Страж (ЛП) - Андрижески Дж. С. Страница 33

Он силился увидеть её, дотянуться до неё. Он не мог. Они окружили его свет каким-то плотным, непроницаемым щитом, который едва позволял ему чувствовать свой собственный свет, не говоря уже о чьём-либо ещё. Сначала он подумал, не отстранили ли его от работы полностью, не уволили ли его, по сути, как стража Элли…

«Нет, — пробормотал Вэш сквозь свой свет. — Нет, брат. Совет с пониманием относится к твоей позиции. Мы просто не можем позволить тебе действовать в соответствии с ней».

Ревик боролся с яростью настолько сильной, что она стала почти убийственной.

Опасаясь, что они действительно могут забрать её у него, если он не будет контролировать себя, он изо всех сил старался приглушить эту ярость в своём свете. Однако он не мог удержаться от попыток пробраться сквозь блоки, которые они воздвигли в его живом свете.

Он провёл ещё несколько минут, просто лёжа там, пытаясь найти выход, дотянуться до неё.

Он не мог.

Он даже не смог проникнуть в Барьер достаточно далеко, чтобы отследить её.

Издав стон раздражения, теперь смешанный с равными долями страха и боли, Ревик сел.

Только тогда он понял, что почти задыхается, обливаясь потом от напряжения, пытаясь обойти блоки, которые они установили над его aleimi-светом. Ему потребовалось ещё несколько минут, чтобы понять, что сейчас он испытывал настоящую панику. Слепота только усилила панику, заставляя её рикошетом отражаться от его света, умножая ощущение бессилия.

Он даже не почувствовал света другого видящего.

Он был слишком погружён в своё дерьмо, чтобы понять, что он не один.

Ревик вообще не заметил его, пока тот не поднялся на ноги, поднявшись с кровати одним плавным движением. Он уже собирался направиться к двери…

Затем, увидев там Торека, Ревик сильно вздрогнул.

Он отдёрнулся назад, налетев на край высокой кровати, но едва почувствовал это.

Мужчина-видящий сидел в углу комнаты, в темноте, курил палочку hiri и наблюдал за ним своими золотыми глазами.

Паника и страх Ревика перешли в полномасштабную агрессию прежде, чем он смог перевести дух или хоть как-то оправиться от испуга. Его чувства перешли от агрессии к насилию прежде, чем он смог взять себя в руки.

Горячий электрический разряд пронзил его свет, когда он сжал кулаки перед собой.

— Какого хрена ты здесь делаешь? — его голос превратился в низкое рычание. Он сделал скользящий шаг к другому видящему, уже наполовину заняв боевую стойку. — Я сказал тебе уходить. Я говорил тебе, что должен был совершить прыжок в одиночку. Я, бл*дь, ясно дал понять, что мне нужно уединение. Ты, должно быть, уже знаешь, что у меня контракт с британским правительством, что я…

— Кто она? — сказал Торек.

Как и прежде, в его голосе не было страха или даже осторожности.

В его голосе звучало неприкрытое любопытство.

— …Эта женщина, — добавил он. — Та, на которой ты зафиксировался. Кто она?

Ревик не потрудился ему ответить.

Заставив себя остановиться, прежде чем он совершит какую-нибудь глупость и ударит другого мужчину, он развернулся на пятках и направил ноги к двери.

Торек вскочил и пересёк это пространство в мгновение ока.

Его ладонь прижалась к древесине двери прежде, чем Ревик смог её открыть.

Он навалился всем весом, когда Ревик всё равно попытался открыть её.

Ревик посмотрел на него сверху вниз, чувствуя, как жар в груди превращается в пламя печи. Несмотря на это, он не отодвинулся. Он стоял там, сердито глядя сверху вниз на другого мужчину, позволяя разнице в росте и весе между ними быть самостоятельным посланием.

— Убирайся нахер с моей дороги, — потребовал он.

— Ты мой должник, — сказал Торек.

— Убирайся нахер с моей дороги, или я убью тебя, — сказал Ревик.

Свет Торека дрогнул.

Он по-прежнему не двигался.

