Хозяйка яблоневого сада, или Не подавитесь, милорд! - Ирина Валерьевна Андреева Страница 6

– Да что ж такое! – едва не рычала я. Наверняка пропустила какую-то важную деталь, но посоветоваться мне было не с кем.

Спустя какое-то время, я научилась высекать искры. Вот только несколько раз попала себе по пальцам, изранилась, а сноп искр хоть и вспыхивал, не желал попадать на дрова.

Я угрюмо смотрела на свои руки, огниво и чувствовала себя беспомощной. Надежды на успех таяли вместе с силами. У меня бы получилось, если бы были практика и силы, но, увы, ни того, ни другого не было.

Голова моя уже не была такой затуманенной как прежде. Вот только подозрительная слабость в теле не давала покоя.

Чтобы утолить голод и успокоиться, обдумать ситуацию, я взяла со стола яблоко.

Сгрызла его. Но кроме яблок желудку хотелось чего-то более существенного. А без огня это невозможно.

Взяв израненными пальцами железную палочку и камень, я снова подошла к очагу. мечтая только о том, чтобы зажёгся огонь.

В этот раз посыпались искры. Много. Вот только они вспыхивали и тухли.

Я продолжила скрести, с надеждой не сводя глаз с тёмного зева очага.

Искры вспыхивали и таяли. Снова вспыхивали и таяли…

На меня уже начала находить апатия, полусонное состояние. Из уставших рук выпало огниво. Как вдруг одно полено в печи задымилось!

Я застыла, боясь шевельнуться, чтобы оно не потухло.

Неожиданно за спиной потянуло холодком. Воздух колыхнулся, и тление перешло в небольшой огонёк.

Я смотрела на него и не могла поверить!

Неужели получилось! Или мне помог призрак?

– Тётушка! – всхлипнула я. – Спасибо! Если бы не ты. Я… – Снова всхлипнула…

В тени угла задрожал воздух и неожиданно над полом начали проступать очертания подола белой сорочки…

Глава 4

– Тётушка?! – пролепетала я. И меня вдруг озарило. Я ведь тоже в белом платье! Совсем как она…. Неужели я умерла и тоже стала призраком?!

Стало себя так жаль. Я, может, и не была самой счастливой, но выплатив многострадальную ипотеку, надеялась пожить спокойно, порадовать себя, а теперь что? Теперь я призрак… Буду вместе с тётушкой бродить вечность!

То-то она возмущалась моему появлению. Ведь это её дом, а тут я вторым призраком поселилась. Как в призрачной коммуналке…

– Прости, тётушка. Я не хотела мешать тебе. Но раз уж мы с тобой вместе заточены тут. То я… – из угла на меня смотрел призрак, уже воплощенный почти до плеч. И что сразу бросилось мне в глаза, так это то, что сорочка у тетушки скромная. Не то, что мое свадебное платье. И тогда я вздохнула: – Ничего тётушка, мы сошьем тебе новый, красивый наряд. Не хуже моего.

На кухне стало ощутимо холоднее. Даже морозно.

Призрак издал полустон-полусвист, воплотился полностью, и я увидела его лицо: злое, перекошенное от гнева.

– Ты… ты! – шипел призрак, негодуя.

И я, пожалуй, сейчас понимала его, потому что это не тётушка. А… дядюшка.

Блин! Вот же я влипла!

– Ой, я, конечно, прошу прощения… фух, – выдохнула я, чтобы перестать волноваться. – Но вы, вроде как, в женской сорочке.

– Что-о-о-о-о?! – гаркнул призрак.

Его страшное лицо вдруг оказалось прямо передо мной. Наверное, он хотел напугать, но я испытывала такую нездоровую слабость, что мне было уже плевать на пугалки. Набрала в грудь воздуха и как можно спокойнее произнесла:

– Ну зачем так волноваться, дяденька? Сорочка как сорочка, унисекс, можно сказать. А вы давно умерли? И кто вы вообще?

У призрака приподнялись белесые, кустистые брови, а глаза злобно сощурились.

– Да как ты смеешь? Нахалка! Я – хозяин этого дома! Пшла вон отсюда! – он вытянул свою полупрозрачную руку с указательным пальцем, и вмиг входная дверь с грохотом распахнулась.

– Никуда я не пойду, я – наследница, а вы, может и были когда-то здесь хозяином, но сейчас – мертвы.

Чтобы не смотреть на призрака снизу вверх, я оперлась рукой о каменный очаг, осторожно поднялась и гордо вскинула голову.

Думать, что я такое же неприкаянное приведение, не хотелось. Но раз вредный призрак не ткнул мне, что я тоже мертва, следовательно, я жива! Аллилуйя!

Пока я размышляла и молчала, призрак вышел из себя, гневно сверкнул глазами и угрожающе отчеканил:

– Ты… горько… пожалеешь!

Напоследок обдал меня потоком ледяного воздуха и испарился

– Да уж, – тихонько проворчала я, сев на стул, чтобы немного перевести дух, после изнурительных попыток разжечь огонь. – Не вышло наладить отношения. С другой стороны, затаенная вражда опаснее явной.

Как только голова перестала кружиться, я взяла чистое ведро и ещё раз пошла за водой.

Набрала половину ведра (полное нести мне было до сих пор тяжело) и побрела обратно.

Подходя к крыльцу, заметила что из дверной щели валит подозрительный сизый дымок.

“Неужели пожар?!” - ёкнуло от испуга сердце. Я же только на пять минут отлучилась!

Черепашкой взбежала по ступенькам, поставила ведро на крыльцо, открыла дверь и закашлялась от обильно повалившего дыма.

Отойдя в сторонку, я отдышалась и начала судорожно соображать: что же там могло загореться, кроме дров в камине? Даже если искра выскочила, то перед очагом выложено каменной плиткой, а рядом нет ни коврика, ни чего-то другого легковоспламеняющегося.

Подняла ведро с водой, задержала дыхание и побежала спасать дом.

Влетела на кухню, пригляделась и поняла, что дыма не так уж и много. Видимо, он скопился при закрытых дверях, а сейчас вышел и продолжал выходить по верху, но в меньшем количестве.

Дрова в очаге мирно потрескивали, а вот дым, вместо того чтобы идти в трубу, выходил в кухню.

Как так?

Подошла к очагу и чуть не чертыхнулась вслух. Заслонка оказалась закрытой, а я точно помнила, что открывала её. Не иначе как призрак опять проказничает, желая выкурить меня из дома, как пчёлку из улья.

Не получится!

Я снова повернула крючок заслонки и скорее вышла во двор, чтобы отдышаться. Потребуется время, чтобы дом проветрился.

Прислонилась спиной к перилам крыльца, закрыла глаза, радуясь, что вовремя заметила “пакость” и буквально через минуту услышала характерный звук закрывающейся заслонки.

– Решил отравить меня и тоже сделать призраком? Хочешь, чтобы я стала твоей соседкой навечно? – прорычала, снова вбегая в дом и опять поворачивая крючок. Но на этот раз осталась у очага, чтобы пресечь повторную попытку “пакости”.

Сцепила руки на груди и