Трон тысячной лжи (ЛП) - Хиггинсон Рейчел Страница 14

Но, прогуливаясь по дорожке с распускающимися розовыми деревьями Арамора, каждое из которых было ярко-розовым, оранжевым или красным, невозможно было не почувствовать себя перенесенным в богатое королевство, где золота было настолько много, что они не знали, куда его девать. Ароматов фруктовых деревьев из Сораваля было достаточно, чтобы у человека потекли слюнки. А усеянные белой корой тропинки Блэкторна с его дубами цвета кости, расцветшими такими же белоснежными бутонами, превратившимися в полупрозрачные листья, заставляли чувствовать себя неуверенно и параноидально, как, я была уверена, и хотела их королева.

Клеста проводила меня к столу, зарезервированному для меня, Катринки и небольшого количества других делегатов и членов королевской семьи со всей державы. Днём солнце было не по сезону жарким, но приятный ветерок делал жару терпимой.

К счастью, дизайнер одежды учел погоду, поэтому моё платье было сшито из более тонкого и легкого материала, даже если на нём было столько же оборок и складок, сколько обычно. Мне пришлось подавить желание начать срывать слои, но, видя мою доблестную борьбу с тем, чтобы не вспотеть, Клеста быстро схватила ближайший плетеный веер и помахала им в мою сторону.

Мы были первыми, кто сел, кроме Катринки. Даже наш дядя ещё не пришел. Я расслабилась в своём садовом кресле с низкой спинкой и улыбнулась ей.

— Эта погода напоминает мне о Хеприне. Там всегда было не по сезону тепло. Конечно, не в разгар зимы. Тогда всегда было не по сезону слишком холодно.

Она повернула лицо к солнечному лучу, который достиг её кресла. Именно тогда я заметила, что она потихоньку отодвинулась от стола, чтобы полнее пропитаться им.

— В Барстусе всегда холодно, — сказала она, впервые с тех пор, как мы воссоединились, в её голосе прозвучало раздражение из-за приемной страны. — Холодно и мокро. У нас нет снега. Не так, как я помню в этих горах. Но дождь никогда не прекращается. У меня такое чувство, будто я не видела, как светит солнце, с тех пор, как была ребёнком.

Я позволила улыбке прозвучать в моём голосе, когда поддразнила:

— Ты ужасно бледна для Аллисанд.

Её острые глаза нашли мои, и я могла сказать, что она была готова нанести удар. Я ухмыльнулась шире, показывая ей, что я не шутила. Она отвела взгляд, проглотив всё, что вертелось у неё на языке.

Не в первый раз я задумалась о её воспитании. Разве им не было весело в Барстусе? Разве не было никаких шуток или игр? Неужели они просто читали фолианты весь день и практиковали своё интеллектуальное спокойствие?

Я инстинктивно зевнула. Я бы там сошла с ума. Безмолвный храм был достаточно тяжел для меня, и мне дали полную свободу бродить по территории, исследовать близлежащую деревню и смеяться с Оливером так часто, как мне хотелось. Как, должно быть, монахи ненавидели нашу чертовщину. Но, о, как нуждался в них мой дикий дух.

— А что ещё было в Барстусе? — спросила я после долгого молчания.

Катринка неохотно рассказывала мне о себе. Я задавала бесчисленное количество вопросов о дворце, её образовании, её приемных братьях и сестрах и о том, чем она занималась последние девять лет. Но она всегда избегала отвечать чем-либо существенным. Мне пришлось перебирать улики, которые не давали реального ответа. Моё беспокойство за неё только росло.

Но, может быть, она захотела бы поговорить о самой стране. Погода. Рельеф местности. Кровь дракона, я бы даже поговорила о религиозных праздничных традициях, если бы это заставило её сказать мне больше двух предложений.

— Я только что сказала тебе, — сказала она с тем же острым взглядом. — Мокрым. Такая сырость, которая проникает в твои кости и заставляет тебя жить с постоянной дрожью. Служанки клали горячие камни в мои одеяла перед сном, чтобы я не замерзла до смерти ночью. Я помню здешние зимы, но я также помню жаркое лето. Дождь в Барстусе не прекращается.

— Серый, — предположила я. — Должно быть, он очень серый.

Она кивнула, но затем лёгкая улыбка тронула уголок её рта. Первое, что я увидела от неё.

