Жизнь напрокат (СИ) - Ягушинская Вероника Страница 75

Клещ оказался самым обычным, но его все равно надо было отвезти в город и сдать на опыты/анализы, куда и отрядили на следующий день маманьку. И остались мы с бабулей один на один — тут не погуляешь. Благо из мега-планов на неделю оставался только костер, а его как раз можно было пожечь и с друзьями, которые уже почти забыли о нашем существовании. Только бы погода не подвела…

~ 62 ~

Утро выдалось ясным, солнечным, свежим и даже немного теплым. Распахнув окошко, я высунула нос на улицу, чтобы понять, во что одеваться, и искренне порадовалась погоде. Сегодня, наконец-то, можно обойтись без курток, дождевиков и плащей; джинсы и толстовочка — и шикардец. Зажмурившись, я полной грудью вдохнула чистый вкусный воздух, задержала его внутри и… забыла выдохнуть. Сердце дрогнуло и забилось быстрее, ладошки вспотели, а руки затряслись. Сегодня тридцать первое августа! Эти слова набатом стучали в моей голове, пока я бездумно одевалась, на автомате чистила зубы, глядя в одну точку и, как зомби, плелась к завтраку. Еще и братец подсуропил, врубив свою любимую "Арию". В другой день и другой песне я бы порадовалась, но не сегодня и не этой…

"Смотри, близится финал, Этот век все силы растерял, Словно старый зверь, раненый зимой. Вокруг кладбище надежд, Вечный страх и торжество невежд, Будущего нет здесь у нас с тобой. Смертельный яд Кипит в морях, Кислота — вместо снега и дождя. О, веры больше нет, Смыт надежды след, Ни любви, ни жизни. О, скоро грянет гром В небе голубом, Словно горькой тризны звон…"

— Леш, выключи, пожалуйста, — безжизненным голосом попросила я брата.

Крупная капля манки сорвалась с не донесенной до рта ложки и плюхнулась прямо на джинсы.

Переодеваться придется, безразлично отметила я. Или нафиг, и так сойдет.

— Ли-и-ин, — настороженно протянул брателло, обеспокоенно заглядывая мне в лицо. — Ты в порядке?

— В полном, — с самым честным видом, на который была способна, заверила брата.

— Тебе же нравилась "Ария".

— Мне она и сейчас нравится, но… голова болит, — нашла, что соврать я. Зря.

— Так, а ну иди сюда! — приказала бабуля. — У тебя наверняка тоже клещ. Волосы распускай, садись к зеркалу!

Старушка выволокла меня за руку, усадила на табуретку и принялась копаться в моей шевелюре расческой, не особо при этом церемонясь. Так и половину парика растерять недолго.

— Наползаются по кустам, как гопники, а потом лечи их, — ворчала бабушка.

Я не сопротивлялась. Бессмысленно. Потом еще и раздеться заставит. Проще снести экзекуцию молча — быстрее закончится.

Не найдя клеща в голове, как я и предполагала, бабуля потребовала немедленно разоблачиться.

— Что, прямо так и прямо тут? — я скептически заломила бровь.

— А что тебя смущает? — из-под очков на меня смотрели прищуренные глазки, и я понять не могла, то ли она сердится, то ли издевается. — Брат тебя и не в таком виде наблюдал.

Ладно. Я пожала плечами, разделась до белья и, подняв руки над головой, стала ждать досмотра.

Тихий стук, который услышала, наверное, только я, и дверь на веранду начала медленно открываться. Бабуля, поглощенная осмотром моего тела в поисках вожделенного клеща, ничего не заметила, а братец, с красными ушами мельком кидающий косые взгляды на мои округлости, не отвлекся, поэтому вошедшего лицезрела я одна. Сначала он побледнел, потом глаза округлились и слегка выпучились, а после того, как я приветливо помахала ручкой и поздоровалась, Егорка порозовел и пулей вылетел на улицу. О, этот неловкий момент.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Такое искреннее смущение, которого я, наверное, лишилась вместе с девственностью, очень меня позабавило и даже настроение подняло. Да, умеет Егор отвлечь от упаднических мыслей так, чтоб наверняка.

