его пальцы, ловкие и уверенные, скользили по моей коже, нанося тональную основу, подчёркивая скулы, акцентируя брови и глаза. Спонжи, кисти, спреи — всё это превращалось в волшебные инструменты, способные сделать из обычной девушки нечто невероятное.

А ещё он разговаривал со мной. Лёгкие, непринуждённые фразы, шутки, иногда философские замечания о том, что красота идёт изнутри. Я лишь кивала и улыбалась в ответ, слишком погружённая в свои мысли. Что, если после всех этих усилий я не увижу в зеркале никаких перемен? А только ту самую себя, которая привыкла сутулиться, чувствовать неуверенность и прятать взгляд?

Но вот Феликс отложил последнюю кисть, отступил на шаг, оценивающе прищурился и, наконец, с торжествующей улыбкой объявил:

— Готово!

Он медленно развернул моё кресло к большому зеркалу, и у меня перехватило дыхание.

В отражении на меня смотрела незнакомка. Совершенно другая девушка — уверенная, дерзкая, независимая, свободная. А, главное, невероятно красивая!

И самое потрясающее — это была я. Только такая, какой никогда себя прежде не видела.

Мои волосы, обычно волнистые и непослушные, теперь лежали идеально гладкими прядями цвета тёмного шоколада. Они мягко ниспадали на плечи, и я даже недоверчиво провела пальцами по ним, поражённая их блеском и необыкновенной шелковистостью.

Макияж… «О, этот невероятный макияж!» На первый взгляд, естественный, но настолько искусно выполненный, что глаза мои засверкали вдруг глубокой синевой. Ресницы стали густыми и пушистыми. А губы казались пухлыми и нежными, как в ранней юности, с лёгким перламутровым блеском.

Но самое странное даже не это.

Я сидела необыкновенно прямо. Плечи сами собой расправились, подбородок приподнялся, спина выпрямилась. Будто моё новое отражение требовало и обновлённого тела — грациозного, гордого, достойного этой красоты.

— Это точно я? — дрожащим голосом спросила я у Феликса, как будто боялась, что образ в зеркале вот-вот растворится, как мираж.

Феликс стоял рядом, сложив ладони лодочкой у подбородка, и загадочно улыбался. В его взгляде читалось удовлетворение художника, довольного своей работой.

— Ты, лапуля, ты… — тихо проговорил он с неподдельной нежностью.

— Феликс, ты… ты просто волшебник! — вырвался у меня эмоциональный возглас.

Я не могла оторвать взгляд от зеркала. Это было преображение. Настоящее и невероятное. Не просто новый макияж и причёска. Я чувствовала себя другой. Сильной. Красивой. Той, которая больше не боится.

— Ой, ой! — замахал он руками, изображая ложное смущение, но по глазам было видно, как он рад. — Не дави из меня слезу, солнце! Давай, поторапливайся, тебя там уже твой принц дожидается.

Он шутливо подтолкнул меня к выходу, не сводя улыбающихся глаз с моего лица.

— Какой принц? — я растерянно моргнула, чувствуя, как по лицу разливается румянец. — Ты шутишь? Разыгрываешь меня?

Но Феликс лишь загадочно подмигнул, оставляя меня в полном недоумении:

— Сейчас всё узнаешь сама!

Я перевела на карту Феликса гонорар за великолепно выполненную работу, ещё раз бросила ошеломлённый взгляд на своё отражение и в полнейшем смятении покинула его студию.

Вечерний воздух был прохладным и свежим, он ласково коснулся моего лица, будто поздравляя с полным преображением: и внутренним, и внешним.

Я сделала шаг, потом ещё один, нервно перебирая пальцами ручку сумки. «Господи, о каком принце он говорил? Неужели это…»

И вдруг я услышала голос за спиной:

— Светлана?!

Я обернулась.

И увидела его.

Глава 13

Голос, окликнувший меня, прозвучал мягко, почти интимно. Так, будто я давно была знакома с его обладателем.

Я резко развернулась на каблуках всем телом.

На крыльце, залитом золотистым светом уличного фонаря, стоял мужчина.

В тот момент он показался мне нереальным, словно сошедшим с обложки журнала или с экрана какого-нибудь фильма о красивой жизни. Высокий, статный, в чёрном элегантном костюме, который идеально подчёркивал его широкие плечи и стройную фигуру. Белоснежная рубашка, расстёгнутая на две верхние пуговицы, оттеняла лёгкий загар его кожи.

Незнакомец выглядел безупречно.

Аккуратно подстриженные тёмно-русые волосы, серо-голубые проницательные глаза, мужественное лицо с чёткими скулами и едва заметной тенью щетины, которая только добавляла ему определённого шарма...

Боже…

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы обрести дар речи и собрать свои мысли в кучу.

На вид ему было слегка за тридцать — тот самый возраст, когда мужчины уже перерастают юношескую угловатость, но ещё не теряют той внутренней энергии, что заставляет женское сердце биться чаще. В нём чувствовалась уверенность, но без намёка на самодовольство, спокойствие без холодности, сила без агрессии.

«Действительно, настоящий принц! — первое, что пронеслось в голове. — И где только Ксюха раскопала такого?»

Мужчина, едва заметно улыбнулся — одними лишь уголками губ, но в этом намёке на улыбку была просто бездна обаяния!

— Дмитрий Громов, — протянул он мне руку.

Его голос… Господи, какой голос! Бархатистый, низкий, вкрадчивый. От него у меня вообще чуть не подкосились ноги, и я едва сдержала нервный смешок.

— Светлана Краснова, — почти на автомате ответила я, чувствуя, как мои пальцы слегка подрагивают в его ладони.

Он легонько сжал их и не спешил отпускать. Секунду. Две. Его взгляд задержался на моём лице, изучая, оценивая, но без той наглой самоуверенности, которая бывает у некоторых мужчин. В этом взгляде было что-то другое... Интерес. Причём, не мимолётный, не вежливый, а настоящий, неподдельный.

— Ну что, едем изображать влюблённую пару? — спросил Дмитрий, и в его глазах мелькнула искорка азарта, словно вся эта ситуация его забавляла.

Я кивнула, стараясь не выдавать сильного волнения, но внутри всё переворачивалось. «Что со мной? Это же просто договорённость, притворство, игра… Почему же тогда меня всю потряхивает?»

Он лёгким движением указал в сторону глянцевого, идеально-чёрного внедорожника, будто только что сошедшего с конвейера. Машина выглядела дорого, но без кричащей роскоши — стильно, сдержанно, как и сам её владелец.

— После вас, — сказал