Антибойфренд - Пенелопа Уорд Страница 31

Прошло два дня после дня рождения Кэрис, и я решил согласиться на предложение Эдриана пообедать вместе, чтобы выбраться из своей чертовой квартиры.

Я посмотрел в меню и отмахнулся.

– Да ничего, все в порядке.

– Как скажешь. Но, если хочешь поговорить, я здесь.

– Я капитально лоханулся, – сказал я, закрывая меню и откладывая его в сторону.

– Хорошо. А если поподробнее?

– Я переступил кое с кем черту, которую не должен был переступать.

– Кое-кто – это женщина, как я полагаю.

– Да, и она, как предполагалось, мой хороший друг. В этом-то все и дело.

– Значит, ты переступил черту с подругой? Это древняя история, приятель. Нет ничего страшного в том, чтобы выйти за пределы дружеского общения, если это вас устраивает. Ты же взрослый человек.

– Но все очень сложно. Эта девушка… она особенная. И ей пришлось многое пережить. Так что она заслуживает стоящего человека, который будет рядом с ней и с Санни долгое время. А я не тот человек.

– Постой… – Его глаза сузились. – Санни? Кто это?

– Ее дочь.

– Ага. У нее есть ребенок. – Похоже, он начал понимать всю сложность положения. – Сколько ей?

– Девять месяцев.

Он вытаращил глаза.

– Младенец?

Я рассмеялся:

– Да.

– А где ее отец?

– Отсутствует. Он исчез, когда обнаружил, что она беременна. Похоже, тот еще тип. Вернулся к своей бывшей жене.

– И как зовут твою пассию?

– Кэрис, – улыбнулся я.

– Красивое имя.

– Да, и она особенная – в хорошем смысле.

Он прищурился:

– Она на самом деле тебе нравится. Я это вижу. Сколько я тебя знаю, ты ни разу так не говорил ни об одной женщине.

Я задумался над его словами.

– Мы с ней стали очень близки. У нас с ней много общего. Она была балериной, потом из-за травмы ее карьера оборвалась.

– Вот черт, совсем как у тебя. – Он рассмеялся. – Ну, не та часть, которая касается балета. А само положение.

– Да, нас это связывает. И мы с ней на одной волне. Разговаривать с ней легко и комфортно. И она прекрасна – и снаружи, и внутри. А как она справляется с тем, что выпало на ее долю! Она просто воплощение благородства.

Его это, казалось, позабавило.

– А ее дочь – прелестная малышка. Даже за то короткое время, что я знаю ее, Санни ко мне привыкла. Она знает меня. И это опасно. Я не хочу, чтобы она скучала по мне, когда наши отношения неизбежно прекратятся. – Я вздохнул. – И все еще осложняется тем, что они живут за стеной.

– Черт, понял. Это твоя соседка. Та, с которой ты пил кофе.

– Да.

– Я не сразу сложил два и два. – Эдриан выглядел озадаченным. – Мы с тобой никогда не обсуждали это, но почему наличие ребенка для тебя проблема? Разве ты не хочешь когда-нибудь стать отцом? Или ты просто не хочешь стать отцом ребенку другого мужчины?

Мне стало больно при мысли, что можно отвергнуть Санни из-за того, что она не моя кровь и плоть. Дело было не в этом. Дело было во мне, а не в ней. Она заслуживала лучшего отца, чем я.

– Я давно принял решение не заводить детей.

У меня были на то свои причины, просто я не хотел обсуждать их в тот момент – или в какой-нибудь другой.

– Почему?

– По личным причинам. И, если я не хочу иметь детей, нечестно связываться с женщиной, чья жизнь вращается вокруг ее дочери.

– Но если все так обстоит, что произошло? Ты споткнулся? – Он слегка наклонился ко мне и прошептал: – Ты трахнул ее?

– Да нет. Так далеко не зашло. Но и то, что произошло, не должно было случиться.

– Что именно ты сделал?

По какой-то причине мне не хотелось делиться подробностями. Что странно, поскольку мне никогда не было трудно говорить о сексе. Но мне хотелось защитить Кэрис. Я не собирался целовать, а потом хвастаться этим.

Я поднял руку:

– Не важно, что мы сделали. Но мне просто кажется, что я теперь не смогу смотреть на нее по-старому. И это угнетает меня, потому что я не хочу потерять ее дружбу.

Эдриан почесал подбородок:

– Если бы ты не жил в соседней квартире, можно было бы избегать ее.

– В этом-то и проблема. И я, черт возьми, не хочу избегать ее. Я просто не хочу испортить все еще больше, чем уже испортил.

– Ты думаешь, что она питает к тебе чувства?

В глубине души я был уверен в этом.

– Возможно.

Долгое время я сомневался. Но с некоторых пор, даже еще до ее дня рождения, я заметил, как она смотрела на меня – возможно, так же, как я смотрел на нее. И то, что произошло между нами, подтвердило, что ее по меньшей мере влечет ко мне. Сколько живу, я буду помнить, как она умоляла меня трахнуть ее. Притвориться, что я ее не расслышал, было почти невозможно, и с тех пор я почти ни о чем другом не думал. Мои мысли все время возвращались к ее словам, к острой потребности в ее голосе. И я всю ночь был возбужден, даже после мастурбации. Я до утра не мог заснуть, не в состоянии забыть ее вкус, все еще чувствуя его на языке, ощущая ее аромат на моем теле. И в настоящий момент я опять возбудился при одной лишь мысли о ней.

Эдриан вывел меня из задумчивости:

– Значит, если она испытывает к тебе чувства, а ты на сто процентов уверен, что не хочешь ничего большего, чем дружба, общение с ней заведомо приведет к катастрофе. Ты не можешь получить и то и другое. Похоже, ты дошел до точки невозврата. Переступив определенную черту в отношениях с женщиной, нельзя вернуться просто к дружбе с ней. Говорю тебе это, опираясь на собственный опыт. Нельзя съесть пирог и сохранить его.

Опять эта чертова поговорка. Она просто преследовала меня. Только сейчас слово «съесть» вызвало в моем воображении ее сладкую киску. И мой член затвердел.

Я покачал головой:

– Я не хочу потерять нашу дружбу, но в то же время не думаю, что смогу забыть то, что было между нами.

– Не думаю, что у тебя есть выбор. Ты уже разрушил вашу дружбу. И, честно говоря, было ли это всего лишь дружбой, если тебя влекло к ней с