Астма. Высокая турбулентность (СИ) - Нокс Вероника Страница 18

— Мистер Риччи.

— Он самый, — обернулся и увидел двух молодых девушек.

— Можно с вами познакомиться? — прозвучало на неуверенном английском.

— Смотря какие у вас цели. Вы наслышаны о моих приоритетах при случайных знакомствах, девушки? — нагло и пошло улыбнулся, на что говорившая со мной замешкалась.

Я был не в настроении. Хотелось отвести обеих в темный угол и наказать в их лице весь женский род. Но вдруг мои мысли прояснились. Я увидел в толпе Лену, и она была одна. Одна!

— Извините меня, девушки.

Я стремительно пошел к своей цели.

Лена уже говорила с кем-то. На ней было черное платье в пол без аляповатых деталей. Ничего лишнего — только точеный силуэт в шикарных отблесках бархата. Несвойственный ей вечерний макияж делал лицо еще ярче: большие аквамариновые глаза, подчеркнутые темными стрелками и сочные губы, обласканные красной помадой. Идеальна!

— Лина, добрый вечер!

— Привет, Дино! — улыбнулась она. — Знакомься, это Екатерина Филимонова, она кардиолог и нейрохирург, работает в отделении кардиологии, как ты уже понял.

— Очень приятно, — я едва окинул взглядом представленную мне женщину.

Лена продолжила увлеченно обсуждать с собеседницей какую-то научную статью, а я стоял рядом, как роскошный предмет мебели, и просто смотрел на ленин профиль. Прикованный к нему взглядом, как магнитом.

Пережитые пять минут назад эмоции кричали в моей голове. Они приказывали переступить черту. Обнять девушку, прижать к себе, увезти ее отсюда. Она моя. Только моя. Едва себя сдерживал. Кажется, я потерял равновесие в момент, когда Оксана нарисовала мне жуткую неправдоподобную картину. Зачем она это сделала? Кто знает… Может, мы друг друга не поняли и она говорила не о Лене вовсе?

— Уважаемые коллеги, — мы услышали со сцены голос Оксаны. — Спасибо, что вы все сегодня собрались здесь. Мы начинаем вечер. Прошу всех подняться на второй этаж, где пройдет традиционная конференция по итогам года. Затем в этом зале нас с вами ждет фуршет и прекрасное шампанское, живое музыкальное сопровождение, а также слово от нашего уважаемого руководителя. Как всегда, будет возможность всем желающим выступить и передать пожелания коллегам на будущий рабочий год. Ну и, конечно, наши традиционные фанты! Без этой изюминки, как вы знаете, праздник не будет полным. Приятного всем вечера!

Заведующая покинула сцену и повела всех на второй этаж.

— Лина, можно я, как в школе, сяду на этом выпускном вечере рядом с тобой? — прошептал девушке на ухо, пока мы жались в образовавшейся толпе у прохода на лестницу.

— Что с тобой, Дино? — она повернулась и мило улыбнулась.

Я слегка прижимался к ней, вдыхая аромат знакомого парфюма. Ее любимые нотки в духах не изменились за много лет, потому что Лена в этом отношении однолюб, как и я. Сейчас наши запахи смешивались, образуя устойчивый шлейф ностальгии. "А ты это чувствуешь, Лена?" — хотелось спросить.

— Здесь столько незнакомых людей, я стесняюсь, — мои слова заставили Лену рассмеяться.

— Хорошо, малыш. Не бойся, я рядом, — сказала шутливым тоном.

— Можно я тебя за ручку возьму?

Я предпринял попытку взять ее за руку, но девушка высвободила кисть и зашептала.

— Прекрати.

— Мне правда страшно.

— Это самый милый подкат из всех, что я от тебя слышала.

Я сидел в конференц-зале рядом с Леной и натурально чувствовал себя школьником. Просто сидеть рядом с ней и радоваться, что она разрешила. Видеть периферийным зрением, как она поправляет платье, проводит рукой по волосам. Еле заметно прислонять свою коленку к ее ножке. Подмечать, как она едва слышно удивляется словам коллег, вздыхает, думая о чем-то своем.

“Ты рехнулся, Дино. Рехнулся. Весь мир лежит у твоих ног, а ты хочешь сидеть в этом зале вечность во власти ауры одной смертной женщины. Очнись! Ничто не вечно.”

