Возлюбленный враг - Регина Грез Страница 9

Нет, нет, я точно не выдержу... Я ее задушу, и пусть Вальтер делает со мной что хочет. Я не потерплю ее рядом, я захочу ее уничтожить - смазливую дрянь, что сейчас обхаживает моего мальчишку. Я уверен, что русские должны исчезнуть как вид, и я приложу к этому все усилия, на этот раз точно не промахнусь.

Как же она меня бесит!

Мой Бог, лучше я уйду и буду курить, чтобы не броситься на нее прямо сейчас.

Ася. Остановка перед заездом в город

Мы сидели за столиком на открытой веранде большого уютного кафе и разговаривали, причем, больше всех говорила именно я. Немца постарше звали Вальтером, он так и велел к нему обращаться, а спросить его отчество постеснялась.

Может, у них так принято - просто по именам. Хотя он выглядит много старше меня и говорить ему просто "Вальтер" было неловко, тем более, я совершенно не собиралась к нему как-либо обращаться, меня больше занимал Франц.

А что касается психованного Блондина, то он сначала тоже сидел с нами за столом, поглядывая на меня исподлобья, а когда зашел разговор про шпионов, презрительно дернул верхней губой и чуть не оскалился.

Да по мне ты хоть зарычи - тебя не существует. Тебя уже давным давно нет для того времени, откуда я родом. Ты - ноль, музейная голограмма, исторический артефакт! Так чего же мне бояться чокнутой голограммы по имени Отто?

Вальтер - тот, хотя бы ведет себя спокойно, культурно. Франц - вообще чудесный мальчик, у нас с ним нашлось множество тем для разговоров. Франц прочитал массу замечательных приключенческих книг, конечно, что же еще делать, если ты прикован к постели. Отто почти не общается со своим подопечным, я уже поняла, вот сейчас курит на углу и снова смотрит на меня с непонятной злостью.

И тут, разглядывая его в профиль, я вспомнила на кого он похож - это же молодой Василий Лановой в роли капитана Грея, только бы шляпу вместо фуражки и лицо подобрее, а так... тот же точеный аристократический лик, отрешенное выражение на благородных чертах, тонкие, сурово сжатые губы и тоска в светлых глазах. Все-таки Отто странный.

Из раздумий о Блондине меня вывел голос Вальтера:

— Тот поляк, что был с вами в машине, ваш родственник?

— Да… очень дальний. Но других знакомых в Польше у меня нет, хотя Стефан мне не очень рад, придется задержаться у него на пару месяцев. И еще неприятность, у меня украли чемоданчик со всеми вещами, а там были и документы. Господин Барановский переживает по этому поводу, утверждает, что меня примут за шпионку.

Вальтер сдержанно улыбнулся:

— Могу вас заверить фройляйн, с документами у шпионов обычно полный порядок. А вот ваше великолепное знание языка может кого-то насторожить.

— Я ведь уже объясняла, моя учительница была этническая немка, ее предки жили в Поволжье, а потом были сосланы в Сибирь.

— Как сосланы? За что?

Хватило же ума поднять такую неловкую тему! Пришлось выкручиваться:

— Это случилось еще при царе, кажется, я не знаю нюансов. Но у нас в классе были две немецких фамилии: Шульце и Греб. Мы дружили, общались, ходили друг к другу в гости. Никаких разногласий, нам всего хватало. И я с удовольствием учила немецкий, наверно, у меня призвание к языкам.

Господи! Неужели я еще должна перед ним оправдываться, выглядит как форменное кокетство, самой противно до зубовного скрежета. Я переключилась на Франца:

— Скажи, а как называется кораблик, который тебе сделал Отто?

Глаза мальчика загорелись, он немедленно ожил и раскрыл мне все свои планы:

— Я еще думаю об этом. Я хотел назвать его «Арабелла», как у капитана Блада или «Испаньола», как у Стивенсона. О, когда вырасту, непременно отправлюсь в плавание! И даже Грау возьму с собой, когда у него бывает хорошее настроение, он рассказывает всякие морские истории, - он их знает великое множество - про индейцев и пиратов! Я буду капитан, а Отто - первый помощник, мы уже решили.

— Я думаю, к тому времени, когда ты станешь капитаном - твой Отто превратится в одноногого Сильвера, - тихонько съязвила я.

— Не дождешься!

Блондин, оказывается, все слышал. Вальтер бросил на него пристальный взгляд, но промолчал. А я решила, что они больше похожи на родственников, чем на начальника и подчиненного. Францу, видимо, очень нравилась морская тема:

— Милая Ася, мы и тебя с собой возьмем в путешествие!

— Непременно, у меня настоящий нюх на клады, мы обязательно что-нибудь ценное с тобой откопаем «и кого-нибудь при этом закопаем...»

Я посмотрела на Блондина с насмешкой, все происходящее вдруг стало мне напоминать спектакль, до того показалось нереальным.

Ну, скажите, как это возможно - готовиться ко дню Победы в Тюмени и очутиться Бог знает за сколько верст и дней в далеком прошлом? А может, помимо знания языка я и другими полезными навыками обладаю, может, я теперь неуязвима и бессмертна?

Я прямо спросила Вальтера:

— Как вы думаете, будет война?

На его лице ни один мускул не дрогнул.

— Война? С кем?

— Нападет Германия на Советский Союз? Вы ведь уже всю Европу себе захапали, может, вам мало? Может, вы теперь хотите, как Наполеон, Москву покорить?

Повисло тяжелое молчание, я уже ничего не боялась, но меня отчего-то нервно подтрясывало. А потом увидела, что глаза Блондина стали огромные как блюдца, и он на меня заорал:

— Чертова русская сука!

Мой язык ответил быстрее, чем я сама от себя могла ожидать:

— А ты… ты - пес бешеный немецкий! Тебя нельзя к детям подпускать.

— Твое счастье, что я не бью женщин!

— Не научили пока, да? Погоди, война еще не началась…

— Правильно говорил Ницше: «Идешь к женщине - не забудь плетку!»

— Верно. Чтоб она тебя могла ей отхлестать. Это Ницше еще Лу Саломе ответила, запрягая старого философа в повозку для фотоснимка.

— Хватит!

Вальтер поднялся и в упор строго глянул на Отто, я же отвернулась к побелевшему Францу.

— Ничего, ничего, не волнуйся - это репетиция сценки