Альфа и Омега (СИ) - Сейд Анна Страница 79

Интересно, а что думал он? За все это время, что мы провели вместе, я никогда не спрашивала у него напрямую, кем стала для него и что он испытывал ко мне. Я упорно продолжала делать выводы за него, убеждая себя в том, что иначе и быть не может. Я никогда не давала ему права голоса и возможности высказаться — просто потому, что безмерно боялась того, что могла услышать. Но, может быть, пришло время наконец перестать бояться?

— Йон, я… Я не знаю, как это сказать, — проговорила я, неосознанно прижимаясь к нему теснее, словно в попытке спрятаться от того, что неизбежно должно было последовать дальше. — С нами так много всего произошло за эти дни, правда?

— Это еще мягко сказано, — качнул головой он, поудобнее перехватывая меня за талию.

— И ты всегда был рядом со мной, — продолжила я. — Защищал, оберегал, заботился обо мне. Я знаю, что это часть твоей натуры и что ты заботишься обо всех, кто живет в Доме. Особенно о некоторых. И все же… — Я помедлила, ощущая, как от волнения ноги делаются слабыми и непослушными. Мягкий блюз окутывал нас нежной уютной пеленой, и весь мир вокруг казался каким-то безмерно далеким и несущественным. Мне казалось, что я слышу какие-то голоса, какой-то шум в отдалении, но мой разум отказывался на нем концентрироваться. Сейчас не было ничего важнее нас двоих и той правды, которой давно уже пора было прозвучать. — И все же мне бы хотелось верить, что это не просто так.

— Не просто так? — уточнил он, улыбнувшись кончиком губ.

— Я бы хотела быть для тебя особенной, потому что ты очень особенный для меня, — выдохнула я, не зная, как еще более ненавязчиво дать ему понять, что он мне не безразличен.

— Ты особенная, Хана, — кивнул он. — Всегда была. И ты это знаешь.

Фоновый шум продолжал нарастать, приближаясь откуда-то, словно накатывающая на берег волна. Он тревожил мои инстинкты, дергая их, как натянутые струны, но я до последнего отказывалась обращать на него внимание.

— Насколько особенная? — Мы остановились, и я, положив ладони ему на грудь, смотрела на него снизу вверх, охваченная и опьяненная собственной безрассудной смелостью. — Йон, что ты чувствуешь ко мне?

— Разве ты до сих пор этого не поняла? — покачал головой он, а потом реальность вокруг нас разлетелась на сотню брызнувших во все стороны осколков, и надвигавшаяся волна погребла нас обоих под собой.

Я так до конца и не поняла, что именно произошло. Уже позже, восстанавливая те события в памяти и пытаясь связать одно с другим, я пришла к выводу, что все началось в игровом зале. Никки говорила, что пронести оружие в казино невозможно, и, полагаю, что для простых смертных это в самом деле было так. Однако для сильных мира сего действовали свои законы — или находились способы эти законы обойти. Две большие шишки что-то не поделили между собой и не нашли другого места для выяснения своих отношений. Может быть, изначально никто не собирался доставать оружие, но потом что-то пошло не по плану. Так или иначе, ко мне и Йону это не имело никакого отношения, но вот только это не отменяло того факта, что, наравне с полусотней других гостей, мы оказались в самом центре чужой заварушки.

Когда в воздухе загремели выстрелы — сперва одиночные, а потом перебиваемые друг другом, — Йон сразу оттащил меня в угол помещения, и мы с ним оказались за одним из диванчиков рядом с еще одной такой же парой.

— Что там за ерунда творится? — недовольно спросил пожилой альфа. К моему удивлению, он даже не был напуган или обеспокоен, скорее просто раздражен, что ему пришлось прервать его беседу и скрючиться в три погибели за предметом мебели. Его омега выглядела более смятенной и выведенной из равновесия, но за все время не произнесла ни слова и даже не посмотрела в нашу сторону.

— Отсюда не видно, — отозвался Йон. — Но, кажется, у кого-то сдали нервы.

— Как по мне, если ты не умеешь проигрывать, то нет смысла вообще садиться за карточный стол, — пожал плечами его собеседник. — Малец, выгляни-ка, посмотри, что там как. У меня сегодня в девять часов другая встреча, мне это все совсем ни к чему.

