Невеста по обману - Татьяна Алферьева Страница 6

Тут в беседку вбежал запыхавшийся мальчишка и бросился к Мире:

— Коза наша подавилась! Папка за тобой прислал! Плохо дело, говорит…

Мира без лишних слов бросилась было за посланцем, но вдруг обернулась и сцапала дракона за рукав.

— Со мной пойдёшь, — прошептала.

Роен охотно поднялся с лавки.

— Чего ему в хлеву-то делать? — преградила парочке дорогу Любава. — Пусть гость дорогой здесь остаётся, а ты иди.

«Чтобы он вконец меня опозорил? Вторая жена! Ещё бы в наложницы записал!»

Но, прежде чем Мирослава придумала ответ, вмешался желтоглазый:

— Я головой отвечаю за невесту господина.

Глава 4

Мальчишка бежал впереди, сверкая голыми пятками. Видать и правда дело срочное. В конце лета к ночи земля быстро остывает, ещё и крупной студёной росой покрывается — не смотри, что днём жарит по-прежнему, лапти надеть будет не лишним.

Беда случилась у Колояра. Мужик был вроде работящий да какой-то неудачливый: то чужая скотина на поле забредёт, посевы потопчет, то собственная в огород заскочит — посадки потравит, а бывало его самого на ярмарке обчистят. Теперь вот коза. И как её угораздило подавиться?..

В загоне было темно. Огарок сальной свечи, выданный для осмотра рогатой страдалицы, помогал мало. Увидев чужаков, крупная белая коза судорожно сглотнула и надрывно закашлялась. С уголков её губ свисали струйки вязкой слюны.

— Держи крепче, — велела Мира Колояру, затем передала свечной огарок Роену и скомандовала: — А ты свети.

Владелец Белянки оттеснил её к стене, а девушка попыталась открыть козе рот. Раздался протяжный, жалобный, почти человеческий крик. Забираться пришлось довольно глубоко в глотку, где действительно обнаружился посторонний мягкий комок. Мира попыталась поддеть его кончиком пальца, но тут коза яростно замотала головой, и девушка едва успела спасти руку от острых задних зубов.

— Если это тряпка, почему она её не проглотит? — задумчиво спросила сама у себя девушка. — Мне надо больше света.

— Сейчас принесу, — подхватился Колояр.

Его сын Данко, поначалу из любопытства маячивший у входа в хлев, куда-то сбежал, пользуясь нечаянной свободой, ведь обычно в это время мамка из дома не выпускает.

Когда хозяин вышел, Роен перехватил козу за один рог. В воздухе откуда ни возьмись вспыхнули и закружились золотые искорки. Они сгустились в маленький, колючий с виду шарик и повисли у Белянки над головой. Бедная животина задрожала ещё сильнее и снова закашлялась.

— Так виднее? — невозмутимо поинтересовался дракон.

— Угу, — Мира сдержала вскрик изумления и занялась делом.

Благодаря яркому свету девушка быстро заметила у козы под языком зацепившуюся за него тонкую тесёмку, осторожно завела под неё указательный палец и медленно потянула, преодолевая сопротивление. Белянка в очередной раз попыталась вырваться, однако Роен держал куда крепче и жёстче сострадательного хозяина. Вскоре наружу показался таинственный кляп, доставивший столько неприятностей горемычной скотине и её освободителям.

Мира бросила измочаленную тряпку на соломенную подстилку, и дракон сразу погасил чудесный огонёк. Вернулся Колояр с масляной лампой, светившей ничуть не лучше свечного огарка. Тем не менее мужчина смог опознать в «тряпке» детские портки.

— Видать с верёвки сдернула, — предположил он, почёсывая маковку. — И когда только успела? На вечерней дойке всё в порядке было…

У Мирославы возникла более подходящая догадка на этот счёт, но делиться ею с отцом большого семейства, где любознательных, проказливых ребятишек мал мала меньше, она не стала. Вместо этого попросила чистой воды умыться.

Благодарные хозяева зазывали повечерять. Особенно настаивал Колояр, под это дело намереваясь откупорить бутылочку наливки собственного изготовления. Однако Мирослава отказалась, не желая обременять хозяйку поздними гостями — ей ещё взбудораженных детишек спать укладывать. Девушка лишь прихватила для себя и Роена по куску хлеба и свежего козьего сыра подкрепиться в дороге. Идти предстояло через всю деревню — жили Колояр и Власий по разным её концам.

Какое-то время шагали молча, занятые едой и собственными мыслями.

Животных Мира любила и понимала без всякого дара и волшебства. Нутром чуяла, когда им больно, страшно или, наоборот, хорошо. Вот и повелось: дед Власий лечил людей, а его названая внучка — живность, дикую в том числе. Поначалу сельчане не воспринимали её помощь всерьез: балуется, дурью от безделья мается — но быстро привыкли, сообразили, сопоставили, что к чему, и начали звать, когда сами не справлялись. Вот как сегодня.

Мира зябко поёжилась. От обильно выпавшей вечером росы было сыро и промозгло. Внезапно на плечи будто одеяло набросили, невесомое и прозрачное, укутавшее от макушки до кончиков пальцев на руках и ногах. Девушка в недоумении остановилась, внимательно себя осмотрела, перевела взгляд на Роенгарра.

— Тепло? — спросил он чуть насмешливо.

— Волшебствуешь? — догадалась Мирослава. — Как давеча…

— Моя стихия — огонь. Могу согреть или спалить. По необходимости.

Девушка вытянула вперёд руку, проверяя, насколько далеко распространяется действие чужого дара. Ничего не изменилось. Мягкое тепло продолжало заботливо обволакивать тело, защищая от холодного воздуха.

— Интересно, — задумчиво протянула Мира. — А моя мама какой стихией владела?

— Вода.

— Почему она от меня избавилась?

— Не мне об этом рассказывать.

— Тебе и впрямь лучше не надо, — осерчала девушка. — Насочиняешь с три короба. Ты о каком таком женихе давеча баял?

— Младшем сыне князя Южных земель, — охотно напомнил дракон, впервые на памяти Миры искренне улыбаясь, от чего сразу стал казаться моложе и проще.

— Второй женой записал! — пуще прежнего вознегодовала Мирослава. — На всю деревню ославил!

— Зато звучало правдоподобно, — продолжал веселиться Роенгарр. — Кто бы поверил, что невоспитанную сельчанку в настоящие жёны берут? Только в наложницы и сгодишься.

— Ах ты! — Мира не утерпела и набросилась с кулаками на рыжего зубоскала. Плевать, что дракон, а за такие слова о добропорядочной девушке он сейчас ответит!

* * *

Роен мог бы скрутить Миру в считанные мгновения, однако предпочёл дурашливую возню с «невоспитанной сельчанкой». За ближайшими заборами всполошились-разлаялись собаки. Одна даже тоскливо завыла.

Чем ближе Роенгарр знакомился с Мирой, тем меньше она напоминала ему Милею, хотя при первой встрече мужчина непроизвольно вздрогнул от поразительного внешнего сходства сестёр. Это потом взгляд начал придираться к таким вполне поправимым мелочам, как загар, веснушки, короткие ногти. А вот