Когда поют деревья - Бу Уокер Страница 9

Через три месяца после памятного разговора с Джеки в Портленде, в четвертую пятницу октября, Нино уговорил Аннализу сходить на футбольный матч от их школы. Аннализа была совершенно равнодушна к спорту. Отец прежде таскал ее болеть за команду его университета – «Бурых медведей Мэна», и вспоминать об этом не было никакой охоты.

Но даже те редкие обитатели Пейтон-Миллза, кто не интересовался жизнью местной команды, знали, что сегодня вечером ожидается главное событие года: «Спартанцы» против «Орлов Давенпорта». В отличие от Миллза, Давенпорт славился прекрасными ресторанами и площадками для гольфа, не говоря уже о его богатстве и авторитете. Давенпорт мог похвастаться и куда более живописными, чем у соперников, пейзажами. Но что касается футбола – корона первенства принадлежала Пейтон-Миллзу.

Трибуна для зрителей, где сидели, потерявшись в море синих футболок «Спартанцев», Аннализа, Нино и их друзья, располагалась на обширном поле позади весьма современной на вид старшей школы Давенпорта. Было холодно, не больше пяти градусов тепла. Многие болельщики кутали колени пледом.

Яркие огни прожекторов высветили лучшего игрока «Спартанцев», прорвавшегося сквозь защиту. Он мчался навстречу победе, и все как один болельщики вскочили на ноги.

Аннализа из чувства противоречия осталась сидеть. Ей было странно, как толпы людей могут сходить с ума из-за дурацкой игры, когда в мире происходят такие серьезные события. Видимо, люди просто искали способ отвлечься и поболеть за победу: в футболе все куда проще и понятнее, чем на войне.

Когда Нино сел обратно, Аннализа продолжила прерванный разговор про свой отъезд после окончания учебы.

– Понимаешь, я словно белая ворона. – Она равнодушно скользнула взглядом по игровому полю. – Ты видел хоть раз, чтобы девушку из Пейтон-Миллза не интересовали наши гориллы, бегающие туда-сюда со своим нелепым мячом? Только не думай, что я ненавижу Пейтон-Миллз – дело не в этом. Просто он не для меня. Миллз – это город моего отца, там его школа. Поэтому я не хочу иметь с ним ничего общего.

Нино поправил распятие на шее.

– Да все понятно, cugina mia. Я не обижаюсь. Одолжи мне диван для ночевки в Портленде – и никаких вопросов. А еще лучше комнату, чтобы водить туда городских девчонок.

Аннализа стукнула его по руке.

– Вот еще. Только попробуй привести ко мне девчонку. Тем более у меня так мало денег на съем, что вряд ли я найду куда положить верзилу вроде тебя.

Нино хмыкнул, не отрывая глаз от забивалы, занявшего место позади линии защиты.

– Сколько повторять – такой красотке, как ты, надо просто подцепить богатого парня, и дело с концом… А я буду время от времени у тебя зависать. Поищи среди богачей, живущих в больших особняках на Вест-Энде, или среди тех, у кого дом на воде в Кейпе.

– Я-то думала, что хоть кузен меня понимает. – Аннализа разочарованно покачала головой.

– Поживем – увидим, – отозвался Нино. – Не пройдет и месяца после отъезда в Портленд, как ты сама будешь хвастаться брильянтом на пальце и успехами в уроках по теннису.

Аннализа ткнула его в плечо.

– Ну что ты за болван, Нино. Если я докачусь до такого, можешь сразу меня придушить. Кому нужны эти отношения! Не помнишь, что ли? Мой отец загубил маме всю карьеру. – Группа поддержки «Спартанцев» изобразила стандартное приветствие, сопровождающее гол. Аннализа встала. – Пойду возьму «Мокси». Тебе захватить?

– Никто, кроме тебя, не пьет эту гадость. – Нино скорчил гримасу. – Принеси мне лучше «Краш».

