(Не)Мой (Не)Моя (СИ) - Лейк Оливия Страница 39

— Пьем таблетки, — раздал детям противорвотное. — Оба! — взглядом велел сыну не филонить. Блевать, а потом страдать нам некогда, у нас программа!

— Может, и мне выпить, — рассмеялся Руслан Загоев. Он занимался всеми нашими силовыми вопросами, в том числе и охраной. Отпускать меня одного с детьми категорически отказался: сейчас у нас слишком непростое время, чтобы рисковать — именно так заявил мне. Мамочка, блин. Целый арсенал загрузил в машину, помимо нашего шмотья. Брать с собой бойцов — это уже перебор. Я столько работал, чтобы вывести бизнес на цивилизованный уровень: эти разборки из девяностых уже не актуальны.

— Держи, — отдал ему таблетки и сел за руль. Сегодня я выгнал из гаража мощный внедорожник, как раз для таких поездок. Природа, рыбалка, шашлык. Если бы двинул исключительно с мужиками, можно было бы аскетично устроиться, но для детей выбрал хороший, атмосферный отель с финской эстетикой. А также крытым бассейном, игровой и рестораном. Ну, если дети откажутся есть наши уху и шашлык.

Удочки, снасти, у меня даже была банка с жирными червями: не накопал, купил. Лед на Ладоге только начал сходить, но в отеле было расчищено, как раз для рыбалки: ничего серьезного не поймать, но побаловаться можно.

Я учил Рому ловить рыбу: сам спецом не был, так, любитель. Очень, очень любитель. Руслан, да, он часто выезжал на природу, причем в дикие места без связи и на целую неделю — такой детокс. Сейчас он повел Николь смотреть ладожские шхеры с берега. Локация у отеля супер.

— Не замерз? — поправил сыну шапку, когда он громко шмыгнул. Конец марта, и возле воды трындец как прохладно.

— Нормально, — держал удочку, а сам в двух перчатках. Мужик! Правда, если этот мужичок вернется с соплями, кашлем или больным горлом, его мама меня четвертует. Она и так была не в восторге от досуга на природе в такую погоду, но уговаривать долго не пришлось. Ромчик слишком уж обрадовался поездке. Нам уже баню готовили, попаримся, все сопли выйдут, а я сейчас уху поставлю — вообще огонь праздник будет!

— Пойдем, Ромчик, — подошел к ведру, которое он рассматривал.

— Маленькая рыбка, — снял перчатку и засунул пальчик. Да, мы наловили плотвы и пару окуней. Ничего, нам для ухи пару форелей предоставят. Хорошо должно получиться.

— Летом приедем, будет больше.

Пока дети грелись в шале и перекусывали горячим, мы с Русланом готовили: я — уху в казане, он — мясо на углях. Пахло до одури вкусно: я только и успевал сглатывать слюну. Запах костра, мяса, кристального воздуха возвращали куда-то в безмятежное время — наверное, это детство. Честно, нечасто бывал на таких вылазках с семьей, куда там! У Нагорных в чести только элитные курорты и премиальные отели за границей. Но вот с классом походы никогда не пропускал, спасибо учителям, которые понимали, что дети богатых родителей все равно дети.

Я посмотрел на голубую даль со стремительно проносящимися кудрявыми облаками и наконец расправил плечи. Вот сейчас хорошо. Теперь я все делал правильно. Я был счастлив настолько, насколько мог быть в ситуации, произошедшей в моей жизни. Со мной дети, верный человек, друг даже, погода, вон, хорошая для этого времени года. Не было рядом женщины — такое тоже бывает, но жизнь продолжалась. Возможно, я слишком рано женился изначально и достаточно быстро во второй раз. Нет, это точно не вина женщин. Наверное, мне нужно побыть одному, не в отношениях, без поддержки моих тылов хрупкими ладонями. Это, конечно, касалось рук именно Яны. Лика никогда не была силой за моей спиной. Только слабостью, которую я, наконец, перерос.

А Яна… Последнее, что я мог сейчас сделать: прийти к ней и сказать — вот он я! Возвращайся, все понял, теперь будет иначе. Никаких призраков, никакого прошлого, только мы. Не вернется. Ей хорошо без меня. Я это чувствовал. До последнего был уверен, что Яна была счастлива со мной. Теперь эта уверенность прошла. Я любил ее, но, вероятно, не так, как эта женщина того заслуживала. Сейчас только понял, что она хотела по-другому.