— И зелёный. Земля… пышная. Тоже грязная, но очень плодородная. И в отличие от этого, с раскатистыми грозовыми тучами в небе и яркой высокой травой внизу, пейзаж не такой мрачный, как можно было бы себе представить.

— Я никогда не была в Барстусе, но это звучит удивительно мило.

Она отвернула от меня лицо, и её улыбка стала шире.

— Так и есть.

— Ты скучала…

— Добрый день, Ваше Высочество, — сильный голос Тейлона прервал наш короткий момент связи. И на этот раз я не возражала. Занятые нашими семейными обязанностями, мы почти не виделись последние несколько дней. Он посмотрел на Катринку, потом на меня и добавил, — Высочества.

Я улыбнулась ему, просто с удовольствием глядя на его мужественную фигуру, одетую во все его Соравальские наряды.

— Здравствуй принц Тейлон. Так рада тебя видеть.

Он отвесил короткий поклон, затем рухнул в кресло рядом со мной, теребя высокие пуговицы своего воротника.

— Что за неделю приготовил для нас твой дядя. Боюсь, я недостаточно здоров, чтобы пережить все эти торжества.

Я снова зевнула.

— Согласна. Похоже, он хочет упоить нас до смерти.

Тейлон обменялся со мной лукавым взглядом.

— Если это правда, то он умнее, чем я о нём думаю.

Чувствуя, что Катринка прислушивается, я рассмеялась.

— Честно говоря, если мне придется сидеть здесь ещё долго в такую жару, я боюсь, что засну до того, как принесут еду. Все Девять королевств будут наслаждаться моим храпом. И меня никогда не будут воспринимать всерьёз как королеву.

Взгляд Тейлона стал острее.

— Ты вообще голодна?

Я сразу поняла его вопрос. За последние пять дней мы так наелись жирного мяса и сладких десертов, что сегодня утром швее пришлось расстегнуть мой корсет.

— Я уже несколько дней не была голодна.

— Согласен, — он вскочил на ноги. — Я намекаю, что не помешала бы прогулка. Давайте пошевелим телами и стряхнем с себя этот сонный полдень.

Мой рот скривился.

— Ты не можешь быть серьёзным. Что скажет мой дядя, если мы откажемся от его изысканного обеда ради физических упражнений?

Что бы сказало королевство, если бы стало известно, что мы ушли вместе?

— Я думаю, это показывает… дипломатичность, — он протянул мне руку.

— Мы не можем пойти одни, — напомнила я ему, ненавидя то, как чопорно это прозвучало.

В его глазах блеснуло веселье.

— А почему бы и нет?

Кровь дракона, как я хотела пойти с ним наедине. Как мне хотелось затеряться в глубине этого великолепного сада и задать ему тысячу вопросов о его жизни за последние несколько месяцев. А потом подарить ему тысячу поцелуев, чтобы компенсировать всё это время разлуки.

Но я также хотела когда-нибудь стать королевой. И соблазнять наследного принца Сораваля, пока мой дядя устраивал обед в королевских садах, казалось не совсем мудрой идеей.

— Тейлон, — прошептала я, вытаращив глаза.

Тёмная тайна в его взгляде заставила моё сердце перевернуться.

Его понимающая улыбка была слишком красива. Это посрамило сады.

— Конечно, ты права. Но, конечно, принцесса тоже хотела бы сопровождать нас и исследовать окрестности, — он повернулся к моей сестре и протянул ей руку. — Что думаете вы, принцесса Катринка? Мы были бы рады, если бы вы присоединились к этой мятежной выходке вместе с нами.

Её фарфоровые щеки вспыхнули прелестным румянцем.

— Ох, я не…

— А как насчет меня? — вмешался мрачный голос из единственного тёмного угла палатки. Каспиан вышел на свет, и я не могла не задаться вопросом, как долго он там пробыл. — Я тоже приглашен?

Тейлон встретил жестокую улыбку Каспиана коротким кивком головы.

— Только принцу из Ворестры удалось бы удивить многих из нас.

Каспиан улыбнулся.

— Ты намекаешь, что я вредный, Тейлон, принц Сораваля?

— Хитрый, — поправил Тейлон. — Вредность — удел детей. Твой начальник шпионажа вряд ли поставил бы себе в заслугу то, что он выдал детей при королевском дворе.