Скоро я в этом убедился. Лена встала со своего места, чтобы выступить с результатами работы нашего подразделения. Магия момента нарушилась, а еще через пять минут рука сидящего через пару сидений Виталия Сергеевича взметнулась, подзывая кого-то.

Как в замедленной съемке, я поднимаюсь с кресла, чтобы пропустить гостя нашего главврача на свободное место.

Мужчина протискивается лицом ко мне, невольно оглядываю его: ниже меня, русый, голубоглазый, подтянутый, в деловом костюме, внешне — вылитый Виталий Сергеевич. Незнакомец смотрит мне в глаза, и я вдруг понимаю: это он. Сука, это он! И мне нестерпимо хочется придушить ублюдка у всех на глазах в ответ на его вежливое русское “Спасибо”.

Когда пытка моментом кончилась, я сжал кулаки и плюхнулся на свое место. Дальше тьма и тишина — я ничего не слышал, не осознавал, где нахожусь. Мне внезапно вспомнился Гюнтер Майер. Да, Гюнтер Майер.

Гер Майер — это мой последний психотерапевт, который (после множества неудачных попыток американских специалистов) был найден в Германии. Именно Гюнтер сделал то, что другим не удалось — повысил мою устойчивость к срывам и выдержку в целом.

После проработки моего подсознания мы со славным Гюнтером придумали сто и один способ противодействия “Красному миру”. Все они делились на два типа: предотвращение рецидивов и тушение пожара. Надо сказать, что большинство приемов относились к первому типу. Они грамотно встраивались в мою повседневную жизнь и снижали вероятность приступа. Строгий распорядок, регулярный спорт, правильное питание, исключение алкоголя, добавление классической музыки в плейлист, соблюдение порядка во всем, медитация, ментальные упражнения, физические “заглушки стресса”, типа оригами, и многое-многое другое. И все это я в последнее время так или иначе нарушал.

А самое смешное было в том, что список экстренных способов тушения, напротив, был мал и до боли банален: гипервентиляция легких (глубокие вдохи, другими словами), физическая активность (ходьба, бег, приседания) и переключение обменных процессов (выпить воды, поесть). А инструкция следующая: задействовать какой-то из экстренных способов (а лучше все сразу) и считать про себя до пятисот, пока так называемую “миндалину” не отпустит.

Я вертел в голове глупую мысль, что если я резко выбегу из зала (хотя очень хотелось), пробегусь несколько раз по лестницам, а потом без приглашения нажрусь со шведского стола — меня неправильно поймут. Поэтому сейчас я просто дышал и упражнялся дошкольной арифметикой. Дышал так, что сидящая впереди меня женщина обернулась и спросила, все ли у меня в порядке.

Когда я сосчитал практически до трехсот, кто-то дотронулся до моего плеча. Я очнулся от анабиоза. Увидел рядом Лену, которая закончила доклад и хотела вернуться на свое место. Место между мной и этим белобрысым недомужиком. Почему недомужиком? Я не готов был сейчас сформулировать, но точно знал, что это так.

— Дино, дай я пройду, — прошептала Веснушка, а мне захотелось закинуть ее на плечо и утащить из зала. И лучше бы я так и сделал. Лучше бы так и сделал.

Вместо этого я поднялся, как истукан, и проводил ее болезненным взглядом. "Я теряю контроль. Признание — первый шаг к противодействию. Тебе не нужны проблемы, Дино".

— Милая! Отличное выступление! — услышал мужскую русскую речь.

Мужчина привстал, может, он приобнял девушку, может поцеловал, но я не смотрел. Не мог себе этого позволить, чтобы не начать убивать.

— Спасибо, Максим. Ты все-таки успел.

— Извини, что не удалось к самому началу, но я не мог пропустить твое выступление. А кто это рядом с тобой, ты нас познакомишь?

— Максим, это Дино Риччи, наш инвестор и разработчик, — послышался шепот Виталия Сергеевича. — Давайте дождемся фуршета, и будет время всем познакомиться.

Я незаметно тронул Лену за предплечье. Она развернулась, вперила в меня смущенный и виноватый взгляд. Я лишь отрицательно покачал головой. Прочитав бурю эмоций в моих глазах, Лена в противовес мне утвердительно кивнула, а потом отвернулась, обняв себя руками.

Добро пожаловать в парадную ада, где нет места моим мечтам. Проходи и располагайся, Дино.