Две полоски. Двойная ошибка - Ольга Дашкова Страница 24

у нас работа, но не страннее, чем у других. Грязная немного, но где-то больше грязи, где-то меньше, не угадаешь. В девяностые, в эпоху перестройки, это называлось рейдерством. Это и сейчас так называется, но методы другие. Нет ребят с автоматами наперевес, нет прямого шантажа и угроз, нет похищения, насилия и отморозков, которых нанимали, чтоб отжать фирму или завод.

Сейчас все красиво, эстетично, почти в рамках закона. Скупка активов, подкуп членов правления, а может, и не подкуп, насчет отсутствия шантажа я поторопился. В компании «жертвы», на которую поступил заказ, на руководящие места назначаются свои люди.

Меняется охрана, сливается защищенная до этого информация, там много тонкостей, нужно уметь играть не только деньгами и акциями, но и психологией людей. Плюс не только бизнес, а еще и личное. Вытряхивается все грязное белье, и выставляются напоказ скелеты, хранившиеся много лет в шкафу.

– Клим, ты меня слышишь? Мы приехали.

– Слышу, выходи.

Надо как-то за два часа избавиться от этой шлюхи и встретиться с другой. Но вот шлюхой у меня язык не поворачивается ее назвать. Сучка – да. Которая подставила, подкинула наркоту, за которую я восемь месяцев парился на нарах в Эмиратах, и только благодаря связям и огромным деньгам меня там не казнили.

Мы, как два лоха, тогда с Авериным повелись на смазливую мордашку и классные сиськи. Даже не повелись, а решили оттянуться в крайний день нашей поездки, вообще не подозревая ничего. Но, черт, в том-то и дело, что я не принял ее за шлюху – и сейчас не принимаю.

Девушка впереди меня открыто виляет бедрами, светлые волосы, оборачивается, улыбается. Смазливая мордашка, каких сотни, дочь богатого отца, избалованная, капризная. Она думает, что все мужики должны быть у ее ног, хочется разрушить этот миф одним жестким захватом головы, в которую я бы ее выебал без особого удовольствия.

В памяти все еще жива недавняя ночь, проведенная с другой. Проведенная снова втроем, и это, сука, меня немного смущает. Марка – точно нет, он тот еще извращенец.

– Алиса Павловна, снова рад вас видеть, – администратор галантно кланяется, бросает на меня внимательный взгляд. Я для него неизвестный человек, чисто похуй, лишь бы стоял в стороне и не пялил в меня рыло.

– Мы уговорили папу купить это заведение, раньше оно называлось так странно – «Сайгон», что-то в духе вьетнамского притона, но мама сделала из него приличное место.

– «Сайгон» был круче.

– Правда?

– Правда.

– Ну не знаю, сейчас здесь так уютно, стильно, красиво.

– Здесь сейчас как везде.

Надо бы заставить Корнева и его отдать, заберу себя, сделаю снова притоном в вьетнамским притоном, дорогим притоном.

Заходим в зал ресторана на втором этаже, сейчас здесь обычно, как везде, а был стиль.

– Ваш столик. Как будете готовы сделать заказ, позовите.

Алиса сняла пиджак, наверняка чтобы продемонстрировать титьки, соски торчат, их отчетливо видно сквозь белую тонкую ткань. Удивляюсь сам себе. С каких пор Клима Шахова не интересует красивая женская грудь? Может, старею?

Как только садимся на диван, Алиса льнет ко мне.

– Знаешь, у меня есть такая дикая сексуальная фантазия…

– Хочешь встать на колени и заглатывать мой член до самых яиц? – шепчу ей на ухо, девушка замирает, но тут же громко смеется, словно я сказал хорошую шутку. Комика, блять, нашла.

А для меня что-то едва уловимо меняется. Медленно обвожу взглядом зал, втягиваю ноздрями воздух, спина напрягается. Я чувствую ее, как позапрошлой ночью в клубе, когда внутренним чутьем понял, словно зверь уловил сучку.

Оленька Успенская. Та, что должна быть в девять вечера здесь, которой я пообещал, что за неповиновение найду ее сам. Я бы нашел, мог это сделать вчера, но не стал, проверял, насколько она послушная. Ошибся, эта маленькая сучка совсем непослушная, потому что пришла сюда и сидит с другим мужиком в паре метров, делая вид, что не замечает меня.

Алиса что-то говорит, касаясь пальцами ворота моей рубашки, а я стискиваю челюсти до скрежета зубов, отчетливо видя, как этот почти смертник трогает нашу, как ее назвал Марк, крошку-мышку за руку.

«Смертник» что-то говорит, Оля не слушает, смотрит в нашу с Алисой сторону, а потом бросает пару фраз, отпивает немного шампанского из бокала и уходит.

– Ты куда?

– Я скоро, – небрежно отмахиваюсь, а сам иду за девушкой, провожая ее в женский туалет, жду минуту, захожу следом.

Стоит спиной, вздрагивает, ловит мой взгляд в отражении зеркала. А я хочу прямо здесь ее наказать за то, что какому-то мудаку позволяла себя трогать.

– Рано пришла, так ко мне торопилась?

– А ты так быстро оторвался от титек, вываливающихся наружу? Что-то на тебя не похоже. До девяти еще есть время, иди, займись делом.

Оборачивается, смотрит с вызовом, кусая нижнюю губу, а меня ведет от этого, накрывает. От ее дерзкого взгляда, от чуть уловимого страха в глазах. Ей страшно, но она грубит, хочет задеть. У нее получается.

– Ты научилась показывать зубки?

– Я всегда это умела.

– Давай проверим.

– Нет! И не надо меня запугивать! У тебя, нет, у вас ничего не выйдет.

– Когда я пугаю, это выглядит иначе.

– Ты уже это делаешь. И не подходи ко мне, я здесь не одна и пришла не к тебе, так вышло случайно.

А вот это задевает больше чем ее колючие слова. Придется все-таки найти того мудака и сломать челюсть. Веду головой, позвонки хрустят, медленно подхожу ближе.

Оля пытается отойти в сторону, не даю ей этого сделать, дергая в сторону, прижимая к стене. А у самого уже стоит – и не на голые плечи дочери Корнева, а на эту непокорную девчонку, ее блеск в глазах и аромат, что накрывает тяжелой волной сознание.

Наклоняюсь, впиваясь пальцами в талию, трусь пахом, сука, как подросток озабоченный, веду носом по виску, чувствуя, как она дрожит, но пытается меня оттолкнуть.

– Перестань так себя вести, я не боюсь ни тебя, ни твоего друга, и то… то, что было, еще ничего не значит.

– Ты ошибаешься, почувствуй, что это значит. Что я могу нагнуть тебя прямо здесь, просто содрать одежду и трахать так долго, как захочу.

– Животное.

А вот этого я не ожидал.

Пощечины.

Узкая ладошка слегка обожгла щеку, гнев вспыхнул в груди, на инстинктах сжал кулаки, но вовремя остановился.

– Оля, Оля, ты здесь? Что… Что здесь происходит? Кто это?

– Черт!

Забавно слышать от нее ругательства, это зашел ее мудак. Быстро обернулся, рассматривая его внимательно.

– Дверь закрой, а то я закопаю тебя на парковке.