Вкус Парижа - Виктория Браунли Страница 19

Крис приветствовал меня с большей теплотой, чем вчера, и вручил мне фартук.

– Так, Элла, давай поглядим, что ты умеешь. Приготовь-ка мне кофе. Давай начнем с двух идентичных латте, а потом сварим два идентичных флэт уайт.

У меня началась легкая паника. Одно дело помнить нужные пропорции кофе и молока, но совсем другое – воссоздать их в реальном времени. Не желая, чтобы Крис пронюхал про мой страх, я с улыбкой достала порции эспрессо и налила в них горячее молоко. В моем стиле было некое щегольство, но идентичности не получилось от слова совсем.

– Хм-м. Не впечатлен, – заметил Крис. – Хочешь попробовать еще разок? Подозреваю, что ты не пользовалась прежде такой кофемашиной, верно? – Он был настроен великодушно.

– Точно, абсолютно, – вздохнула я.

На этот раз мои оба флэт уайт оказались идентичными, к моему немалому удивлению, но вот латте по-прежнему страшно отличались между собой. Крис кивнул и предложил их попробовать.

– Горько, – было его первое замечание. – Молоко чуть подгорело, – второе.

– Э-э-э… – Я уже собиралась пуститься в оправдания, но Крис перебил меня:

– Где ты, говоришь, работала?

– В маленьком кафе на Брансуик-стрит. Его уже нет.

– А мне показалось, ты сказала, что работала в ST. Ali.

– Нет, никогда.

– Ох, видно, это говорил кто-то еще. Ладно, неважно… – Он помолчал. – Слушай, классно, что ты так хочешь работать, но кофе у тебя на вкус настоящее говно.

– Я могу научиться, – пролепетала я, разочарованная своей неудачей. Впрочем, я слишком долго не готовила кофе. Возможно, стандарты повысились, даже здесь, в Париже.

– Послушай, Элла, честно говоря, я считаю, что тебе либо дано что-то делать, либо не дано. И я не уверен, что тебе дано.

– Я понимаю, – ответила я, приуныв оттого, что выйду из кафе без работы.

К моей радости, Крис не стал расставаться со мной.

– У меня есть и хорошая новость. Если ты все-таки ищешь работу, нам нужна помощница по кухне на выходные. По субботам и воскресеньям у нас под завязку клиентов с утра и до закрытия, и нам не помешает лишняя пара рук. И мы можем при этом платить тебе налом. Нормально? Устраивает?

– Так что, я буду готовить? – Я приободрилась.

– Главным образом мыть посуду, но иногда можно и помогать готовить; как фишка ляжет. Впрочем, это не твоя сфера. Ведь ты скорее корпоративная девушка, верно?

Я немного помолчала, недовольная, что меня запихнули в конкретную профессию. Еще я хотела свыкнуться с мыслью о мытье посуды. Работу трудно было назвать престижной, не о такой я мечтала, собираясь в Париж. Но опять же, покидая Мельбурн, я решила испробовать что-то новое и выскочить из привычной колеи. Да и кафе мне нравилось. Как и перспектива расслабиться и делать что-то без лишней ответственности. К тому же ничего другого у меня и нет, так что надо соглашаться.

– Крис, я с наслаждением буду мыть тут посуду, – улыбнулась я ему, и мы договорились, что я выйду на смену на следующий день. – И извиняюсь за кофе, – сказала я напоследок.

– Угу, не срослось. Тебе сделать чашечку на дорогу?

Меня захлестнуло облегчение, потому что: а) Крис не злился, что я тратила его время, б) я получила оплачиваемую работу, хоть и судомойки, и в) я сейчас выпью приличный флэт уайт. Не скажу, что испытание увенчалось успехом, но все равно это была маленькая победа и конкретный старт налаживания моей жизни в Париже.

* * *

Когда я возвращалась в отель, меня потянуло к лавке мистера Сырмена. Я сама не знала, хочется ли мне и нужно ли купить еще сыра, если учесть, что после приезда в Париж я и так съела его немало, но не могла пройти мимо и не посмотреть, работает ли там сегодня мой новый знакомый.

Заглянув в витрину, я с восторгом увидела, что он вернулся – и более чем обрадовалась, что его напарницы нигде не было видно.

Он помахал мне рукой, приглашая зайти.

– Bonjour, – весело сказал он, когда я зашла в лавку.

– Bonjour, – старательно ответила я. Французы всегда здороваются подчеркнуто вежливо, никакой небрежности. – Вчера я зашла сюда, но вас не было.

– Да, чрезвычайная ситуация. Пришлось срочно отлучиться, – кивнул он. «Интересно, – подумалось мне, – часто ли у него бывают чрезвычайные ситуации с сыром в этой части Парижа?»

– Без проблем. – Я старалась говорить непринужденно. – Ваша коллега предложила мне сыр.

– А-а, хорошо. Значит, Фанни обслужила вас.

Услышав ее имя, я подавила смешок.

– Да, ваша подружка была очень доброй и внимательной, – солгала я, не желая портить ему настроение.

– Фанни? Была доброй? – переспросил он с явным удивлением. – Конечно, она много знает про сыр, но я бы не назвал ее особенно доброй. О, и вообще, она всего лишь моя коллега.

Да, это точно – они абсолютно разные. Если Серж говорил про сыр с обожанием, возможно, и про все остальное в жизни, то Фанни относилась к торговле сыром как к нудной работе.

Я не знала, что и сказать, чтобы загладить неловкость, – ведь получилось, что я косвенно спросила про его отношения с этой не-очень-приветливой сотрудницей. И я просто промычала «хм-м-м» и покраснела.

– Какой сыр вам дала попробовать Фанни? – поинтересовался он.

– О, камамбер. Видно, она подумала, что я просто очередная иностранка и хочу попробовать самый знаменитый французский сыр. Он был приятный, но, на мой взгляд, чуточку твердоват… Мне казалось, что камамбер должен быть мягче, более вязким. – Я прочитала об этом в гугле, когда пробовала сыр в отеле.

– Вы сказали ей, что немедленно станете его есть? – уточнил он. На его лицо внезапно вернулось серьезное выражение, которое он, похоже, приберегал для интенсивных дискуссий о сыре.

– Нет, не сказала. А надо было?

– Ну, это помогает нам выбрать самый зрелый кружок с наилучшим вкусом.

– О, – смутилась я.

– Не беспокойтесь. В море еще очень много камамбера, – заверил меня Серж, смеясь над собственной шуткой. Его лицо смягчилось, и я обнаружила, что меня снова поразили его голубые глаза. Я улыбнулась из вежливости. – Вообще, хорошо, что вы снова зашли к нам, потому что у меня есть сыр, который может вас заинтересовать. Он нравится не всем иностранцам из-за слишком сильного запаха, но я уверен, что в Австралии вы такой не попробуете.

– Замечательно, – молвила я, радуясь, что он наконец порекомендовал мне новый сыр. Еще я хотела рассеять его впечатление, что иностранцы не любят