Бессердечный - Элси Сильвер Страница 30

Подойдя ближе, я вижу на стойке стикер с неровными каракулями.

Ред,

Кофе для тебя. Сегодня начинаем объезжать двухлеток. Если тебе захочется сломать спину, встречаемся в сарае. Сможешь сесть на одного из них.

– К.

Я фыркаю. Ох, кажется, что спину мне уже сломали.

Он.

Не лошадь.

Еще рядом с кофеваркой он оставил кружку. Я провожу пальцами по закругленной ручке, вспоминая ощущение, как он прижался ко мне сзади, когда я потянулась за чашкой тем утром. Как прижимался своими бедрами к моим, пока мы танцевали на кухне.

Я наливаю себе кофе, и по вкусу он лучше только потому, что его приготовил Кейд. Только потому, что он все сделал, зная, что я жду его ухода. Потому что он слушал то, что я ему сказала.

Кейд – олицетворение утверждения о том, что поступки говорят громче слов. Он не стал извиняться за то, что варил мало кофе и мне не хватало. Вместо этого он просто приготовил больше и оставил мне кружку, зная, что мне будет приятно.

И стикер для Ред.

Может, я идиотка, но это мило. Тем более от Кейда.

Утро проходит спокойно, пока люказавр рекс не просыпается и не заставляет меня убегать от него, будто в ужасе.

Я кормлю его завтраком для динозавров, а затем мы направляемся в сарай смотреть, каково это – объезжать двухлетнюю лошадь.

Или, в моем случае, смотреть на папочку ковбоя.

Я паркую джип возле главного амбара, и мы рука об руку идем на звуки уханья и криков в другую сторону.

– Вот он! – кричит Люк, указывая на отца.

Во рту тут же пересыхает. Я занимаюсь конкуром – модные белые штаны и лошади, привезенные из Европы, – поэтому, хотя с лошадьми и знакома, ковбои для меня все еще в новинку.

Но, черт возьми. Что это за игра с мячом?

Кейд сидит на лошади красивого сине-чалого окраса с черными гривой и хвостом. Она идеально сочетается с его черной ковбойской шляпой, фирменной футболкой, облегающей бицепсы, и кожаными: чапсами[4] поверх потертых джинсов.

Он удобно устроился в седле. Руки в кожаных перчатках лежат на роге седла, бедро удобно выдвинуто, зубочистка торчит изо рта, а на губах играет задорная ухмылка.

Кейд чертовски горяч.

Он всегда был горячим, но меня не так уж восхищал его характер. Дерьмовый характер способен испортить горячего парня, но в характере Кейда нет ничего плохого. Он просто медленно прогревается.

Но я обнаружила, что мне в нем многое нравится. Обнаружила, что от него мне совсем не холодно. Из-за него я чувствую себя горячей и возбужденной.

– Папа! – Люк бросается вперед, голова Кейда поворачивается в его сторону, и ухмылка превращается в полноценную улыбку.

Ту, от которой у меня замирает сердце.

– Привет, дружок. – Он перекидывает ногу через лошадь и соскальзывает на землю как раз вовремя, чтобы подхватить Люка на руки. Их обычное ежевечернее приветствие.

– Когда у меня будет своя лошадь? – Люк оглядывает группу молодых людей в загоне для отдыха скота, наблюдающих за ковбоем, которого лошадь в круглом загоне изо всех сил старается сбросить с себя.

– Когда ты ими по-настоящему заинтересуешься. Это серьезное обязательство, а единственное, чему ты сейчас предан, – это динозавры.

– Я хочу, чтобы Уилла давала мне уроки верховой езды, а не тебе, – объявляет Люк, уперев руки в бедра.

Кейд смотрит на меня, игриво закатывая глаза. Люк немного одержим мной? Возможно.

– Привет, Ред.

Я вздрагиваю, когда ковбой позади него ударяется о металлическую панель ограждения. Сидящие вокруг мужчины посмеиваются над парнем, который плюет на землю и качает головой.

«Чертов засранец!» – восклицает он.

– Надо быть умнее лошади, Ли! – кричит Кейд. – И следи за своим ртом. Среди нас ребенок и городская девушка.

– Извините, босс.

Люк хихикает, внимая летящим направо и налево ругательствам. И тут я чувствую. Все взгляды обращаются в мою сторону, мужчины выпрямляются или откашливаются, как будто я никогда в жизни не слышала ни одного ругательства. Предоставлю Кейду возможность сделать так, чтобы я выглядела хрупкой принцессой.

Я машу им и дружелюбно улыбаюсь, растягивая слова:

– Приятно, черт возьми, познакомиться со всеми вами.

Люк разражается хохотом. Он очень дорожит моей уверенностью, всегда одобряет мои шутки.

– Плохое слово, Уилла!

Парочка парней поджимают губы, стараясь не выказать веселья. Потому что, если уж я чувствую хмурый взгляд Кейда, то, без сомнения, и они тоже.

– Приятно познакомиться, городская! – кричит парень, сидя на заборе, и машет пыльной рукой в мою сторону.

Когда одно домино падает, падают и остальные. Через несколько секунд большинство парней уже смеются, а Кейд качает мне головой.

Он часто так делает, когда обеспокоен.

Я подмигиваю ему:

– Спасибо за кофе. Я уже готова к тому, что ты сломаешь мне спину.

Его лицо бледнеет, осознавая, как я могла интерпретировать записку.

– Я имел в виду, что ты можешь покататься, если захочешь.

– О, я хочу.

Его щеки полыхают румянцем. Мне не следует дразнить медведя, но я такая, какая есть. Мне нравится смотреть, как он извивается.

– Лошадь. Можешь взять мою. – Он показывает большим палец себе за плечо.

– Нет, пожалуй, я возьму кого-нибудь из молодых.

– Ни за что. – Его челюсть сжимается.

– Почему нет? – Я выгибаю бровь.

– Не хочу, чтобы ты пострадала. – Он говорит это так просто, как будто для меня это должно быть очевидно.

– Но я-то думала, именно об этом ты и писал? Если только записка действительно не имела в виду… – Я замолкаю и вопросительно поднимаю брови.

– Ненормальная.

– Знаю, – киваю я с широкой улыбкой. – Я рыжая. Подарки не забирают обратно, Итон. Пару часов назад ты был согласен, чтобы я обкатывала двухлеток, а теперь нет?

– А я передумал. Мое ранчо. Мои правила. Возможно, ты все равно не так уж хорошо ездишь. Плюс, тебе нужно быть в целости и сохранности, чтобы отвезти Люка сегодня на день рождения.

Я приподнимаю бровь. Козел. Он что, пытается разбудить во мне дух соперничества? Наклонившись ближе, я шепчу ему на ухо:

– Смею тебя просить позволить мне сесть на него.

Я указываю на длинноногого конька, стоящего в центре круглого загона и бросающего презрительный взгляд на сквернословящего ковбоя.

– Это буйный. Я приведу тебе кое-кого добродушнее, – говорит он, уходя с лошадью под уздцы. Люк следует за ним, чтобы увидеть остальных. Как будто последнее слово за ним.

В этом загоне, должно быть, не меньше десяти лошадей, но мое внимание привлекает гнедая лошадь в круглом загоне. Та, которая