Аннализа спустилась с трибуны, миновала девушек из группы поддержки, обогнула площадку для ворот и подошла к торговым палаткам, стоявшим со стороны местной команды. У окраины игрового поля под деревьями выстроились столики для пикника. На одном одиноко примостилась девочка, на вид чуть помладше Аннализы. Поставив локти на бедра и опустив подбородок на переплетенные пальцы, она сверлила взглядом землю, словно ей не было никакого дела до игры.

Именно с таким унылым и одиноким видом ходила Аннализа после того, как переехала в Миллз. Она взглянула на длинные очереди смеющихся подростков возле палаток с лимонадом и рыбными хот-догами и, сама не зная почему, повернула к девочке.

– Привет! Как дела, все нормально? – остановившись на расстоянии десяти шагов, спросила она.

Девочка подняла глаза, напоминая черепаху, готовую от робости тут же спрятать голову в панцирь. Ее прямые, словно разглаженные утюжком каштановые волосы были разделены ровным пробором. Новенький школьный пиджак намекал, что она явно живет в Давенпорте, а не в Пейтон-Миллзе.

– Нормально. – Изо рта у нее вырвалось облачко пара.

Ответив, девочка вновь уткнулась взглядом в землю, словно под тяжестью груза, привязанного к подбородку. Ее худоба тоже была знакомой: Аннализа и сама сильно похудела, когда после похорон пропал аппетит. Разговор не клеился, но Аннализе не хотелось останавливаться на полпути: поведение девочки слишком напоминало, что происходило с ней самой два года назад.

Где-то за спиной радостно загудели болельщики. Аннализа шагнула вперед.

– У тебя симпатичный пиджак.

Девочка бросила на нее короткий взгляд.

– Спасибо.

С чего бы начать? Надоедать не хотелось, только не бросать же человека в одиночестве. Вдруг ей надо с кем-то поговорить? На вид ей было лет тринадцать-четырнадцать. Аннализе тоже трудно приходилось в этом возрасте.

– Слушай, прости, что надоедаю, но, по-моему, настроение у тебя не очень, – осторожно начала она. – Или на земле показывают увлекательное кино, которого я не вижу. Как тебя зовут?

– Эмма. – Девочка попыталась улыбнуться шутке.

Еще один шаг. Аннализе чувствовала себя дипломатом на вражеской территории.

– Эмма, а тебе нравится игра?

Девочка наконец подняла голову, оторвав взгляд от земли, и уперлась в бедра ладонями.

– Ну а то, сплошное веселье, – язвительно ответила она. – Просто отпад.

– Ты что, не любишь футбол? – удивилась Аннализа.

Еще один шаг.

Эмма отвела взгляд в сторону.

– Терпеть его не могу.

Улучив минуту, Аннализа присела рядом на стол.

– Как я тебя понимаю! На что тут смотреть? Одна орава потных качков гоняет другую. – Обе взглянули, как команды строятся посередине поля. – А болельщики еще хуже. Не знаю насчет «Орлов» – может, ты за них болеешь, но фанаты «Спартанцев» просто с ума сходят от этих игр. Словно от подобной возни на поле есть хоть какая-то польза.

Следом за утробными рыками игроков послышалось бряцанье шлемов и ободряющий гул болельщиков.

Эмма едва заметно улыбнулась.

Вдохновленная успехом, Аннализа продолжила:

– Честное слово, ну что такого особенного они делают? Один бросает, другой ловит, бежит за линию, и вот пожалуйста – он герой! Вручим ему почетную медаль!

Девочка рассмеялась. «Пожалуй, стоит рассказать на воскресной исповеди отцу Ладука, что мне удалось рассмешить человека в унынии, – подумала Аннализа. – Может, отпустит за это грехи, накопленные в баталиях с бабушкой».

– Здорово ты их, – окинув ее взглядом, восхитилась Эмма.

– Спасибо, но, честно говоря, обсмеять футбол – пустяковое дело. – Аннализа протянула руку в перчатке. – Меня зовут Аннализа. – Обменявшись с Эммой