Друзья по падению (СИ) - Драготи Анастасия Страница 70

 - Ты что, волнуешься за меня? – уточнила я, чуть прищуривая глаза, в ответ на что получила её смешок.

 - Если бы я волновалась за тебя, то сказала бы держаться меня, блонди, - довольно жестоко прошипела она, а мне ничего не оставалось, кроме как сделать вид, что я обиделась. Я уже ненавидела себя за придуманный мной же образ Эмили Кисс.

 Эмили Кисс совершенно не умела постоять за себя.

 И была тупой как пробка.

 Но как же мне хотелось прямо сейчас высказать всё Эмме в лицо.

 - Ты разбиваешь мне сердце, - прижимая руки к груди прошептала я. – Но, если серьёзно… можно я буду держаться тебя? Хотя бы первые пару дней. Пожалуйста?..

 Эмма раздраженно вздохнула и провела рукой по коротким волосам.

 - Два дня, - тыкая в мою сторону пальцем заявила она. – После этого ты сама по себе. Но если начнёшь раздражать меня – я сама займусь тем, чтобы превратить твою жизнь здесь в Ад.

 В принципе, первый день прошёл относительно бесполезно: никто не обращал на Эмму достаточного внимания, чтобы я смогла счесть его подозрительным, и это действовало на нервы. Гораздо проще было знать, откуда придёт опасность, а не слепо бросаться на каждого проходящего.

 Показания против семьи Окадзаки были очень важны, они могли помощь дать ход многим делам.

 Но что-то в этой истории не давало мне покоя.

 Откуда у Эммы есть сведения о семье Окадзаки?

 Как она их заполучила?

 Неужели они настолько ценные, раз Окадзаки послали кого-то, чтобы убить её?

 Эмма не выглядела, как человек, связанный с семьёй Окадзаки. Она была скорее готова идти напролом, в то время как Окадзаки предпочитали действовать скрытно.

 Но если Эмма и вправду работала или была как-то связана с этой семьёй, то всё становилось немного хуже. Этот факт означал то, что Окадзаки ещё больше расширяют своё влияние. Хотя никто до сих пор не знал, сколько на самом деле у этой семьи было власти в городе. Информаторы никогда не говорили ничего конкретного, какие-то размытые факты, и я не была уверена, что никому из них не платят за ложную информацию полиции.

 Всё это было слишком запутано.

 И у меня было ещё шесть дней, чтобы выяснить, как именно Эмма связана с Окадзаки.

 Вот только здесь была одна проблема: за весь сегодняшний день она сказала мне от силы пару слов с общей тематикой «нарываешься».

 Вторая сокамерница, Фрея, была более разговорчивой. И это было довольно-таки хорошо, иначе я бы сошла здесь с ума. Но я до сих пор не знала, можно ли ей доверять.

 Из-за того, что никто не знал, сколько именно влияния у Окадзаки и в каких сферах, они запросто могли, точно так же, как капитан Майлз, договориться, чтобы убийцу подсадили прямо к Эмме в камеру.

 Хотя эта теория никак не складывалась у меня в голове.

 Чего она тогда ждёт?

 Пытается узнать, что ей известно и стоит ли убивать за эту информацию?

 Теперь я поставила себе новую цель: сблизиться с Фреей и узнать, имеет ли она хотя бы какое-нибудь отношение к Окадзаки.

 - Лапуля, - тихо позвала я Фрею, точно зная, что она не спит. Я слышала это по её дыханию, которое в полной тишине отражалось от стен. Но чтобы не выдавать себя, я уточнила: - Ты не спишь?

 Она какое-то время лежала неподвижно, наверняка раздумывая, стоит ей начинать со мной разговор или послать меня куда подальше и притворяться спящей. Но я знала, что её любопытство возьмёт верх.

 - Чего тебе? – так же тихо спрашивает она, поворачиваясь ко мне лицом.

 - Я так и не спросила, - стараясь звучать как можно более безобидно, начинаю я, - а за что ты ожидаешь суда?

 Она тихо хмыкнула. Мне хотелось видеть её лицо в этот момент, но в камере было очень темно, я не могла разглядеть даже собственные руки.

 - Я убила человека, - сказала Фрея, и я поразилась тому, насколько спокойно звучит её голос. – Но мой адвокат говорит, что шансы хорошие. Я вообще не помню события тех суток.