Мой альфа в самом деле хотел было высунуть голову из-за дивана, но буквально за секунду до того, как он это сделал, над нашими головами просвистела целая автоматная очередь. Едва ли направленная в кого-то из нас лично, скорее случайная, не достигшая какой-то иной своей цели. И тут мне стало по-настоящему страшно. Я начала задыхаться, ощущая, как грохот выстрелов ввинчивается в мозг, разрывая его на части, подавляя и ломая мою силу воли. Я съежилась в комочек, закрыв голову руками и тщетно пытаясь сдержать подступающий приступ, и Йон, заметив это, сильно, почти до боли стиснул меня за плечи.

— Хана, не сейчас, — выдохнул он, и я почувствовала подступающий страх в его голосе. Страх не за себя, но за меня. В таком состоянии я была совершенно беспомощна, и уж кому как не ему было об этом известно.

— Тут так светло и так шумно, — прошептала я, отчаянно борясь за право контроля над своим телом. — Пожалуйста, давай уйдем отсюда. Йон, пожалуйста.

— Подожди немножко, маленькая, скоро все закончится, — проговорил он, крепко прижимая меня к себе и, кажется, досадуя из-за того, что не может спрятать меня внутри, как кенгуру своего детеныша.

— Кажется, хозяин этого места ни в грош не ставит спокойствие и безопасность своих клиентов, — пробурчал пожилой альфа. — Это возмутительно. Ноги моей больше не будет в этом…

Он не закончил. Шальная пуля, прошедшая насквозь сквозь мягкую спинку дивана, разозленным шершнем впилась ему в горло. Альфа несколько раз заглотнул губами воздух, в мгновение ока растеряв весь свой надменный пафос, а потом начал заваливаться набок. Густая темная кровь брызнула на его спутницу, и глаза омеги стали такими большими, что, казалось, вот-вот выскочат из орбит. Она неуклюже шлепнулась на зад, нервно суча ногами в попытке то ли отползти, то ли оттолкнуть от себя оседающее тело.

Я почувствовала, как к горлу подкатила тошнота, но потом окровавленное тело исчезло из моего поля зрения. Словно только осознав, насколько неудачное укрытие он выбрал, Йон перехватил меня за талию и, пригибаясь к полу, буквально волоком вытащил на себе за пределы зоны поражения. Я не успела ничего толком разглядеть в раскачивающемся, грохочущем пространстве вокруг нас, как вдруг мы оказались за барной стойкой, где, к моему удивлению, почти никого, кроме нас, не было.

— Йон, нам нужно выбираться, — пробормотала я, не узнавая свой дрожащий истончившийся голос. — Йон, пожалуйста…

Он странно всхрапнул в ответ, и я вдруг, к своему ужасу, ощутила что-то горячее и липкое под своими пальцами, прижатыми к его груди.

— Ты не ранена? — Альфа тяжело дышал и побледнел, но взгляд его был по-прежнему пронзительным и ясным. — Хана, ответь мне немедленно. Тебя не задело?

— Нет, — мотнула головой я, ощущая, как по щекам бегут непрошенные и неуправляемые слезы. — Со мной все нормально. Куда… куда они попали?

— Не знаю, неважно, — мотнул головой он. — Смотри, отсюда можно добраться до балкона. Оттуда я смогу спрыгнуть и спасти нас обоих. Нужен только еще один рывок, ладно? Помоги мне немножко, Хана, я… Я вытащу нас отсюда.

Он попытался подняться на ноги, но не смог и рухнул на пол, а я увидела кровь не только на его рубашке, но и на полу, растекающейся вокруг его бедра жутковатой лужей. В голове вдруг стало удивительно пусто, словно кто-то одним резким движением опустил основной рубильник, отвечающий за эмоции. Мое тело с этого момента словно бы двигалось само по себе, и я лишь отстраненно наблюдала за ним.

Резким движением я сорвала с левой руки перчатку и отшвырнула ее в сторону. Потом переплелась пальцами с Йоном, соединяя края нашей метки и всем своим естеством взывая к силе, что прежде никогда мне не покорялась, но сейчас нужна была мне больше, чем когда-либо.

«Я не знаю, есть ли ты или нет, — мысленно молилась я. — Я не знаю, существует ли судьба и правда ли Великий Зверь присматривает за нами. Но если ты спасешь его, если позволишь ему остаться со мной, я клянусь, что никогда больше не усомнюсь в тебе. Я приму свою судьбу с покорностью и буду любить этого мужчину, пока у меня достанет сил. Только не забирай его. Не так, не сейчас».