— Ты кинешь меня с долгом? — сказал он, его голос стал мягче. — Ты хочешь нарушить Кодекс? Сделать меня твоим врагом? Эта мысль печалит меня, брат Ревик. Действительно печалит. Более того, это разочаровывает меня. Я начал доверять тебе. Я начал верить, что ты — видящий своего слова, несмотря на твою репутацию.

Ревик боролся со словами собеседника, с образами и эмоциями, которые проносились в его голове, когда видящий использовал свой свет и голос, чтобы донести свою точку зрения.

Правда заключалась в том, что, как бы он ни чувствовал себя в данный момент, он не мог позволить себе нажить врагов среди здешних видящих. Это ещё одна вещь, которая приведёт к тому, что его снимут с охраны Моста.

Чёрт возьми, из-за этого его могли убить.

Он не мог себе этого позволить, не тогда, когда они уже сделали его совершенно нежеланным гостем в Азии.

Он также не забыл о связях Торека с Ринаком.

Рациональная, тактическая часть его разума вновь проявила себя, по-настоящему подавляя гнев, заставляя его быть стратегом, играть в долгую игру.

Он находился на другом конце света.

Ещё несколько минут не спасут её.

— Дай мне свою гарнитуру, — проворчал Ревик.

Торек моргнул, глядя на него в затемнённой комнате.

Затем, едва заметно пожав плечами, он потянулся к уху и снял с головы запрошенное устройство, молча передав его Ревику. Ревик мысленно включил гостевой режим, как только надел его на собственное ухо.

Мгновение спустя он разделил своё сознание и использовал новое разделение, чтобы соединиться сначала с Эддардом, затем с туристической компанией, которой он пользовался в прошлом.

Он обнаружил, что может использовать для этого свой свет, что было огромным грёбаным облегчением.

— Брат? — произнёс Торек вежливым голосом.

Ревик поднял палец, прося видящего подождать.

Когда он получил от турагента основную информацию, в которой нуждался, он переключил всё своё внимание обратно на Торека.

Следующий рейс был только через два часа.

У него есть на это время.

Отключив гарнитуру, он официально поклонился другому видящему

— Я перед тобой в долгу, — признал Ревик, переходя на официальный прекси. — Я переведу кредиты сейчас, если ты это одобришь, брат. Когда я уйду, между нами не будет долгов. Кодекс не будет нарушен. Ни по соглашению, ни по валюте.

Но Торек уже качал головой.

Однако он изменил свой голос, повторяя официальную интонацию Ревика и используя более старую версию языка видящих, когда ответил на позицию Ревика, открывающую переговоры.

— Нет, — сказал он. — Я уже говорил тебе это, брат. Я не буду принимать в обмен валюту.

Ревик почувствовал, как напряглись его плечи.

Он сохранял невозмутимое выражение лица разведчика.

— Тогда чего бы ты хотел, брат? — спросил он. — Ещё одно шоу? Отлично. Считай, что дело сделано. Но я уезжаю из города на некоторое время. Мы договоримся об этом до моего отъезда. Тебя это устраивает?

— Нет, — сказал Торек.

Ревик почувствовал, как к его свету начинает возвращаться жар.

— Что ответит твоим требованиям, брат? — его голос понизился до более плотного рычания, выпадая из более вежливой интонации официального прекси. — Или тебе просто нравится задерживать меня без всякой бл*дской причины?

— Я не хочу шоу, — сказал Торек, прочерчивая пальцем линию в воздухе.

— Таково было первоначальное соглашение, — возразил Ревик, не скрывая своего раздражения. — Ты что, играешь со мной, брат?

— Я не играю, — категорически заявил Торек. — Я прошу тебя позволить мне изменить наше первоначальное соглашение. Мы можем устроить и шоу, если хочешь. На самом деле, я был бы весьма склонен к переговорам о такой вещи, как отдельное соглашение, брат Дигойз. Однако, признаюсь, для этого мне хотелось бы чего-то другого, и я чувствую, что могу попросить об этом сейчас, поскольку ты поставил меня в трудное положение, уйдя с нашей последней договоренности посреди сессии. Ты разозлил моих клиентов, брат. Что более серьёзно, ты вынудил меня не сдержать моё соглашение с ними, чего я не хотел бы делать с кем бы то ни было… даже если бы этого требовала данная конкретная ситуация.