Магические приливы (ЛП) - Эндрюс Илона Страница 27

Она захлопнула пасть, громко щёлкнув зубами, и бросилась на меня.

Я обнажила меч.

Она была адски быстра.

Я увернулась, и она ударила меня руками, на каждом пальце которых были острые синие когти. Я отступила, блокируя её удары «Сарратом». Её когти зазвенели по металлу, как камешки, ударяющиеся о лезвие. Она схватила меня за левое предплечье и вцепилась в него, навалившись всем весом. Её пасть распахнулась, и она попыталась притянуть меня к своим оскаленным зубам.

Я вонзила эфес «Саррата» ей в висок.

Удар отбросил её назад. Она пошатнулась, её глаза дико сверкнули, а я сделала шаг вперёд и пнула её в выпирающий живот. Удар в живот сбил её с ног. Она отлетела на пару метров, упала, и её вырвало непереваренным человеческим предплечьем, к которому всё ещё была прикреплена рука. Очень маленькая рука.

— Убей её! — закричала женщина-заключённая с сердитыми глазами. — Она ест детей!

Тварь на полу схватила руку и засунула её обратно себе в рот. Её шея раздулась, она проглотила руку, и тут я набросилась на неё. Она успела выпрямиться и встретить меня лицом к лицу. Лезвие «Саррата» с тихим шелестом вошло ей в грудь и пронзило сердце.

Ее бледно-голубые глаза потрясенно уставились на меня.

Я ввернула меч в её сердце, вырывая его и вытаскивая наружу.

Она захныкала:

— Моё… — и рухнула на пол.

Я пронзила её левый глаз, вонзив «Саррат» в мозг на случай, если она решит регенерировать, резко выдернула меч и посмотрела на мужчину на троне.

— Милое вступление. Не могу дождаться, когда увижу хедлайнера.

* * *

Старик уставился на меня слезящимися глазами, нервно потирая руки. Мужчина на троне поднял взгляд, и его лицо вытянулось от раздражения. На вид ему было около 30, может, 35 лет. У него был измождённый вид человека, который от природы бледен и слишком часто загорал, с усталой кожей, испещрённой преждевременными морщинами. На его подбородке виднелась щетина — результат небрежности и апатии. Однако его светло-карие глаза были проницательными.

Я взглянула на ребёнка с подносом.

— Как тебя зовут?

— Мальчик, — сказал он.

Чудненько.

— Это он тебя так называет?

Ребенок кивнул.

— Как тебя звали до того, как ты попал сюда?

— Антонио.

— Рада с тобой познакомиться, Антонио. Я хочу, чтобы ты прошёл через комнату и сел вон с теми людьми. — Я кивнула в сторону прикованных цепью. Мне нужно было собрать всех, кого я должна была защитить, в одном месте.

Мальчик проскользнул за мной к группе и сел рядом с Дарином. Сын Томаса наблюдал за мной. Они все наблюдали за мной. Мне нужно было поговорить с Аароном, чтобы точно узнать, с каким богом я имею дело. Белое перо говорило само за себя, но лучше убедиться.

— Мне нравится, что ты сделал с этим местом, Аарон, — сказала я. Я говорила непринуждённым тоном. Не входило в мои планы, чтобы он набросился на меня. — А это, должно быть, Гарви?

Старик бросил на меня испуганный взгляд.

— Ты сломала мою защиту, — сказал Аарон.

— Да.

— Как?

— Отправила твоих лошадей в фургон со льдом.

Он подумал об этом и поморщился. Из-за головной боли, бушующей в его голове, ему было трудно думать.

Его голос был усталым.

— Тебя прислала Клаудия?

— Нет, но я дам ей знать, что заходила, когда в следующий раз её увижу.

— Ты рыцарь?

— Нет. Кто была та девочка?

— Домашнее животное. Чего ты хочешь?

Я указала на закованных в цепи людей.

— Ты работорговец. Когда опускаешься так низко, тебе следует ожидать расплаты.

Он ничего не сказал.

— Я надеялась на хоть каплю стыда или сожаления, — сказала я. — Это очень разочаровывает.

— Наёмница, — наконец сказал он, словно это слово было отвратительным. — Сколько они тебе заплатили?

— Я делаю это на общественных началах.

— Почему?

— Потому что ты стал проблемой, которую я решила решить.