Каждая женщина хочет быть единственной…

Правильно. Именно так нужно. А я везде успеть пытался: и бывшей помочь, и мать не обидеть, и дочь избаловать. Жена рядом была, поддерживала во всем, но на каком месте она по счету стояла? Яна со всем могла справиться, ей можно было все доверить, а я спасатель: бегал и спасал других. И кого я спас? Никого. Жену сделал несчастной. Дочь практически упустил, и даже сейчас нет уверенности, что я на правильном пути в воспитании Николь. Себя тоже. Да, счастьем в жизни не пахло. Но время идет, будем жить и разбираться сами, своими силами. Мне всего лишь тридцать восемь, рано еще в ящик и умирать.

— Снимай пробу, именинник, — Руслан подал мне на шампуре кусок мяса. Руки, зубы, язык — все обжег, но вкусно! Как же вкусно! Вздохнул полной грудью ароматы леса, костра, ледяного озера: жить тоже вкусно!

— Что там у нас? — раз уж вместе, то по делам можно перетереть.

— Самойлов на связь вышел. Помощь предлагает.

— Артур? — не удивлен. Они со Святославом замяли свой конфликт, и Самойлов стремился к миру с Петербургом, но есть несколько «но». — Ну пусть поможет, — мы с Русланом обменялись вполне понимающими взглядами. Разберемся, но не сегодня.

Мы с Русом в две руки накрыли на стол, ничего такого: мясо, уха, овощи и нарезка колбасы; хлеб и печеная картошечка. Ромка не любитель супов, особенно рыбных, но бульон выпил. Николь оценила уху и принялась за мясо: для нее свинина, для сына из курицы шашлык. Мы с Русланом были всеядными и голодными, а еще весьма довольными собой: такой стол и без женщин! Все сами, своими натруженными мозолистыми клешнями!

Я смотрел на детей и подмечал, как общаются: нормально, как все. Злости и надменности от дочери не ощущал. Надеюсь, это не из-за меня, а потому что реально усвоила полученный урок в школе: с людьми нужно по-человечески, а семья — это не пустой звук.

— С кетчупом вкуснее, — произнесла Николь, с удовольствием уминая мясо.

— Точно, — с набитым ртом поддержал Рома и макнул кусочек в пиалу.

— О, растяпа! — покачала головой Ники, но как-то по-доброму, что ли. Мясо оставило жирный и красный след на футболке.

— Сиди, — махнул, чтобы не вставал. — Я принесу чистую.

Я пошел в комнату, предназначенную для детей, и достал из шкафа сумку: Яна собрала ему рюкзак с игрушками и пару комплектов белья и одежды. Взял майку и заметил на дне пакет с приколотой запиской. Для меня. Не ждал поздравлений, не заслужил особо.

Через секунду ржал как конь. Еще осенью, когда женаты были, у меня поясницу прихватило. Плечевой пояс постоянно давал дрозда: спорт спортом, а работа сидячая. Поясница добавила тогда… Яна пошутила, что если к остеопату не пойду, то пояс из собачьей шерсти подарит на следующий день рождения. Поясницу отпустило, да и в командировку ехать нужно было… В общем, не пошел к врачу. Очевидно, Яна не забыла. Почему-то это вызывало улыбку. Да, возможно, мы были несовершенной парой и уж точно неидеальными людьми, но нам было, что вспомнить: наши шутки, личные секретики, говорящие взгляды и теплые улыбки.

На дне пакета с чудо-поясом лежал мини-конверт, как игрушечный! Внутри записка:

Следи за здоровьем, не мальчик уже))

Я только усмехнулся. Какая язвительная стала, но мне неожиданно нравилось. Ей шло. Элегантная директор школы и жена Мирослава Нагорного теперь свободная исследовательница самой себя. По крайней мере, я понял это так. Только грустно, что в браке со мной Яна потеряла эту самую изюминку. Себя. Или ту, которой могла бы стать, если бы не нужно было соответствовать статусам, которые навешал на нее именно я.

Я записала тебя к остеопату. Ссылка на почте. С днем рождения, Мир…

Хотелось покобениться, что я не такой уж и старый, но в современном мире год за два, а Яна меня знала как облупленного. Муж и жена: если у меня болел живот, был понос или температура — к ней бежал.

Я набрал Яну: голос хотел услышать, поблагодарить, про детей рассказать. Про Рому. Уверен, если понадобится совет относительно дочери, она даст, ответит и поможет, но Яна — человек, живой и чувствующий. Николь слишком сильно плюнула ей в душу. Ни она, ни я в принципе не имели морального права что-то от нее просить или, тем более, настаивать.