Шеррилин Кеньон - Иллюзия (ЛП) Страница 58

— Ага, но я могу научиться любить этого идиота.

— Конечно, можешь, — Калеб сузил свои темные глаза. — Серьезно, ты в порядке?

Ник наклонил голову на бок, и мгновение наслаждался фактом того, что он жив и того же роста, что и был. Да, ему явно нравилось это преимущество. Он даже согласен на шрам над бровью и эти гадкие «милые» ямочки, которые вечно умоляла продемонстрировать его мама. И хотя у него кружилась голова, но все было не так уж и плохо.

Но сейчас он хотел проверить одну вещь.

Вытянув руку, он создал на ней файербол.

— О да, скучал по тебе, детка, — он сжал кулак, убрал пламя, затем поцеловал руку и широко улыбнулся. — Где моя мама?

— Бабба, Марк и Меньяра охраняют ее в магазине Баббы.

Слова Калеба ошеломили его. Хотя его мама любила его и Меньяру, но она не была такой уж поклонницей Баббы и Марка.

— Она с этим согласилась?

— Не совсем. Она пыталась вырвать Марку глаза, когда он по ошибке пытался объяснить ей, что она не может увидеть тебя в разгар того, что метеорологи назвали тропическим штормом Лейси.

— Шикарно, — Ник нахмурился, разглядывая кровь, которая покрывала его защитников. Всех их избил из-за него, и он был благодарен за их преданность. Небеса знают, они не были обязаны делать это.

— Отвезти вас в «Убежище» к Карсону, чтобы он осмотрел и подлатал вас?

— Какая тебе разница? — огрызнулся Ксевикан из-под капюшона.

Между ними встал Калеб.

— Ему не все равно.

Сморщившись, Ливия прижала руку к порезу на животе.

— Да ничего. Правда. Выживем, — она посмотрела на Ксевикана. — Как обычно.

Ник кивнул ей.

— Кстати, спасибо вам всем. Вы не были обязаны помогать.

Ксевикан нахмурился.

— Конечно обязаны. Этим мы и занимаемся. Проливаем кровь за Малачаев.

Ник посмотрел на Калеба, желая услышать объяснение.

— Я думал, что усумгаллу чокнутые убийцы, которые без меня разорвут мир на части.

— Без тебя так и произойдет. Они твои бешеные цепные псы, Ник, — Калеб посмотрел на них. — Им нужна уверенная рука и поводок, иначе они имеют гадкую привычку нападать на хозяев. Именно поэтому Малачай держит их в заключении.

— Ага, только они продемонстрировали мне вовсе не это. Они повели себя очень достойно… по отношению ко всем нам. Могу их назвать даже героями.

Ливия приподняла брови, а Ксевикан опустил капюшон и уставился на него с нервирующим напряжением.

Калеб покачал головой.

— Нет, Ник, даже не думай о том, о чем я думаю. Поверь мне, они животные, которых надо держать в клетках.

— Поаккуратнее, даева, — сказал Завид низким голосом. — Ты встал на опасную дорожку.

Калеб проигнорировал его.

— Ник, у Ксевикана есть история. Ты не можешь доверять ему. Совсем. Он тебя предаст. Именно поэтому он клеймен и проклят.

Ксевикан никак не отреагировал на эти слова. Как будто он ничего другого и не ожидал.

Ник встретился с его холодными, ржаво-зелеными глазами.

— Кириан и Ашерон научили меня одному. В каждой истории есть две стороны. Какая твоя версия?

Только тогда он посмотрел на Калеба. Что-то странное и болезненное промелькнуло между ними.

— Это меня предали и дали наказание хуже смерти, — в его сильном акценте слышался горький гнев.

Ник не знал его истории, но он не мог наказать того, кто проливал за него кровь. Того, кто, не колеблясь, защищал всех их.

Даже Калеба, который, казалось, ненавидел его. Разве может быть Ксевикан таким уж плохим? Иначе он бы стоял в стороне от сражения и позволил бы арелимам прикончить их.

— Если я оставлю вас здесь, поклянетесь защищать меня и мое окружение? Под своим окружением я подразумеваю тех, кто дорог мне, включая Калеба, Завида, Коди, Сими и остальную команду?

— Ник… — рыкнул Калеб предупреждающе.

Игнорируя его, Ксевикан сузил глаза с подозрением.

— Ты нам поверишь, Малачай?

Ник дотронулся до медальона со святым Николасом и святым Кристофером на шее, который его мама дала ему.

— Думаю, попробовать поверить.

Ливия улыбнулась.

— Так и знала, что ты нравишься мне больше Адариана. Я в деле, — она бросилась к Нику и поцеловал его.

Ник быстро отстранился.

— Без обид, но пока ты здесь подобного не будет. Я занят, — по крайней мере он надеялся и молился, что еще может, так сказать.

— Ой, прости, — она приняла степенную позу.

Ник переключил внимание на Ксевикана, который пока ничего не сказал.

— А ты?

Он посмотрел на протянутую руку Ника, будто та его оскорбляла. Когда Ник уже было решил, что о скажет ему засунуть руку куда подальше, тот кивнул и пожал ее.

— Я предан тебе, Малачай, пока ты не предашь меня.

Калеб выругался, а затем пробормотал:

— Так и знал, что надо было убить тебя, когда была возможность. Мне плевать, что говорит твой папочка и какие у тебя оценки… урод.

Ник повернулся посмотреть на своего раздраженного приятеля.

— Ну же, Калеб. Тебе это хочется с ними сделать?

Он посмотрел мимо Ника и сцепился взглядами с Ксевиканом.

— Легко. И в этом случае я навсегда закрою этот вопрос, и никто не сможет поднять его снова.

Ксевикан что-то сказал Калебу на языке, не понятном Нику.

Калеб фыркнул.

— Молись, чтобы я не взял твой словесный топор войны и не зарыл его в каком-нибудь опасном месте, — он дернул подбородком в сторону Ника. — Мы можем закончить ритуал, пока не появится остальные твои дружки?

— Конечно. Что нам надо сделать?

Калеб посмотрел на Сими.

— Сим? Сделаешь мне одолжение и присмотришь за этой бандой, пока я свожу Ника на кладбище?

— Конечно, Акри-Калеб. Мы можем устроить вечеринку с мороженым барбекю, пока вы, почтенный акри будете делать то, что нужно.

Калеб бросил недовольный взгляд на Завида, Ливию и Ксевикана.

— Кажется мне, что я еще пожалею об этом, — и с этими словами они испарился, утащив с собой Ника.

Сими повернулась к ним, сияя клыкастой улыбкой:

— Итак, кто голоден?

— Я! — сказала Ливия с энтузиазмом. — Мы можем поесть?

— О, девочка-демон… Акри-Калеб любит поесть так же, как и Сими. Пойдем, дитя, и позволь Сими показать тебе лучшую еду в Новом Орлеане!

Девушки ушли, а Ксевикан задержался.

Когда Завид пошел за ними, Ксевикан остановил его.

— Что такое с этим Малачаем?

— Не знаю. Я только что сам к нему присоединился. Но он, кажется, неплохой. Даже достойный человек.

Он в этом уверен не был. Он больше не верил в достойных людей.

— Он с перебежчиком полу-даевой, чаронте, аамоном и тебе не кажется это странным?