Когда отцветает камелия - Александра Альва Страница 79

Резиденцию Хозяйки леса укрывали непроходимой стеной деревья, ветви которых нависали над этим местом, подобно куполу. Внутри парили лёгкие капли, похожие на брызги водопада, они собирались в воздухе и окутывали любого, кто ступал на территорию Амэ-онны. Повелительница дождя не выносила летнюю жару, поэтому поддерживала в зале прохладу и высокую влажность.

В лицо брызнули мелкие капельки, и Юкио недовольно дёрнул головой, протирая глаза тыльной стороной ладони. Хозяйки леса нигде не было видно, зато он сразу же заметил Цубаки, которая сидела за низким столиком около прозрачного трона и выводила что-то кистью на бумаге. Вокруг мельтешили ёкаи: они сидели у её ног, бегали рядом, а кто-то даже расположился напротив со своим листом и усердно повторял движения девушки.

Цубаки выглядела измученной: лицо осунулось, а паутина вен поднималась из-под ворота белого кимоно и расползалась вверх, окрашивая губы, веки и виски тёмными оттенками. Акамэ сосредоточилась на своей картине, поэтому не заметила появления Юкио.

Он бросился через весь зал, направляя вперёд огни кицунэби, которые распугали детёнышей ёкаев. Малыши с криками разбежались и попрятались за троном, а Цубаки, услышав шум, медленно подняла взгляд. Её глаза, потерявшие прежний насыщенный цвет, остановились прямо на Юкио, но казалось, она с трудом вспоминала, кто предстал перед ней.

– Цубаки! – выдохнул хозяин святилища и, откинув в сторону брошенные перед столиком белые листы и испачканные тушью кисти, опустился на колени рядом с акамэ. – Прости меня, я не должен был уходить…

– Юкио? – спросила она и слабо улыбнулась. – Ты быстро вернулся, а я вот, представляешь, учу маленьких ёкаев рисовать. Кто бы мог подумать!

Она с нежностью посмотрела на картину, на которой лёгкими тёмными мазками были написаны разные элементы: слева плавали карпы кои, чуть выше росли стебельки бамбука, а в самой середине распускался бутон камелии.

– Ты должна выпить лекарство! – сказал Юкио и протянул ей уже раскрытую бутыль. – Всё будет хорошо.

– Что это?

– Священная вода, она тебе поможет!

В глазах Цубаки мелькнуло осознание, отчего очертания зрачков вновь стали более чёткими, и она приложила ладонь ко лбу, зарываясь пальцами в волосы.

– Ты говорил, что достать эту воду очень сложно, почти невозможно. Тогда откуда она у тебя?

– Сейчас нет времени, Цубаки. Я тебя прошу, не упрямься и выпей!

Он потянулся вперёд и вложил бутыль в её ладонь, стараясь не касаться осквернённого тела акамэ.

– Ты должна выжить, чтобы услышать то, что я хочу тебе сказать.

Голубые кицунэби кольцом окружили их, не давая слугам Хозяйки леса приблизиться ни на шаг. Жар лисьего пламени был направлен наружу, но внутри царило приятное тепло, высушивающее влажные одежды Цубаки и Юкио.

– Я выпью, – согласилась она и дрожащей рукой, словно держала тяжёлый камень, поднесла воду к потемневшим губам.

Когда в бутыли не осталось ни одной капли, акамэ закашлялась и схватилась за шею, а глаза её распахнулись от ужаса.

– Так жжёт…

– Нет, не может быть! – Юкио кинулся к ней, но Цубаки выставила руку вперёд, останавливая хозяина святилища.

– Не прикасайся ко мне, тебе нельзя…

Юкио не послушал и взял лицо акамэ в свои ладони, отчего на его собственном лице заходили желваки – боль от соприкосновения со скверной пронзила всё его существо.

– Смотри на меня, Цубаки, дыши! Просто вся тьма изгоняется из твоего тела, это скоро пройдёт. – Он поймал испуганный взгляд и прижался лбом к её лбу, вновь отдавая свою божественную энергию.

– Тебе же больно! – замотала головой Цубаки, пытаясь оттолкнуть его, но Юкио только сильнее сомкнул объятия.

– Ничего, мы пройдём через это вдвоём.

Прикосновение к скверне для божества было сродни омовению рук в кипящем масле, поэтому Юкио затрясло, но ему всё ещё удавалось сохранять ясность разума.

– Давай будем вместе, – прошептал он, стирая слёзы, катившиеся по её щекам. – Я хочу каждое мгновение проводить с тобой.

Она закивала и положила ладонь ему на грудь, снова слабо отталкивая.

– Я тоже хочу быть с тобой. Только, пожалуйста, прекрати держать меня…

Слова оборвались, и руки Цубаки безвольно упали на землю. Дыхание замедлилось, и теперь Юкио его почти не слышал. Он коснулся плеч акамэ и слегка потряс, но она не проснулась, тогда хозяин святилища начал трясти сильнее:

– Цубаки! Я ведь не всё успел сказать тебе! Нет, ещё слишком рано!

Перевернув её на спину и уложив себе на колени, Юкио накрыл акамэ своими хвостами, а кицунэби вокруг вспыхнули настолько ярко, что могли поджечь кроны деревьев, служивших крышей главного зала.

– Лисёнок, успокойся! – зазвучал звонкий голос по ту сторону пламени. – Ты всех нас спалишь! Приди в себя!

Юкио поднял лицо, на котором уже проявлялись острые звериные черты, и увидел, что за синеющей завесой огня стояла Амэ-онна, а рядом с ней Кэтору и оммёдзи Сато Харука.

– Господин Призрак! – позвал тануки, пытаясь перекричать воющее пламя. – Она жива! Мы нашли дерево адзуса и закрыли проход! Она жива!

– Отпусти её, иначе убьёшь сам себя, – вновь заговорила Хозяйка леса, с беспокойством наблюдая, как Юкио продолжал цепляться за тело смертной. – С ней всё будет в порядке. Ты напоил её священной водой, и скоро скверна полностью выйдет!

Но он не хотел отпускать. Просто не мог оставить Цубаки одну, хотя его божественную сущность каждое мгновение прожигало до самых костей.

Над залом раздался раскат грома, и тут же вниз обрушилась стена дождя. Кицунэби не могли противостоять такому напору и с шипением начали угасать, превращаясь в клубы серого пара, заполнившего весь зал.

Когда огонь окончательно погас, Юкио оттащили от Цубаки, и последнее, что он увидел перед тем, как потерять связь с реальностью из-за долгого соприкосновения со скверной, было напряжённое лицо акамэ, всё ещё бледное, но больше не покрытое тёмной паутиной вен.

* * *

Он стоял, прислонившись спиной к красным ториям, отделяющим землю святилища от остального мира, и держал трубку в руке, раздумывая, стоит ли закурить. Кожу его длинных пальцев покрывали тёмные волдыри и нарывы: скверна настолько глубоко прожгла эту оболочку, что теперь на полное изгнание тьмы придётся потратить несколько дней. Он еле стоял на ногах, но не спешил уходить и выжидающе смотрел на Хозяйку леса.

– Ты и правда сошёл с ума, лисёнок! – заметила Амэ-онна, пройдя вдоль каменных ступеней, будто высчитывая, сколько шагов получится. – По собственной воле хвататься за осквернённого человека – это поистине непостижимый поступок.

– Она мне дорога.

– Ну конечно! – Хозяйка леса вздохнула и