Ранчо одиноких сердец - Лайла Сэйдж Страница 19

Да, слова отца имели смысл. Джимми Брукса нельзя было назвать ни ответственным, ни стойким.

– Брукс тоже вел себя безрассудно, – заметила я.

Мне вдруг вспомнились все те случаи, когда он творил глупости или тем или иным образом калечился. К примеру, однажды Брукс купил дерьмовый мотоцикл и начал гонять по городу без шлема. В тот же день он врезался в дерево. Отец с Густом тогда жутко перепугались. И я, вернувшись домой из школы, услышала, как Амос Райдер читает окровавленному, покрытому синяками Бруксу одну из своих знаменитых лекций.

Теперь, зная о его отношениях с семьей, я гадала, волновала ли хоть кого-нибудь судьба Брукса настолько, чтобы устроить ему головомойку, как в тот день сделал мой отец.

На поверку этот парень оказался гораздо более заботливым и деятельным, чем я когда-либо представляла, и с самого возвращения домой я постоянно пыталась его понять.

– Люк не безрассуден, – возразил отец. – И никогда не был. Да, порой он вел себя неосторожно, стремительно, импульсивно. Вероятно, именно поэтому бесчисленное множество раз и попадал в переделки. Но, знаешь, трудно переживать об этом, когда твоя судьба никого вокруг не волнует.

Я не могла себе представить, на что это похоже. Меня-то всегда любили.

– Люк чем-то похож на бездомную собаку, – продолжил отец. «Милую собаку», – мысленно добавила я. – Несколько грубоват. Его бы пообтесать. Ну и конечно любить. Я чертовски рад, – отец прищелкнул языком, – что мне уже несколько лет не приходилось вытаскивать его под залог из тюрьмы.

Я помнила, как папа трижды за него вступался, когда Брукса забирали в полицейский участок за драку. Хотя вряд ли я знала обо всех таких случаях.

К счастью, мы жили в маленьком городке, и Амос Райдер когда-то учился в школе вместе с местным шерифом.

– Люк далеко не сразу поверил, когда и я, и Густ с Уэстом говорили, что ему здесь рады. Но мы всегда его поддерживали, и в конце концов Люк стал поддерживать нас. С тех пор он постоянно нам помогает.

Я вспомнила, как однажды Бруксу поручили забрать меня с тренировки по родео, потому что и отец, и братья были чем-то заняты. Я бы, конечно, дошла до дома и пешком, но Густ настаивал, что так будет лучше. Так вот, Брукс тогда опоздал. А поскольку выпил несколько кружек пива, не мог вести машину. Поэтому, когда пикап завернул за угол, за рулем сидела девушка, с которой он в то время трахался. Меня это взбесило, особенно учитывая, что мне пришлось втиснуться на сиденье между Бруксом и его подружкой. И он всю дорогу высовывал голову из окна, чтобы подышать свежим воздухом. А сейчас я вдруг осознала, что он в тот день, несмотря на обстоятельства, все равно за мной приехал. Пусть даже навеселе и с опозданием. Вряд ли на свете есть много людей, ради которых двадцатилетний Брукс стал бы так утруждаться.

Лишь представив, как Люк Брукс просил ту девушку подвезти его, чтобы забрать младшую сестру лучшего друга, я не смогла сдержаться и улыбнулась краешками губ.

– Я никогда не задумывалась, что он чувствовал, живя в доме, где был никому не нужен, – призналась я. Мне стало стыдно, что я так плохо с ним обращалась. – Как считаешь, если бы он не познакомился с Густом, то вырос бы другим?

– Вряд ли нам стоит приписывать себе все заслуги. У этого парня сердце размером со Скалистые горы. Ему нравится, когда есть о ком заботиться, и сам он тоже нуждается в заботе. Наверное, в конце концов он все равно нашел бы свой путь, возможно, только чаще влипая во всякое дерьмо.

На миг я задумалась о словах отца, все еще пытаясь мысленно соединить для себя два образа Брукса: легкомысленного подростка, который выводил меня из себя, и мужчины, целый час просидевшего рядом со мной на полу конюшни, пока я боролась с приступом паники. С трудом верилось, что речь об одном и том же человеке. Похоже, за эти годы он сильно изменился. Или же я просто раньше к нему не приглядывалась.

– Полагаю, с ним все хорошо, – проговорила я, стараясь ничем не выдать перед отцом своих чувств.

– Так и есть, – улыбнулся он со странным выражением на лице, которое я не смогла понять. – Спасибо, малышка, что позавтракала со мной.

– Тебе пора?

– Точно. Хочу съездить в город, забрать кое-какой инвентарь и новую деталь для сенного пресса. Тебе что-нибудь нужно?

Он поднялся и начал убирать за собой со стола, потом отнес посуду в раковину.

– Нет, все хорошо. Я пойду в конюшню.

– Хорошего дня, малышка, – пожелал он, снимая с крючка на стене кухни свою ковбойскую шляпу. – Люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, – ответила я.

В прошлые годы, когда я приезжала домой на праздники или в свободное между состязаниями время, отец специально планировал свои дела так, чтобы мы могли как можно больше времени проводить вместе. Сейчас же все изменилось, и с тех пор, как он вернулся с конференции, я была благодарна за любую возможность хоть немного побыть с ним вдвоем.

Живя дома, я стала больше ценить моменты нашего общения. Здорово, что теперь не приходилось под кого-нибудь подстраиваться. Впервые с тех пор, как мне исполнилось восемнадцать, мы просто сосуществовали рядом друг с другом, и впереди не маячил четко означенный момент расставания.

Минуты, проведенные рядом с отцом, заставили меня осознать, как сильно я по нему скучала. И как он был мне нужен.

Несмотря на столь неожиданное возвращение, я радовалась, что сейчас нахожусь дома.

Когда я направилась к конюшням, в заднем кармане зазвонил телефон. Достав его, я увидела на экране имя Кенни. В тот вечер, столкнувшись в «Сапоге дьявола», мы поболтали о всяких пустяках. Приятно было встретить его спустя столько времени. Да, я немного с ним пофлиртовала, и он оказался столь любезен, что подвез нас с Тедди домой – иначе ночевать нам в кузове пикапа возле бара, – но Кенни меня ничуть не интересовал.

Хотя тот, к кому я шла сейчас на встречу, был здесь вовсе ни при чем.

Конечно, ни при чем.

Заметив несколько сообщений от Стоктона, я не стала их читать – потом удалю, не открывая.

Так и не ответив на звонок Кенни, я со вздохом сунула телефон обратно в карман.

Вскоре я заметила Брукса. Он стоял в дверях конюшни с инструментами в руках и чинил петлю, из-за которой Густ уже на