Понять, простить, полюбить - Елена Милютина Страница 9

«отношения». А потом вспоминается тот подслушанный разговор о целибате. Интересно, отец знает, что сын до сих пор девственник? Или это какая-то игра. Из разговора у пруда можно было заподозрить, что близость с женщиной может как-то навредить Арриану. С чего бы? Похоже, король боится именно этого. И те странные слова: «покину этот мир, как мужик»? Похоже на способ самоубийства. Непонятно все. Ладно, соблазнять шефа Лина не собирается, так что выкинем это все из головы! Впереди ванна, постель и книжка! Но отвлечься не получилось. В голове бродили странные мысли и вместо короля драконов, который все третировал бедную принцессу, перед глазами все время появлялось лицо ее работодателя, с каким-то трагичным выражением в глазах. Черт знает что! Надо расспросить кого-то, что здесь происходит. Вот кого? Подчиненные тирана не годятся, они ему верны. Может, зря я вчера короля не спросила? Ага, ответил бы он! Мысль мелькнула и пропала. Пытаясь поймать ее за хвост, перебрала все окружение злодея. Начиная от папочки-короля, заканчивая мальчиком на побегушках. Кого-то не хватало! Ах да, кобеля — младшего братца! Вот у кого надо спрашивать! Во-первых, его не уволят и в тюрьму не посадят, а во-вторых, он бабник, она вроде ничего, глазки, губки, волосы! Пококетничать и весь твой! А если руки распускать станет, так у нее есть разрешение пожаловаться отцу — королю, не на старшего, так на младшего! Решено, сейчас спать, завтра этим петухом займемся!

Утро началось странно. Перед завтраком Лина зашла в кабинет, надо было проверить, доставили ли к пишущей машинке новую ленту, старых запасов было много, но большая часть от старости пересохла и печатала плохо. Она распахнула дверь и замерла от ужаса: на паркетном полу была лужица крови, побольше у двери, и несколько пятен поменьше цепочкой шли к окну. У окна, повернувшись к ней спиной, стоял ее главный злодей, правый рукав белоснежной рубашки окровавлен, а сам он пытался затянуть на запястье обрывок тряпки, помогая себе зубами. Ничего себе! Он что, решил вскрыть себе вены? Тогда он точно сошел с ума! Но зачем пытаться остановить кровотечение, если сам его вызвал? Она быстро шагнула к окну. Было немного страшно, но она же врач! Если человек истекает кровью, она должна помочь!

— Что случилось? — спросила она, подойдя поближе, — почему пол в кабинете, как на скотобойне?

Арриан рывком повернулся к ней, выпустив недозатянутый конец тряпки. Кровь полилась с новой силой.

— Черт, не успел!

Лина подошла поближе, крепко перехватила его предплечье чуть выше запястья, кровь приостановилась.

— Что не успели?

— Остановить кровь самостоятельно, а вы что подумали?

— А что я должна думать, видя такую картину?

— Поверьте, я вскрывать себе вены не собирался. У меня и так мало времени, что бы еще жизнь себе укорачивать! Это старая рана, никак не заживает. Утром искал одну папку в нижнем ящике, задел случайно, и вот результат!

— А вот это что? — Линабрезгливо приподняла конец довольно замызганного обрывка тряпки, похожего на обрывок подола батистовой рубашки, неоднократно застиранного и в старых кровавых разводах. — Что за самодеятельность? В замке прекрасный лекарский кабинет, все нужное оборудование. А вы бинтуете рану тряпками, как будто находитесь в диком месте за три дня пути до цивилизации! Что за варварство!

Арриан сел на стоящий рядом стул, провел правой рукой по глазам, и тихо сказал:

— Поверьте, я не мог идти к лекарю. Тогда о ранах стало бы известно моим людям, и последствия были бы непредсказуемы. Они и так не слишком хорошо относятся к отцу, а увидев такое, могли, если не взбунтоваться, от бунта в открытую я бы их удержал, но организовать пассивное сопротивление. Этакий саботаж. Этого нельзя было допустить. Вот и попробовал справиться с проблемой своими силами.

— Ну что же, будем справляться вместе. Я не ваши люди, бунта не устрою, значит, сейчас я пойду, раздобуду необходимые материалы. Врача сейчас там нет, только дежурная медсестра, навешаю ей лапши на уши. Значит так, Ваше Высочество, перехватите руку там же, где сжимаю ее я, и держите крепко. Больше самодеятельностью не заниматься! Пойдемте в ванную, что бы не портить пол в кабинете и дальше. Я вернусь через 10 минут со всем необходимым, сделаем повязку. Садитесь здесь и держите руку над раковиной. И еще, где незаметно взять рубашку на смену? Эта пропала окончательно!

— Рубашка в шкафу, там, в углу ванной. Жду вас.

Мейлина вернулась через 10 минут, притащила саквояж с бинтами и медикаментами, а так же хирургическую укладку для обработки ран. Ножницами быстро отрезала рукав рубашки, распорола по шву и скинула на пол. Увиденное ее поразило. Рана кольцом охватывала все запястье, и была не резанной, а как бы осадненной, как будто кожу почти полностью срезало чем-то грубым. В области локтевой кости рана была покрыта подсохшим толстым струпом, из-под которого сочилась сукровица. А вот в районе лучевой кости часть струпа слетела, обнажая гранулирующую поверхность, из-под верхнего края которой, при уменьшении силы сжатия, била струйка ярко-алой крови, а из-под нижнего — вяло лилась темная, венозная.

— Ничего себе! — пробормотала девушка, — и вы хотели с этим сами справиться? Тут шить надо!

Она приказала: — Держите, нажим не ослаблять! Над раковиной!

Сначала Лина полила все запястье раствором, вызвавшим шипение и обильную пену, потом, когда пена перестала образовываться так обильно, аккуратно, марлевым тампоном, подсушила раневую поверхность. Покачала головой, облила свои руки каким-то желтоватым составом, дала просохнуть, вскрыла укладку с инструментами для шитья, нашла нужную нить и вдела в иглу, зажатую в иглодержателе.

— Тут всего два стежка, за обезболивающим не пойду, долго, немного попробую магию. Но 100 % не гарантирую. Плохо умею еще! Уберите вторую руку! Терпите!

Быстро наложила «Z» — образный шов на артерию, прихватив кожу, что бы шов удержался на расползающейся грануляционной ткани, затянула, просушила, отрезала нить, и остатком прихватила место венозного кровотечения. Еще раз залила зельем, опять высушила, подцепила совсем оторвавшийся участок толстого струпа, удалила его. Приготовила толстую мазевую повязку, и, удостоверившись, что кровотечения больше нет, плотно обернула ей запястье, сверху обернула бинтом, укрепив его непромокаемой тканью. Все! Аккуратно обтерла перепачканные в крови пальцы на обоих руках и скомандовала: — Рубашку снимаем, показываем второе запястье!

— Зачем, там не кровит!

— Без споров! Там тоже такой же гадостью замотано?

Арриан спорить не стал, сдернул остатки рубашки, Левое запястье тоже было замотано грязной тряпкой, но там все было сухо, струпья чистые, кожа вокруг не воспалена. Лина просто перевязала чистым перевязочным материалом, и, пошарив в