Изгнанная жена дракона. Хозяйка лавки «Сладкие булочки» - Алена Шашкова Страница 7

На автомате складываю раскиданные коробки одну на другую так, чтобы можно было выбраться через дверь кареты, и высовываюсь наружу.

– Помогите! – выдавливаю из себя нечто, больше похожее на стон.

Карета лежит у подножия склона. Одно колесо все еще крутится в воздухе. В процессе полета мы явно ударились о несколько деревьев.

Кони унеслись, а возницы нет. Вокруг лишь заснеженный лес с черными стволами лиственных деревьев, перемежающиеся с разлапистыми елями.

Вылезаю, цепляясь дрожащими пальцами за стенки кареты, и сажусь на край, свесив ноги. Ну что… Перевернулся не грузовик с удачей, а мы. И что дальше?

В голове выстраивается, увы, не новый план, а трехэтажное строение из витиеватых ругательств. И среди всей этой тишины и разрухи внезапно раздается жалобное:

– Мяу!

Глава 7

“Глюк”, – равнодушно думаю я.

Пустая дорога, по обеим сторонам стеной стоит лес. Никаких признаков человеческого жилья. Какие уж тут “мяу”?

Сбрасываю сумку на землю и осторожно по шатающимся коробкам спускаюсь обратно внутрь кареты за сыном. Сейчас только упасть не хватало и ногу подвернуть.

Беру Дэйрона и морщусь от боли в левой кисти. Только сейчас обращаю внимание на опухший безымянный палец. Кольцо. Я его и не замечала прежде, а сейчас, пока мы кувыркались в карете, видимо, чем-то придавило или зацепило.

С трудом стаскиваю украшение с пострадавшего пальца. Пару мгновений верчу его в руках. Очевидно, что оно безумно дорогое. И в той ситуации, в которой я оказалась, наверное, разумнее всего было бы его продать. Но разум сейчас не самая сильная моя сторона. Страха больше, чем расчёта.

Память Алтеи подсказывает мне, что такую вещь продать и остаться незамеченной будет сложно. А значит, мне лучше избавиться от кольца. Замахиваюсь, чтобы зашвырнуть его вглубь кареты, но неожиданно приходит в голову другая идея. Если не придираться и не знать в лицо меня или Лети, то по приметам мы с ней очень даже похожи. Волосы длинные и чёрные, возраст примерно одинаковый.

Если Ксаррена вызовут на опознание, то, разумеется, вся легенда рухнет. Но вдруг он не удостоит чести погибшую жену. Баба с воза, дракону легче.

Пробираюсь вглубь кареты и надеваю кольцо на палец Лети.

– Прости, что не смогла тебе помочь, – шепчу я, снова вглядываясь в черты лица погибшей девушки и убеждаясь, что мы даже больше похожи, чем мне показалось в начале. – И прощай. Мне надо идти.

В последний момент мне в голову приходит разумная мысль, и одну из доступных тряпиц я перевязываю через себя, приспосабливая так, чтобы в нее можно было аккуратно уложить малыша. У меня когда-то была специальная такая штука, сшитая даже на заказ. Своего сына так носила.

Это немного снимает нагрузку со спины, а еще освобождает руки, что удобно, когда дома надо убрать-постирать-приготовить. Вот теперь и тут пригодилось.

Снова взобраться по ненадежной пирамиде с ребёнком гораздо сложнее, но я справляюсь.

Спрыгиваю вниз на землю. И тоже удачно: не упала, ничего не сломала. Не всё так плохо. Дэйрон ведёт себя на удивление спокойно, как будто понимает, что маме и без того тяжело.

Хмыкаю, сообразив, что я уже всерьёз называю себя мамой ребёнка, которого не рожала. Впрочем, почему не рожала? Для тела Алтеи это её ребёнок, хоть и не очень любимый.

Но теперь я могу всё исправить и дать ребёнку настоящее тепло и настоящую любовь.

И в моём сердце что-то откликается. Меня затапливает всепоглощающая нежность.

Это помогает мне немного прийти в себя.

О погибшей Лети я теперь думаю без ужаса, но с печалью. Очень жаль хорошую девушку, но так уж бывает в жизни. Говорят, что от судьбы не уйти…

Помочь я ей не могу, а вот о сыне надо позаботиться. Сидеть и ждать, когда проедет какая-нибудь карета – не вариант. Замёрзнем. Надо идти.

Делаю несколько шагов вверх по склону, но в спину мне снова летит:

– Мяу!

Вот теперь я на все сто уверена, что это не глюк. Зову:

– Кис-кис-кис!

И котёнок разражается отчаянным писком.

Вот делать мне больше нечего…

Возвращаюсь, скользя по промёрзшей земле и тонкому слою снега, кляня на чём свет стоит зиму, дракона и саму себя за глупость. В нескольких шагах от кареты в неглубокой яме нахожу маленького испуганного дрожащего зверька.

Судя по размерам, у него глаза недавно открылись. Неужели какой-то гад из проезжавших по дороге выкинул такого малыша. Сердца у людей нет.

– Тебя-то как сюда занесло?

Котёнок, разумеется, отвечает невразумительным “мяу”. Ну да, я тебя прямо прекрасно поняла и сделала выводы.

Черный. Не буду его связывать с моим невероятным везением, но оставить его здесь ну никак не могу.

– Покормить тебя сейчас не получится, – зачем-то объясняю я зверьку. – Посиди тихо.

Засовываю дрожащего найдёныша за пазуху, благо что не сильно грязный. Теперь у меня под плащом два беззащитных существа.

Скользя, срываясь пару раз и царапая ладони, выбираюсь на дорогу. Надо идти, и чем дальше я уйду от кареты, тем лучше.

И я иду. Ноги замерзают почти сразу же. Перчаток нет, но под плащом рукам тепло. А ноги?.. Остаётся надеяться на чудо.

И чудо появляется примерно через час ходьбы в виде бородатого мужика, выезжающего из леса на телеге, доверху заполненной дровами.

Надо сказать, удивились мы оба.

– Ты что, девка, делаешь посреди леса?

– Карета сломалась, – говорю я почти правду, а дальше нещадно лгу: – Другие вернулись в город на встречном дилижансе, а мне нужно дальше.

– И куда же тебе так надо, что ты об осторожности забыла? – хмурится мужик.

– В Соргот, – машинально отвечаю я, вспомнив слова Лети.

– В Соргот? – обрадованно переспрашивает мужик. – Так тебе ж повезло, девка, я дрова как раз в Соргот везу.

Ой, почтовая карета же ехала в другое место. Но стоит ли за него цепляться? Пешком я точно не доберусь. И мне ведь всё равно, куда ехать. Я везде чужая. А так, глядишь, легче будет от герцога скрыться.

– Садись, – мужик спрыгивает на землю, чтобы помочь мне устроиться, и в этот момент Дэйрон подаёт голос.

– Ох, ты ж, Всеблагой, да ты ещё и с ребёнком? Ай-яй. Как же тебя угораздило оказаться среди леса?

Ответа от меня не требуется. Мужик уже рассуждает сам с собой. Он извлекает откуда-то тяжёлый тулуп и укрывает меня всю.

Прислоняюсь спиной