 От её слов я поднялась на локте, а мои глаза расширились.

 - Расскажи подробнее, - потребовала я, становясь собой.

 Может ли быть хотя бы какая-нибудь вероятность?..

 Нет.

 Пожалуйста, пускай это окажется что-нибудь другое.

 Мы засадили Адама за решетку почти год назад. Все психологи признали его вменяемым, он отдавал отчёт в своих действиях, когда создавал Альфу, распространял её и насильно удерживал меня.

 - Ну, я ничего не помню, - словно намеренно пытаясь позлить меня, ответила Фрея. – Последнее, что помню – какой-то парень предложил мне «колёса», а после всё как в тумане.

 Как любит говорить Артур… твою мать.

 - А может быть ты помнишь какой-нибудь звук? – уточнила я, неосознанно подаваясь в сторону Фреи.

 - Да! – внезапно сказала она, и кровать скрипнула под её весом, когда она села. – Да, был какой-то противный свист. И после этого я ничего не помню… а что?

 - Ничего, - вновь превращаясь в Эмили Кисс, беззаботно сказала я и махнула рукой, хотя Фрея наверняка даже не увидела этот жест. – Просто я тоже много чем балуюсь, стало интересно. Никогда не встречала наркотиков с таким эффектом, а я их продаю.

 - Что с тобой не так? – неожиданно спросила Фрея, тем самым заставив меня вздрогнуть. – Ты не похожа на обычную проститутку. И я в жизни не поверю, что ты торгуешь наркотиками. Ты слишком ухоженная, чтобы такими способами зарабатывать себе на жизнь.

 Я почувствовала, как язык прилип к нёбу.

 Чем я могла себя выдать и что сказать сейчас в своё оправдание?

 Но я была слишком хорошей лгуньей, за что в который раз поблагодарила свою мать. Ну хотя бы за что-то я ведь могу сказать ей спасибо?..

 - Я не сплю с кем попало и не стою ночью у дороги в ожидании клиентов, - солгала я, продолжая ткать историю Эмили Кисс. – Да, я девочка по вызову, но, лапуля, имена моих клиентов известны в высоких кругах. А наркотики… всем клиентам порой хочется расслабиться. И благодаря этому я знаю столько государственных тайн, что даже не сосчитать.

 Фрея тихо хмыкнула, словно её губы только что растянулись в ухмылке.

 - Всё же ты действительно не так проста, - пробормотала Фрея, заглатывая мою ложь. – Я постараюсь держаться рядом, чтобы другие не испортили твоё милое личико.

 Я тихо поблагодарила её, точно зная, что мне не понадобится защита в случае чего. Но мне при любом раскладе понадобиться защищаться. Другие женщины смотрели на меня, как на кусок мяса. Одна сегодня даже попыталась схватить меня и потрогать грудь, но Эмма пресекла это одним взглядом.

 Не знаю, почему, но Эмму здесь уважали.

 И боялись.

 Мне и самой Эмма внушала некий ужас, едва заметный, но довольно ощутимый под её тяжелым взглядом. Если бы я не была полицейской и практически каждый день не сталкивалась с ещё более страшными людьми, чем Эмма, я бы боялась её просто до чёртиков.

 Но сейчас есть Хамелеон, который пугает меня куда сильнее.

 Мне всегда было интересно, какого это – человек знает, что умрёт неестественным путём, но не знает, в какой именно момент это произойдёт. В фильмах при таких обстоятельствах главный герой всегда ужасно переживал, думал о том, как выбраться из этой ситуации… я же просто жалела, что так мало времени проводила с Артуром за последние месяцы.

 Наверное, это было потому, что я уже смирилась.

 Хамелеон присылал мне свои угрозы уже много лет, а за последние три года я уже дважды побывала на волоске от смерти.

 Мне не было страшно.

 В каком-то смысле я уже была готова к тому, что ждало меня. Хотя было бы намного спокойнее, если бы я знала, откуда именно придёт смерть.

 Сейчас я не могла даже предположить, что на этот раз приготовил Хамелеон. Он обставит всё как несчастный случай? Убьёт меня быстро? Или заставит мучаться? Одно я знала точно: это будет изощренное убийство.

 Просыпаться на следующее утро под тюремный будильник было не так жутко, я медленно проснулась, потянулась в кровати, встала и заправила её.