Свет во тьме - Ноа Хоуп Страница 25

Его слова полоснули по нервам. Я напрягся, чувствуя, как внутри поднимается волна ярости.

– Пускай только попробует к ней прикоснуться. – процедил я сквозь зубы, сжимая кулаки так, что костяшки побелели. – Я переломаю ему каждый палец, отрежу его маленький член и заставлю сожрать его. Никто не посмеет причинить ей вред.

Взгляд Селима стал ещё более непроницаемым, он молча отпил виски. Кирилл же, усмехнувшись, поднял руки в примирительном жесте.

– Ладно, понял. Не кипятись ты так. А с Лёшей я поговорю. – он многозначительно посмотрел на меня. – Объясню ему кое-что о субординации и правилах приличия.

– Хватит об этом. – я с силой хлопнул по столу, прерывая этот разговор. – Вернёмся к обсуждению плана. У нас есть дела поважнее, чем мои личные отношения.

Следующие полчаса мы погрузились в детали плана по подрыву бизнеса албанской мафии. Обсуждали всё – от поставок оружия через границу до логистики и точек сбыта. Каждый из нас знал, что это критически важный шаг, и мы не могли позволить себе ошибку. Я смотрел на карту, разложенную на столе, и пытался представить, как наши действия повлияют на ситуацию.

– Если мы сможем установить контроль над этой точкой, – произнёс Кирилл, указывая на карту. – то перехватим их поставки ещё до того, как они доберутся до клиентов.

Селим кивнул, его лицо оставалось серьёзным.

– Кастрати будет следить за каждым нашим шагом.

Мы продолжали обсуждать детали, задавая друг другу вопросы и высказывая опасения. Время пролетело незаметно. Наконец, встреча подошла к концу. Я попрощался с Кириллом и Селимом, чувствуя, как напряжение последних часов постепенно отпускает, и поднялся на лифте в свой пентхаус.

Предвкушение встречи с Еленой, смешанное с раздражением и странным, почти болезненным нетерпением, вибрировало в каждой клеточке моего тела, как будто я ожидал столкновения с ураганом.

Когда я вошёл в гостиную, Елена уже ждала меня, как я и приказал. Она сидела на одном из диванов, прямая спина и сцепленные в замок руки говорили о её непокорности. В другом конце комнаты, почти сливаясь с тенью, стоял Дастин. Заметив меня, он тут же выпрямился, молчаливо ожидая распоряжений.

– Свободен до завтра. – кивнул я ему, небрежно бросив пиджак на ближайшее кресло.

– Да, босс. – коротко ответил он и бесшумно исчез из комнаты. Дверь за ним закрылась с мягким щелчком.

Теперь остались только мы. Я и моя непокорная птичка, которая всё ещё наивно полагала, что может выпорхнуть из клетки. Подойдя к дивану напротив Елены, я неспешно закатал рукава рубашки до локтей, обнажая замученные тренировками мышцы, и удобно устроился на кожаных сиденьях, закинув руки на изголовье.

Некоторое время мы молчали. Елена упорно игнорировала меня; её внимание было сосредоточено на панорамном окне, откуда открывался вид на сверкающий огнями Вегас. Как будто этот бездушный, искусственный пейзаж был интереснее меня.

– Ты сегодня нарушила два пункта нашего договора. – наконец произнёс я спокойным, ровным тоном.

Спустя мгновение она медленно повернула голову, встретившись со мной взглядом. В её глазах я заметил вспышку гнева и мысленно усмехнулся.

Злится. Это хорошо. Гораздо лучше, чем равнодушие.

– Ты надела брюки, когда тебе было чётко сказано носить только юбки и платья. – продолжил я, наслаждаясь тем, как по её щекам разливается румянец. – И нарушила мой приказ не привлекать к себе внимания. Позволила другим мужчинам смотреть… наслаждаться видом того, что принадлежит мне. А если ты вдруг забыла, Леля, я очень не люблю, когда другие мужчины смотрят на мою женщину.

Елена резко вздёрнула подбородок, бросив на меня уничтожающий взгляд, и грациозно поднялась на ноги.

– Во-первых, твоё эго, и так уже, блядь, зашкаливает. – начала она, её голос дрожал от едва сдерживаемой ярости. – Так что извини, но я вынуждена спустить тебя с небес на землю. Ты можешь пытаться запугивать меня, избить, даже изнасиловать – всё, что придёт в твою больную, извращённую голову. Но не всё в этом мире вертится вокруг тебя, Николас. Я не боюсь тебя и больше никогда не буду твоей собственностью. Так что засунь свои «раненые» чувства знаешь куда. Я не собираюсь из-за твоих закидонов одеваться в паранджу, чтобы, не дай бог, какой-то мужчина не посмотрел на меня.

Её слова звучали как вызов, и я почувствовал, как напряжение в комнате достигло предела.

– Во-вторых, вся эта хрень, – она обвела нас широким жестом. – не продлится долго. Я буду терпеть тебя ещё двадцать девять дней, а потом с превеликим удовольствием пошлю на хер и буду искренне счастлива, что никогда больше тебя не увижу. И в-третьих, если уж решил наказать – приступай. Я хочу поскорее лечь спать.

Моя дерзкая ведьмочка… Она ещё пожалеет о своих словах.

Ухмыльнувшись, я поднялся на ноги и приблизился к Елене. Резким, но аккуратным движением я закинул её себе на плечо. Она вскрикнула от неожиданности, её руки рефлекторно обхватили мою шею, но не сопротивлялась. Её тело, такое хрупкое и податливое, прижималось ко мне, и я почувствовал, как по венам разливается обжигающая волна желания. Но сегодняшняя ночь была не о похоти и вожделении. Это был урок, который она нескоро забудет.

Оказавшись в спальне, я осторожно уложил Елену на мягкие простыни. Направившись к журнальному столику в углу комнаты, я взял необходимый инструмент для «наказания» – обычные ножницы – и вернулся к кровати. Осторожно сев поверх Елены, упираясь коленями в матрац по обе стороны от её бёдер, чтобы не раздавить своим весом, я поднял ножницы выше, и не спеша разрезал ткань её брюк сверху вниз, внимательно наблюдая за её реакцией. Елена лежала неподвижно, ни один мускул не дрогнул на её лице.

– Моя помощница, которая купила этот наряд, будет наказана по твоей милости. – произнёс я холодным, безэмоциональным тоном. – И если я найду ещё что-то подобное… я сожгу всё, что, чёрт возьми, закрывает доступ к твоей восхитительной киске.

Она думает, что я собираюсь её изнасиловать или избить? Серьёзно? Она, что ни черта не знает меня что ли? Я бы никогда не сделал с ней ничего подобного. Так же, как и не собирался просто трахать её… пока не придёт время, и только с её согласия. Мой план куда тоньше и изощреннее.

Мне нужен был доступ к её интимным местам совсем не для этого. Я хотел сломить её