Эта ученица желает возвышения! - Энигма Тенебрис Страница 9

запах был таким же признаком уродства, как круги под глазами, неаккуратные ногти, прыщи, спутанные волосы и прочие неприятности, с которыми Лин Фень так или иначе сталкивалась в своей прошлой жизни, особенно по утрам после тяжелого рабочего дня и вечера, без тонны ухаживающих средств, косметики и расчесок. Здесь считалось непозволительным выглядеть неопрятно, так что даже если твоя внешность от рождения не была хороша, все можно было компенсировать манерами и вниманием к коже. Бррр! Видимо, придется запирать свою комнату в будущем, чтобы никто не увидел ее в таком виде по утрам, иначе репутация красавицы семьи Лин может пострадать…

— Вы очень внимательны к другим, — она тонко улыбнулась. — Однако посмотрите на ступени. Боюсь, кто-то может пострадать или не удержаться, если пойти такой большой толпой…

— Хмпф. Хорошо, раз таково твое желание… — Девочка дернула плечом и развернулась, наконец-то предоставляя Лин Фень самой себе. Да уж. В ее мире она еще была бы совсем ребенком, что любит играть в куклы, но здесь… Здесь дети взрослеют очень рано.

По правде, барышня Лин и правда не хотела идти с кем-либо. И потом, чем незаметней, тише и без всяких там событий будет ее жизнь на горе Лань, тем лучше. Особенно это было актуально теперь, когда она выяснила, что будет учиться вместе с Хан Бао, а протагонист появится через год, побив все рекорды по скорости восхождения. Хан Бао добрался до вершины за двенадцать часов, а он — за восемь. Как писал автор, только у главы секты был такой результат, поэтому мальчишку вознесли на пьедестал в первый же день, отчего Хан Бао озлобился на него еще сильней. Сейчас Лин Фень особенно понимала его: шутка ли, когда ты добивался уважения от остальных тяжким трудом и изнурительными тренировками, а тут приходит кто-то непонятный и перетягивает одеяло на себя! Как бы сама Лин Фень поступила? Тоже бы начала соперничать, всячески стараясь обойти выскочку, который, к тому же, словно нарочно подчеркивает, как легко ему все удается. Ух, аж злость берет!

«Так, Лин Фень! — тут же мысленно пожурила себя женщина, неторопливо поднимаясь наверх, ступенька за ступенькой. — Ты уже достаточно влезла в эту мутную историю с толпой поклонниц, тайными техниками и обиженным на весь мир будущим темным заклинателем, так что пора остановиться! Остановись прямо тут. И не позволяй больше себя разжалобить, вспомни, чем заканчивают героини, что жалеют героев! Правильно! Проблемами все это заканчивается!»

Лин Фень даже усердно закивала головой, словно пытаясь убедить себя окончательно и бесповоротно, однако мир опять оказался с ней не согласен. Стоило ей подняться на небольшую площадку с прудом и деревьями, как она наткнулась на крайне неприятную сцену: толпа поклонников Мо Лоань смеялась и явно пыталась унизить кого-то, стоя на берегу, подначивая пару особенно ретивых мальчишек покидать в воду камни.

— Загони его поглубже, Сяо!

— Чего стоишь, бросай скорей! Может, так вобьешь ему больше уважения к тем, кто сильнее!

Лин Фень это совершенно не понравилось. Прищурившись и присмотревшись, вытянув от усердия шею, она увидела мальчишку, что стоял на коленях, отплевываясь от воды, ила и водорослей, пытаясь совладать с шевелюрой, закрывшей ему лицо. Конечно, это был Хан Бао. На кого бы еще эти гиены стали кричать, что ему не помешает помыться и он должен быть благодарен своим будущим братьям и сестрам?!

От негодования Лин Фень даже не заметила, как сжала кулаки и надула щеки. Дети бывают крайне жестоки. Те, кто не имел отношения к собравшейся кучке «героев, спасавших окружающих от смрада», хихикали и улыбались, но, к чести автора, далеко не все.

Хан Бао откинул волосы назад и стиснул зубы, поднимая глаза на обидчиков. Те ненадолго замолкли, пораженно уставившись на оборванца, но после гомон возобновился.

— Хо, вы только посмотрите! Оказывается, даже отребье может быть красивым, если его отмыть! — прозвучал голос Мо Лоань. Та не испытывала никаких угрызений совести, глядя на Хан Бао равнодушным взглядом, словно на диковинку, а не на человека. Лин Фень оставалось только поражаться ее хладнокровию, впрочем, она спешно вспомнила, что в поведении девочки не было ничего предосудительного: закон суров, но это закон. Особенно в мире бессмертных. Никому и в голову не придет, что Мо Лоань непочтительна, жестока или равнодушна — с положением ее семьи такая манера была чем-то само собой разумеющимся, и девочка просто не знает, может ли быть по-другому.

Да вот только Лин Фень была не из этого мира, и местный этикет казался ей настолько скучным, что она удосужилась запомнить только основы, чтобы не прослыть совсем бестолковой.

— Вода может смыть грязь, однако никакой водопад не поможет смыть уродство души, — Лин Фень не сразу сообразила, что это был ее голос и ее слова. Она настолько была возмущена происходящим, что невольно подалась вперед и поравнялась с Мо Лоань, бросив довольно оскорбительную фразу ей в лицо.

На нее уставились с таким удивлением, что на поляне в один миг повисла тишина. Хан Бао, сверкая синими глазищами, тоже таращился на девочку, что накормила его, а теперь не побоялась бросить оскорбление прямо в лицо «принцессы Мо». Кто… кто она вообще такая?..

— Ты! — возмутилась последняя и цокнула языком. Даже сейчас, с презрительным выражением, Мо Лоань умудрялась выглядеть как прекрасная фея, в то время как Лин Фень, напротив, неожиданно показалась собравшимся демоницей нижнего царства, не менее прекрасной, но ужасающе злобной.

В воображении детей ей только что когтей да клыков не хватало, да еще и, видимо, рогов, чтобы затыкать ими «божественную Мо» до смерти. Контраст между этими двумя воистину поражал. Мо Лоань, с мягкой, благочестивой красотой, что больше подходила кроткой деве, всей такой воздушной и утопающей в свете, и Лин Фень… Лин Фень, которой подойдут темные контрастные тона, подчеркивающие белизну кожи, громоздкие украшения, шипы и терновая лоза. Внешнее настолько контрастировало с внутренним содержимым у этих двоих, что невольные свидетели даже растерялись, не зная, что должны делать, отчего продолжали молчать.

— Я, — спокойно ответила Лин Фень, глядя сверху вниз даже при том, что ее соперница была выше ее на пару сантиметров, прерывая девочку на полуслове. — Я много слышала о «божественной принцессе Мо Лоань», известной своей красотой и добродетелью, поэтому испытывала восхищение перед будущей сестрой, однако, вижу, слухи были преувеличены. Разве мы здесь собрались не для того, чтобы стать бессмертными? И разве бессмертные не высшие существа, образцы благородства и добродетели?

— Верно, — сдержанно заметила Мо Лоань, слегка нахмурив лоб. — И что? Мы кандидаты в ученики, а не