Ким Болдуин - Голубая звезда Страница 63

— Хочешь сказать, у меня настоящая «Голубая Звезда»?

— Да.

— Откуда ты знаешь? — Крис была поражена. — Дядя по поводу него консультировался со специалистом.

— Подлинность твоего камня уже подтвердил профессор Байят, — сказала Аллегро. — Он, скорее всего, тебе об этом ничего не сказал, но афганцам передал, что камень подлинный. Того мужика в музее послали они. Он тебя несколько дней выслеживал. И я почти уверена, что у твоей матери никакие не галлюцинации. Он мог вломиться к ней в палату в поисках бриллианта. Ей повезло, что она осталась жива.

Крис прерывисто вздохнула.

— А я-то ей не поверила, сослалась на болезнь. — Шок и подавляющее чувство нереальности происходящего повергли Крис в отчаяние. — Я не понимаю, как могло дойти до такого. Почему они не скажут, что камень им нужен? Тем более, если он им так нужен, что они готовы пойти на убийство?

— Потому что только некоторые большие шишки там знают, что настоящий бриллиант не на месте, — сказала Аллегро. — Они десятки лет выставляли подделку, и пощады им не будет, если арабский мир узнает об обмане. Они не могут допустить, чтобы ты или господин Гофман дали этому огласку в прессе.

— Но мы бы не стали этого делать, — сказала Крис с болезненной наивностью.

— Я знаю, но мы с тобой говорим о правительстве, — этим людям доверия нет, — мягко сказала Аллегро. — Они-то полагают, что, если им удастся украсть камень, то тебе, никто не поверит, что он был подлинным. Но это еще не самое страшное. Дело в одном подлом афганском политике, который решил наложить лапу на бриллиант, пока его не вернули в персидскую корону. Он хочет пустить его на спонсирование операций Аль-Кайды. Он рассудил так, что о поддельном камне никто не узнает, если правда о подлинном никогда не всплывет на поверхность.

Крис была в ужасе.

— То есть, ты здесь для того, чтобы украсть у меня бриллиант и отдать его афганцам?

— Я должна доставить камень тому, кто незаметно вернет его в корону. Взамен он даст информацию о том, какие западный мир ждут в ближайшее время теракты.

— А откуда мне знать, что ты говоришь правду? — спросила Крис. — Почему это я должна тебе верить? Откуда знаю, что ты не как тот маньяк, который повис у меня на хвосте? Откуда я знаю, что ты не обычный ворюга или мошенница?

— Потому что ты видела, на что способен обычный вор, — сказала Аллегро. — Маньяк, как ты его называешь, не будет церемониться, он просто приставит ствол к твоей голове, чтобы получить то, что ему нужно. Я тебя принуждала? Я тебе угрожала?

— Нет.

— Если бы я была, как он, я бы просто поднесла к твоему лицу свой пистолет и потребовала камень. И ты бы отдала, верно?

— Так почему же ты этого не сделала?

В это Крис могла поверить, и она даже рассматривала такой вариант… Аллегро попыталась скрыть, насколько уязвлена.

— По целому ряду причин, — сказала она. — Начнем с того, что я принципиально не причиняю вреда невинным людям. Даже если бы ты отдала бриллиант тому мужчине, который в нас стрелял, тот политик, на которого он работает, не допустил бы, чтобы тебе дали уйти. Не стал бы оставлять риск того, что ты могла бы предать дело огласке. Слишком много людей захотят проверить корону, и обязательно узнают, что камень на выставке — подделка. Моей миссией было украсть камень так, чтобы ты об этом не знала, и передать его тому, кто незаметно вернет его в корону.

Крис притихла и отвернулась к окну, очевидно, раздумывая над услышанным. Двое мужчин прошли мимо их машины. Аллегро смотрела на них в зеркало; как и на всех, кто заходил на парковку, с тех пор, как они приехали туда. Мужчины говорили по-русски, обсуждали события предыдущей ночи с участием двух блондинок.

Крис снова повернулась к Аллегро.

— То есть, эта история о том, что ты приехала в Европу, чтобы сбежать от семьи, из Штатов, и здесь получить шанс на эмоциональную реабилитацию, — это все бред собачий, да?

— Я живу в Англии, и у меня нет семьи, — сказала Аллегро. — Я родилась в Иране, и попала в сиротский приют. Через полгода меня забрали — организация, на которую я сейчас работаю.

— И ты сидела, слушала, как я тебе рассказываю о своей неудачной жизни, и притворялась, что ассоциируешь себя со мной, что сопереживаешь, когда на самом деле тебе все это до лампочки.

— Это не так, Крис. И мне, действительно, есть дело. И у меня самой жизнь не сахар.

— Тогда почему ты просто не попросила у меня этот гребаный камень? Тебе не пришлось бы трахаться со мной. — Тон Крис был пугающе спокоен. Она не кричала. Не проклинала. Напротив, она была печальна и угнетена. Как боксер, получивший последний удар и уже понимающий, что проиграл встречу.

— Прошу, не говори так.

— И знаешь, что во всем этом самое безумное? — Крис отчаянно моргала, борясь со слезами, которые начали катиться по ее щекам. — Что, если бы ты попросила, я отдала бы его тебе. Даже не зная, зачем он тебе понадобился. Видит бог, мне нужны деньги на содержание матери, на то, чтобы покрыть долги, но… Я думала, что нашла кое-что куда более важное в своей жизни, чем этот проклятый камень. Черт, когда же я пойму?..

У Аллегро сжалось сердце, на лице Крис была страшная боль.

— Я сожалею. Я всего лишь выполняла свою работу. Я не ожидала, что выйдет… так.

Но Крис продолжала, словно и не слышала последней фразы. Она говорила, скорее, сама с собой, чем с Аллегро.

— Я думала, что я все поняла, после этих трех лет непрерывного использования. Ты заставила меня поверить, что ты другая. Господи, какая я же дура. — Она опустила голову и зарыдала отдергивая плечо, когда Аллегро пыталась к ней прикоснуться. — Не смей! — предупредила она, глядя на Аллегро опухшими красными глазами, сияющими настоящей яростью. — Не смей… до меня дотрагиваться.

Аллегро провела рукой по волосам — жест отчаяния. Раньше она думала, что ей прекрасно известно, что такое боль. Но с тем, как ранили отвращение и страдание Крис, ничто не могло сравниться.

Крис отвернулась к окну, уставившись наружу невидящим взглядом. Когда она заговорила, это снова был тон поверженной. Ярость схлынула так же быстро, как и накатила.

— Мне дядя недавно сказал, что я бы просто погибла, позволила бы себе зачахнуть. Что я перестала жить, а ты — то, что мне нужно, тот человек, который вернул бы меня к жизни. Я ему поверила. Я так хотела ему поверить. Мне необходимо было поверить, что с тобой я снова смогу чувствовать. Так все и случилось.

— И я смогла чувствовать, благодаря тебе, — сказала Аллегро, наклоняясь к Крис, аккуратно, следя, как бы ее не коснуться. — Первый ра…