— Что это было? — услышав хлопок входной двери, вопросила бабуля.

— Ветер? — подмигнув братцу, соврала я.

Нам еще только нотации о падении нравов современного поколения не хватало. И это она еще не видала детишек девяностников.

Тщательный осмотр клеща не выявил, поэтому бабуля ограничилась стаканом крепкого сладкого чая с мятой, и после клятвенного заверения, что уже ничего не болит, нас с братцем, наконец-то выпустили на волю. Скорее бы уже маман вернулась!

— Привет вуайеристам, — приветственно махнула я рукой все еще красному Егорке.

Щадить чьи-либо чувства сегодня я была не намерена: до полуночи, как золушке, мне до чертиков надо выяснить, кто же все-таки мой прынц, иначе… А не знаю, но явно ничего хорошего. Поэтому выяснить с Егором отношения стоило, и чем раньше, тем лучше. Но, похоже, так считала только я.

— Пойдем народ собирать? — проигнорировав мое приветствие, уточнил Егор у Лехи.

Братец только плечами пожал, вмешиваться и спасать ситуацию он тоже не собирался, но Егорка оказался проворнее меня. Быстренько развернувшись, он бодрой рысью потрусил к выходу из двора. — Догоняйте, надо еще на станцию за провизией сгонять, — бросил он через плечо и ускорился.

Вот ведь маленький засранец!

Из "народа", годного для разжигания с ними костра остались только Наташка из наших, Кз, как ссыльный на время развода предков, Виталик/Валерик, да еще Ромашка и Жека из Алехандро и Ко — эти просто местные. Аня с Лёкой свалили еще на прошлой неделе, следом за ними уехал Димон, пару дней назад отчалила Аленка, я даже попрощаться не успела: по стройкам шарилась, да и парни из бревен и компашки моей первой любви тоже как-то незаметно рассосались. Шатался поблизости Дрон (и что его в город не увезли еще?), но его мы решили и дальше игнорить. Егор должен был съезжать с дачи завтра, так как его папа смог договориться с другом, у которого есть машина достаточной вместительности, только на первое число, а мама логично рассудила, что первого сентября уроков не будет, а праздничную линейку можно и пропустить.

За это я была ей благодарна: присутствие рядом этого мелкого юркого парнишки вселяло в меня какую-то иррациональную уверенность в завтрашнем дне, почему-то верилось, что, чтобы ни стряслось, Егор сможет помочь. Как, не знаю, но поможет. Это была совсем не та уверенность, которой веяло от Алекса, но и от того, что было, мне становилось легче.

А Алекс что-то не спешил, и это начинало нервировать…

Костер развели в шалдике. Ромашка, на правах старшего, любезно сдал "тайное убежище", взяв со всех обещание больше никому не рассказывать. Наивняк! Плохо он Наташку знает. Уже завтра про этот клевый шалаш будет знать половина поселка в лучшем случае. Посиделки мы приурочили к отвальной Егора, затарились, как обычно, хлебом, сосисками и пивом (это уже Ромка на свой страх и риск взял себе две бутылки, остальные парни любезно отказались), а Кз, посовещавшись с Егоркой, мы решили не звать. Чего ждать от этого неадекватного придурка, мы не знали, но то, что ничего хорошего, это точно.

Ромашка приволок свою бедную гитару и после первой бутылки начал ее мучить. Парни нестройным хором завывали русский рок, а мы с Наташкой сидели чуть в стороне, задумчиво глядя в костер.

— Как ты? — полушепотом спросила блондиночка.

— Нормально, а ты это к чему? — не отрывая взгляда от пляшущих язычков пламени, уточнила у подружки.

— Да так… Просто из клуба ты так неожиданно свалила, а потом вообще с Егором загуляла и пропала. Значит, спор правдой оказался? Вы с Алексом поссорились? — сочувственно проговорила она.