Эмпатия (ЛП) - Дьюки Кер Страница 40

Через 10 лет после этого

РАЙАН

Восемнадцать лет пребывания в ловушке. В месте, забитом людьми настолько сломленными, что манипулировать ими слишком просто. Медсестры, работающие здесь, будучи обделенными вниманием своих мужей, облепили меня словно мухи, как только я очутился здесь. Прикол в том, что нас именуют сумасшедшими, но насколько же нужно не дружить с башкой, чтобы воздыхать по кому-то вроде меня? Но это имело место быть. Мое очарование способно заставить намокнуть трусики даже у монашки. И кто тут теперь сумасшедший?

Мелоди продолжала играть свою роль и здесь, даже не подозревая об этом. Меня все еще печалит то, как все по итогу закончилось. Видите ли, когда я заявляю свои права на кого-то, это навсегда. Можете называть это одержимостью. Но это остается у меня под кожей, в крови, которая пульсирует по моим венам. Не в моих правилах проигрывать, и именно данная мысль была со мной, когда Мелоди вонзила в меня нож.

Мой разум вновь и вновь прокручивает картины всего, что произошло: убийство родителей Мелоди, удар по голове ничтожного паразита, с которым у меня произошла стычка в переулке позади клуба, Клайв и грязные шлюхи из клуба «Девять», которых я искупал в реках их собственной крови и алкоголя. Конечно же, бедняга Шон. Он был влюблен в меня и мечтал, чтобы я ответил ему взаимностью. Нельзя было не заметить его восторга, когда я сообщил ему, что тоже хочу его, а потом овладел им так грубо, что он кричал и визжал, как резанная свинья. Позже я предложил подвести его до дома, так как он с трудом мог сидеть на сидение машины. Он был сильно подавлен тем, что не смог соответствовать моим сексуальным потребностям и беспрестанно извинялся. Жалкий. С ним игра была слишком скучной, так как во мне пробуждали азарт более сложные случаи. Хотя, замешательство и страх, которые озарили его лицо, когда я выбросил его на встречную полосу — это тот момент, который до сих пор смакую в памяти. Все эти воспоминания позволили мне пережить этот мертвый сезон моего существования.

Они думают, что вылечили меня, но в случае со мной, все это напрасно. И неважно, сколько будет врачей и лекарств, им не дано излечить того, кто не болен. А я не болен. Не сошел с ума. К тому же, никогда и не был нормальным.

— Ты готов начать свою жизнь с чистого листа, Райан? Тебе снова предстоит стать частью большого мира, и если ты будешь законопослушным гражданином, через год тебе даже не придется навещать меня, — сообщает мне мой психиатр.

— Мне придется жить среди нормальных людей? — отшучиваюсь я.

— Ты тоже нормальный, Райан.

Если бы док только знал, как заблуждается.

Я поправляю свой пиджак, рисуя в голове образ того, кто теперь владеет моим извращенным сознанием. Того, кого они пытались скрыть от меня, но лишь подтолкнули к тому, чтобы я освоил роль исцелившегося пациента.

Моей прекрасной племянницы, идеального творения Мелоди и Блейка.

— Я готов, — отвечаю я, в то время как мой разум шепчет: я не такой, как все. Я не способен чувствовать. Не способен любить. Во мне нет ни грамма сострадания.

КОНЕЦ