Джекпот для миллиардера. Создана для тебя (СИ) - Вирсавия Вайс Страница 6

— Алексеева, да ты просто бомба! — сказала я себе, открывая кран на полную и засовывая под холодную струю свою пустую пьяную голову.

— Екатерина Владимировна! Позвольте мне войти! — стук в дверь. — Вы меня не так поняли! Я на самом деле врач и могу вам помочь.

— Да-да, конечно! — пробулькала я из-под крана. — Скажите ещё, что вы известный торакальный хирург, светило мировой медицины, который вот так запросто отвалил пол-ляма за пьяную тёлку!

— Екатерина! Не валяйте дурака! Откройте немедленно! Ну что за детский сад!

— Да чтоб ты провалился!

Оставляя за собой мокрую дорожку на итальянской плитке, я дошлепала до двери и провернула ключ.

— Ну, какого вам от меня надо? Что, так неймётся? Прям пять минут не подождать, пока я оплачу свою потерянную невинность?

Геворг хмыкнул и спокойным жестом протянул мне полотенце.

— Позволите?

— Да как два пальца!

Я и пикнуть не успела, как моя голова опять очутилась под краном. Быстрыми уверенными движениями он взбил пену из дозатора и за считанные минуты избавил меня от тонны косметики на моей физиономии и корки лака в волосах.

Обмотал голову полотенцем и сунул в руки белую таблетку, от которой я шарахнулась, как чёрт от ладана.

— Да ладно? Екатерина, вы серьезно?

— Что это?

Он засмеялся приятным низким смехом.

— Ну неужели же вы думаете, что в мои планы входит накачать вас химией? Это всего лишь Золцерекс.

Я присмотрелась. Ну точно! На белой гладкой поверхности была выбита буква Z. Я смущенно улыбнулась.

— Спасибо.

Проглотив спасительный Золц, запила его водой прямо из-под крана.

— Геворг, — начала я, — давайте сразу расставим все точки над i. Я никоим образом не отказываюсь от своих обязательств, в конце концов, вы не самый худший вариант.

— Благодарю.

Он улыбнулся.

— В конце концов, я сама в большей степени виновата в случившемся. Мне не пятнадцать лет, и от меня не убудет. Мы с вами взрослые люди, и на дворе двадцать первый век, так что после нашей с вами nuit d'amour меня камнями не забьют.

— Екатерина, да господь с вами, вы о чем?

— Я бы попросила вас, если это, конечно, возможно, — я чувствовала, как краска заливает лицо и шею, голос предательски задрожал, руки затряслись, — не могли бы мы придать этому процессу хоть какой-нибудь налет романтизма?

— Вы это серьезно? — он откинул голову и засмеялся.

— Просто это как-то, — прошептала я, почувствовав, что глаза опять наполняются слезами, — не по-человечески, что ли.

— Дорогая моя, Екатерина Владимировна, — он наклонил голову набок и прищурился, — мне, конечно, очень лестно, что ваш выбор пал на меня. Если вы только не решили, что именно я был тем неизвестным, который заплатил за удовольствие, кхм, первой брачной ночи, назовём это так. Но, к сожалению, я всего лишь посредник, не более того. Так что, ваш покупатель явится чуть позже. У него появились более важные дела, чем проведение для вас ликбеза по половой жизни.

Я стояла, как громом поражённая. Сказать, что меня это обидело, значит, вообще ничего не сказать!

— Алексеева, ты вообще дура или как? — здравомыслие вошло в кадр. — Тебе нужно прыгать от счастья и сматывать отсюда удочки! Танька эту кашу заварила, пусть сама и расхлёбывает! В конце концов, вообще непонятно, куда эти мульёны, вернее, кому, упали на счет? А расплачиваться тебе? Тикай на фиг, пока не поздно!

Я икнула и, взвизгнув от счастья, бросилась Геворгу на шею.

— Спасибо, спасибо вам огромное! Вы просто душка!

От избытка чувств, хотя нет, скорее всего, от критической дозы шампанского в моей крови, я расцеловала его в обе щеки и выпорхнула из клозета. Пробежав по длинному коридору, я завернула в боковой коридор и пробуксовала, влетая обратно за угол, откуда только что вырулила.

Со стороны лобби, походкой пьяных уток, двигалась лихая тройка моих подружаек, горланящих на весь отель:

— Алексеева! Пора обмыть взятие Измаила!

— Твою же мать! — сквозь зубы пропыхтела я, двигаясь по коридору попой вперед. — Вот только вас мне сейчас и не хватало.

Рука нащупала дверь. Нажав на ручку, я ввалилась в тёмное помещение и пребольно шарахнулась обо что-то лбом.

— Черт!

Растерев на лбу наливающийся шишак, я нащупала на стене выключатель.

Щелк.

Маленькую подсобку залил неоновый свет. За спиной раздались крики:

— Алексеева! Водка киснет!

Затравленно озираясь, я, чётко понимая, что эти пьяные курицы рано или поздно меня тут найдут, судорожно искала выход, прикидывая возможные варианты, пока мой взгляд не остановился… Вот оно! Окно!

Прикусив верхнюю губу, я подтащила к стене, на которой, под самым потолком, был мой путь к спасению, тяжелейший морозильный шкаф. С грацией бегемота влезла на него и, путем нечеловеческих усилий, открыла окно.

— Ну что, первый пошёл?

Оттолкнувшись от морозилки, я щучкой вылезла наружу ровно наполовину. А дальше, как в мультике про Винни-Пуха, задница прочно застряла между створкой и рамой.

— Да что ж за непруха! — бурчала я, пытаясь вывалиться хоть в какую-нибудь сторону. — Твою ж мать!

Минут пять я сражалась с обстоятельствами непреодолимой силы, коими сегодня была моя, пардон, пятая точка, представляя собой печальное зрелище. Платье задралось до ушей, и я молила бога, чтобы никто не вошел в подсобку, где под потолком висела моя мадамсижу в тонюсеньких стрингах, не оставлявших воображению ни малейшего шанса.

В конце концов, собрав всю свою злость и обиду на весь мир, я оттолкнулась руками от стены и кубарем вывалилась в подсобный дворик.

Крак!

В ужасе я задрала голову и уставилась на красное, усыпанное пайетками платье, болтающееся на крючке, закрывающем раму.

— Нет, ну ты что, издеваешься?

Я умоляюще посмотрела на небо, обращаясь к главному по раздаче жизненных плюшек.

— Ну где я успела так напортачить-то? Почему, с каких-то невиданных щедрот, на меня уже вторые сутки хлещет все дерьмо мира? Ау!

Где-то