И даже смерть не разлучит нас - Наталья Алексеевна Мусникова Страница 7

брачному агентству отсчитывая. Смахнула я таймер, чтобы глаза не мозолил, на папу покосилась, в кресле рядом похрапывающего. Есть такая особенность у моего папули: никогда не упускает возможность поспать, оно и понятно, работа у него хлопотная, могут и среди ночи сдёрнуть, вот он при каждом случае сна и добирает. Я решила последовать родительскому примеру, глаза закрыла, расслабиться попыталась. Какое там! Сердце не в груди, в горле трепещет, кровь в висках молотом бухает, пальцы от волнения ледяными стали, во рту пересохло. А может, плюнуть на всё, домой вернуться? А как же мечта с детства взлелеянная, что же я, как трусливая курица так и буду всякий раз от страха бегать?! Я вздохнула глубоко, зубы стиснула. Фигушки, не сдамся! В памяти всплыли строки из книги о защитниках одной крепости с планеты Земля, живших давно, ещё в докосмическую эпоху: «Умрём, а не уйдём». Я эти слова вспоминаю всякий раз, как страх накатывает, очень помогает чувства под контроль взять да упрямство пробудить.

- Вы прибыли в пункт назначения, - оповестил искин, заставив меня от неожиданности на месте подпрыгнуть. – Пожалуйста, оцените работу аэробуса, нам важно ваше мнение.

Передо мной развернулось окошечко с оценками от одного до пяти, я ни мгновения не раздумывая в пятёрку ткнула, как говорится, мне не сложно, другим приятно. Папа тоже пятёрку поставил, он у меня на оценки не скупится, это мама по профессиональной привычке всё в мельчайших деталях оценивает, преподавательскую объективность блюдя.

- Ну что, выходим? – папа зевнул сладко, глаза хитро прищурил. – Или, может, передумаешь, ещё есть время вернуться.

Я гордо голову вскинула, плечи расправила:

- Ни за что.

- Тогда идём, - папа кивнул, чтобы я первой выходила, сам с сумками следом пошёл.

Голограмму брачного агентства я ещё на Ауридии самым тщательным образом изучила, но как это чаще всего и бывает, в реальности всё оказалось крупнее, ярче и интереснее. Большой светло-серый дом под бледно-синей стилизованной под старинную черепицу крышей навевал воспоминания о романтическо-исторических фильмах о докосмической эпохе, когда жители Земли ещё даже не помышляли о других цивилизациях и полётах по небу. На небольшом, всего-то в полтора роста взрослого, указателе изящным с завитушками почерком было написано «Дом судьбы», дабы прохожий сразу понимал, где оказался. У нас на Ауридии тоже такие указатели в почёте, даром, что навигаторы к самому порогу путь прокладывают.

- Ну, как тебе? – я посмотрела на папу, испытывая смесь гордость (смотри, какую я прелесть нашла) с волнением (а ну, как не понравится?).

Папа осмотрелся, сумки из руки в руку переложил:

- Нормально, сразу понятно, что хозяин с Ауридии.

- Хозяйка, её супруг с Эдерии.

Папа коротко кивнул, ко входу направился, тем самым отсекая для меня оставшиеся пути к отступлению вместе с опять накатившими страхами и сомнениями. И правильно, если раньше не отступила, то сейчас сбегать и вовсе глупость беспросветная. Я привычно кулачки сжала, как всегда перед экзаменами делала, удачу ловя и следом за папой в брачное агентство вошла.

Как оказалось, нас уже ждали. Высокий сухощавый эрдеец, чьей невозмутимости мог бы позавидовать агент спецслужб, а то и киборг, если бы они были способны хоть на базовые эмоции, при нашем появлении поднялся с небольшого тёмно-коричневого кресла в уставленной зелёными пышными растениями зоне, напоминающей зимние сады в богатых ауридийских домах. Сама я такие роскошные особняки не посещала, но голографии в инфранете встречала регулярно, пресса обожает писать про аристократию, почитай, дня не обходится без какого-нибудь сообщения о представителях «голубой крови» в новостной ленте.

- День добрый, юни Изабелла, - поприветствовал меня эрдеец, коротко кивнув и чуть приподняв уголки губ, что, очевидно, обозначало приветливую улыбку.

Юни – универсальное межпланетное обращение к женщине, утверждённое на восемнадцатом межгалактическом совете, спешно созванном после того, как во время большой космической ярмарки молодящуюся жену правителя одной небольшой аграрной планеты назвали маттой, дамой, перешагнувшей пору осенней зрелости. Оскорблённая в лучших чувствах, да ещё и, если верить утверждениям сплетников, в присутствии молодого любовника дама молчать, разумеется, не стала. Её визгливые вопли привели к обмороку большинства представителей делегации ушинцев, расы впечатлительной, ранимой, но в гневе становящихся неукротимыми. Те из ушинцев, кто выдержал натиск звуковой волны вопящей дамочки, впали в ярость, принялись обеззвучивать скандалистку, та сдаваться без боя не стала, оказала отпор. В процессе борьбы разметали пару палаток, хозяева которых тоже вступили в драку. Шумная весёлая ярмарка превратилась в грандиозное побоище, в ход пошли палки, камни, парализаторы, а потом и бластеры. Сразу после прекращения всеобщей свалки, три планеты объявили о выходе из межгалактического союза, две, в том числе и аграрная планета, с воплей супруги правителя которой всё и началось, о начале войны и ещё шесть, включая Ушин, о полной изоляции. Тщательно создаваемый межгалактический союз затрещал по швам, потому и был спешно созван совет, на котором первым пунктом стояла выработка универсального обращения к мужчинам и женщинам. После долгих споров, уговоров и даже драк, к счастью, быстро пресекаемых, было решено обращаться к женщинам юни, а к мужчинам – юрл. А что, коротко, просто, легко запоминается и даже обитатели Недии, планеты, на девяносто процентов состоящей из жидкости, жители которой испытывают физическое отвращение к длинным речам, смогут произнести.

Папа дёрнул меня за хвост, шепнул на ухо:

- Белль, отомри, с тобой, вообще-то, поздоровались, было бы неплохо ответить тем же. Ты же у меня всё-таки воспитанная девочка, разве нет?

Я не удержалась, ткнула папу локтем в бок, стараясь, чтобы эрдеец моих манёвров не заметил. Не получилось, зато на невозмутимом, точно гранитный валун, лице впервые мелькнуло что-то очень живое, похожее на усмешку.

- День добрый юрл… - я замешкалась, с тихим ужасом понимая, что забыла имя эрдейца. А ведь ещё на Ауридии специально изучала биографии сотрудников брачного агентства и эрдейца в том числе! Мрак беспросветный, да как же его зовут-то?!

- Габриэль Сантьяго к вашим услугам, - эрдеец коротко поклонился и добавил с заметным теплом в голосе. – А это моя супруга, Алина.

- Здравствуйте, Изабелла, - голубоглазая красавица блондинка, в реальности ещё краше, чем на голограмме, приветливо улыбнулась мне. – А это, должно быть…

- Мой папа, Эжен Леруа, - я улыбнулась, испытывая одновременно и гордость (папа у меня самый лучший), и смущение (всё-таки взрослые барышни с отцами прогуливаются редко). – Мы вместе приехали.

Тонкие изящно очерченные брови чуть приподнялись, от улыбки на щеке Алины заиграла