— Именно сейчас?

— Похоже на то.

— Ты вообще знаешь, кто я?

— Я могу сделать обоснованное предположение. Ты был рыцарем-заклинателем. Большинство рыцарей проводят в Академии два года. Ты провел там четыре, потому что для создания защитных оберегов требуется углублённое изучение магии окружающей среды и теории магии. Орден вложил в тебя деньги, а они любят получать то, за что заплатили, поэтому они предложили тебе контракт на 20 лет, на который ты, должно быть, согласился, раз в твоих рунах есть осмий.

Он медленно хлопнул мне, поморщившись. У него всё ещё болела голова.

— Поздравляю. Ты сложила два плюс два.

— Орден обучил тебя и пообещал предоставить тебе жильё и содержать тебя в течение 20 лет по контракту, который вступил в силу, когда ты окончил обучение. Минимальный возраст для поступления в Академию Ордена — 18 лет, ты закончил обучение в 22 года, и тебе, похоже, за тридцать, так что ты не выполнил свою часть договора.

В его тусклых глазах вспыхнул огонёк жизни, но тут же погас.

— Верно.

— Они действительно не любят выгонять рыцарей-магов. Так в чём дело? В некомпетентности? Не может быть, учитывая качество защиты. Должно быть, дело в жадности.

— Некоторые люди называют это жадностью. Я называю это надлежащей компенсацией.

— Тебе бы платили как специалисту пятого класса. Это больше ста тысяч в год.

Он посмотрел на меня так, словно жалел.

— Это смешно или грустно, что ты считаешь 100 тысяч приличной суммой. Я бы понял, но мне на самом деле всё равно. — Он махнул рукой.

— Сколько ты хотел?

— Я хотел получить то, что мне причиталось. Я отдал им свою молодость. О, какая это великая честь — быть рыцарем Ордена милосердной помощи. Такая честь. Такая благородная цель. Каждый день пробираться сквозь дерьмо и кровь, чтобы тебя выжали досуха ради людей, которые даже не благодарят тебя, и в конце концов вернуться домой, обессиленным, а потом проверять, можешь ли ты позволить себе бутылку «Гленфиддика», чтобы утопить свои печали.

Я слегка развела большой и указательный пальцы левой руки и сделала пилящее движение правой рукой.

— Ты играешь на маленькой скрипке? — спросил он.

— Да. Песня называется «Моё сердце кровоточит из-за тебя».

Он поморщился.

— Ты надоедливая маленькая мушка, не так ли?

— Да, но ты всё ещё разговариваешь со мной. Как часто тебе удаётся поговорить с кем-то, кто понимает Орден, Аарон? Скажи мне, что в итоге сработало?

— Мне исполнилось тридцать. Накануне вечером мы забрались на очистные сооружения. Там была маленькая гидра, и она швыряла нас, как чертовы игрушки. Я проснулся утром. У меня болели ноги. Всё тело было в синяках. Мне было больно сидеть. Мне было больно мочиться. Накануне вечером я час отмокал в ванне, и от меня всё ещё пахло гниющим человеческим дерьмом. Оно было в моих волосах. На моей коже. От меня разило. Я посмотрел на себя в зеркало и решил, что, чёрт возьми, я устал выживать. Пришло время процветать.

— По-моему, это не похоже на процветание. — Я указала на комнату.

— Это пришло позже, — сказал он.

— Ах. Позволь мне угадать. Ты начал подрабатывать. Ордену это не нравится.

— Мне надоело заботиться о том, что нравится Ордену.

— Но всё же они не любят выгонять рыцарей-заклинателей. Вы, ребята, для них — значительная инвестиция. Они бы не стали обращать внимания на твои мелкие подработки.

Он фыркнул.

— Мелкие?

— Должно быть, ты сильно облажался. Ты поставил оберег на того, кого не должен был защищать. Орден наткнулся на твою защиту, когда занимался прошением, и она, должно быть, взорвалась у них перед носом. Что случилось? Кто-то умер?

Его глаза потемнели. Магия вырвалась из Аарона и разлилась вокруг него, словно волна, готовая обрушиться и утопить. Если бы она могла издавать звуки, то взревела бы на меня, как ураган.

Ничего себе. Нехорошо. Совсем нехорошо.

— Кто-то умер, — сказала я. — Ого. Не повезло тебе.