На грани миров - Даринда Джонс Страница 8

Мои папы были вместе почти пятьдесят лет и поженились, как только в 2014 году в Аризоне легализовали однополые браки. Они были более суровыми, чем большинство натуралов. К ним также приставало больше женщин, чем к большинству натуралов, особенно к мужчинам их возраста. Они были как те модели в чернобурках в рекламе солнцезащитных очков.

У папы, старшего из двоих, были серебристые волосы и ухоженная подстриженная борода.

Папуля, младше папы почти на десять лет, все еще изо всех сил боролся за то, чтобы его темно-русые локоны оставались темно-русыми. К сожалению, он уже много лет проигрывал битву. Мы пытались убедить его, что серый выглядит хорошо. Нам еще предстояло добиться успеха.

Они удочерили меня, когда мне исполнилось три года, так что у меня были хорошие образцы для подражания. Не то чтобы я не знала разницы между хорошим человеком и придурком. И все же я вышла замуж за коварного змея. Он полностью меня одурачил.

А вот их ему одурачить не удалось.

— Что думаешь о доме? — спросил папуля.

Они казались нервными. Ерзали на месте.

— Думаю, я не смогу его оставить. Он такой красивый. Вам бы понравился. Я просто не могу себе его позволить.

— Подожди, а как насчет… — он остановился, когда папа толкнул его локтем. Натянуто кивнув, откашлялся и сказал: — Просто переспи с этой мыслью, дорогая. Мы можем помочь.

— Что происходит?

— В каком смысле?

Ладно, неважно. Я слишком устала от волнений.

— Я не могу бежать к вам за помощью каждый раз, когда мне что-нибудь нужно.

— Милая, мы твои папы. Это никогда не изменится.

— Кстати о родственных связях. Мисс Гуд оставила для меня видео. Сказала, что она моя бабушка.

Они заерзали, их внезапный дискомфорт меня шокировал.

— Минуточку. Вы, ребята, все знали?!

Папуля сник, его точеная челюсть усердно работала.

— Да, дорогая. Знали.

Я задержала дыхание на целых тридцать секунд. Потом выдохнула и спросила:

— Как давно?

— Давно, — сказал папа с мягким латиноамериканским акцентом. — Мы дали обещание…

— Вы тоже?! Она сказала то же самое в видео.

— Родная, ты посмотрела видео полностью? Это объяснит…

— Вы и о видео знали? И о доме, еще до того, как мне позвонила адвокат?

Еще один их взгляд друг на друга сказал мне все.

— Нам было известно, что твоя бабушка планировала оставить дом тебе.

— То есть вы… вы были с ней знакомы?

— Милая, посмотри видео до конца.

Я хотела бы почувствовать себя преданной. Хотела бы почувствовать боль, горечь и возмущение. Но потерпела неудачу. Я так любила этих мужчин. И доверяла им безоговорочно. Они никогда бы не сделали ничего, что причинило бы мне боль. Во всяком случае, не специально.

— Отдохни немного, дорогая. Потом досмотри видео. Мы позвоним тебе завтра утром.

— Мы любим тебя, — сказал папуля, сверкнув своей убийственной улыбкой.

— Я вас тоже люблю.

Мы закончили разговор, и я осталась сидеть в состоянии абсолютного изумления. Они знали. Вопросы посыпались на меня, как бутылочные ракеты, один за другим. По крайней мере, теперь я знала наверняка.

Часть меня думала, что Рути нашла не того человека. Так могло случиться. Путаница с документами об удочерении. Аналогичное имя и дата рождения. Но мои отцы знали ее. Все было законно, и этот факт пугал меня гораздо больше, чем следовало бы.

Я осмотрелась. Дом был таким красивым, таким темным, зловещим и мрачным, что мое сердце сжалось от мысли, что Перси будет моим. Я закрыла ноутбук и отложила бумаги в сторону. Затем снова легла на пуховую подушку, сцепив руки за головой и изучая потолок. Инк прижался ко мне, его мурлыканье успокаивало. Веки отяжелели, и я закрыла их.

— Я могу взвешивать решение с закрытыми глазами, — сказала я Инку. — Всего на минутку.

Не успела я прикрыть веки, как снова раздался стук в дверь.

Я вздрогнула, поняв, что, должно быть, все-таки заснула. Часы на телефоне показывали начало восьмого. Я проспала почти четыре часа.

Инк исчез и, надеюсь, охотился на мышей. Наверняка в этом месте водятся мыши.

Потом я сообразила, почему проснулась. Кто-то стучал во входную дверь. Сильно. Какого черта? Им придется подождать, потому что мой мочевой пузырь ждать не намерен.

Сонная и дезориентированная, я побрела в ванную, где обнаружила лежащего на полу мужчину. Резко остановившись, посмотрела вниз. Роан лежал под раковиной, так что было видно лишь его живот и ноги. Но, Боже мой, какой это был прекрасный живот. И мыщцы. И икры. Если бы только килт чуть-чуть задрался…

— Закончила?

Я подпрыгнула от неожиданности, даже немного обмочила трусы. Проклятье.

Он посмотрел на меня с пола с гаечным ключом в руках.

— Извини. Я просто рассматривала твой килт.

— А-а. Тебе нужна ванная?

— Я найду другую. В этом доме их, наверное, тридцать две.

Один уголок его губ приподнялся в улыбке.

— Вообще-то, семь.

— Все равно много. Ты здесь надолго задержался — поздно уже.

Он нахмурился и сказал:

— Много работы.

Преуменьшение столетия.

— Не могу поверить, что в доме сохранились оригинальные туалеты.

Бачок был деревянным и висел на стене, сбоку висела веревка для смыва. Я никогда в жизни такого не видела. Теперь я увижу семь.

— Достать запчасти будет сложно, но я знаю парня, который сможет помочь.

— Мне нравится, что ты знаешь парня, потому что я не знаю никакого парня. Даже не знаю, с чего начать, чтобы найти парня, с которым можно познакомиться, и пойду-ка я поищу ванную, пока не опозорилась.

— Иди в эту, — сказал он с мягким смешком. Перекатился и поднялся на ноги. — Мне все равно нужно достать кое-какие детальки.

— О, можно я воспользуюсь раковиной?

— Конечно. — Несколько секунд он изучал меня, а затем добавил: — Я временно ее починил.

Я осмотрелась, потом пришла в себя.

— Чудесно. Спасибо. — Он обошел меня, направляясь к выходу. — Ой, ты не видел Инка?

— Нет, с тех пор, как он спустился вниз с целым куском пиццы, свисающим изо рта, не видел.

Упс.

— Да, он был голоден.

— Он всегда голоден.

Он ушел, и лишь тогда я осознала кое-что немного тревожное. Чтобы попасть в эту ванную, ему пришлось зайти в комнату Рути. Мою комнату. Ту самую, в которой я спала.

Развернувшись, я заметила шкаф, криво стоявший возле стены.

Я подошла к нему и потянула дверцу. Она широко распахнулась, являя проход. Узкий коридор, мягко освещенный лампами накаливания.

— Не может быть, — прошептала я.

Потайной ход. Официально: это самый крутой дом, в котором я когда-либо жила. И он мог стать моим за очень низкую цену — всего