Тайны пустоты - Валентина Ильинична Елисеева Страница 57

«Для настоящих физиков любая проблема – это дар Божий!» – вспомнилось ему насмешливое изречение Таши. Вспомнилось, как забавно она закатывала глаза при этом, встряхивала пушистыми кудряшками, и в груди усилилось малопонятное чувство. Он скучает по ней? Это несомненно, как и его горячая к ней тяга, но отчего влечение к этой конкретной девушке приобретает такой пронзительно нежный, незнакомый ранее оттенок? Как же легко запутаться в эмоциях! Хорошо, что человеку дан разум, позволяющий контролировать хотя бы свои решения и поступки!

– Меня направил к вам Военный стратег – он подумывает поднять вопрос о моей способности выполнять обязанности Первого стратега галактик, – вернулся Стейз в реальность. – Вы и раньше сомневались, что я подхожу для этой роли, что думаете теперь?

– Считаю, что именно теперь вы как никогда лучше соответствуете вашей должности. Я так и скажу Военному стратегу.

Глава 19. Тёмная ночь для симбионта

Резкое мужское лицо смотрело на Ташу с рисунка глазами цвета космоса. Скоро она сможет оклеить портретами Стейза все стены своей комнаты в Стратегическом Центре. И когда привыкнет к тому, что на неё со всех сторон смотрят его необычные глаза – она перестанет бояться их в оригинальной форме на живом, настоящем лице любимого мужчины. Преодоление страха – повторение страха – преодоление страха. Теория гласила, что постоянное прохождение этого цикла создаёт у человека уверенность в подконтрольности своей фобии, а вследствие роста этой уверенности постепенно действительно от неё избавляет.

Боишься темноты – не останавливайся на пороге тёмной комнате, шагни в неё, пройдись и спокойно вернись на освещённое пространство. К дрожащим ногам вернётся устойчивость, холодный пот перестанет выступать на лбу – и твоя боязнь станет чуточку меньше. Боишься пауков – не убегай с визгом от насекомого, а проследи за тем, как он ползёт по своим делам, не имеющим ни к тебе, ни к твоему страху никакого отношения.

Добавив таинственных теней на веках и яркости звёздчатым искрам в глазах, Таша спрятала портрет под ворох зарисовок, сделанных в различных мирах. Скачки с планеты на планету сбили ей биологические часы: везде была разная длительность местных суток, отличающаяся от общегалактических то в большую, то в меньшую сторону на несколько часов. Длительность часа везде старались максимально приблизить к общегалактической единице времени, но поскольку было крайне неудобно иметь дробное количество часов в сутках, то и здесь имелись расхождения. На укрытой снегами планете сейчас была ночь, а Таше совершенно не хотелось спать. Не удивительно, если до этого она неделями жила по общегалактическому времени, показывавшему сейчас разгар дня.

Расставшись с надеждой выспаться, Таша разложила перед собой зарисовки растительно-вирусных симбионтов и открыла на виртуале их трёхмерное изображение (зависшее посреди комнатки в многократном увеличении). Весь день она обсуждала с иномирными коллегами историю борьбы с паразитом-захватчиком и пришла к выводу, что всевозможные химико-биологические пути решения проблемы многократно (и неуспешно) ими опробованы.

«Пора принять для себя неоспоримый факт, что мой земной опыт борьбы с экологическими бедствиями куда беднее опыта учёных Альянса. Бесполезно пытаться придумать способы разделения вируса и симбионта, бесполезно изобретать ядовитый химикат – если бы проблема в принципе имела такое решение, его бы давно нашли без меня. Какими навыками и умениями я отличаюсь от иномирцев – вот с чего надо начинать! Как уже выяснилось, мне гораздо легче, чем им, придумать изощрённый способ убийства живых существ. Однако хотелось бы надеяться, что этим моё неповторимое своеобразие не ограничивается».

Глубоко уйдя в мысли, она кружила вокруг голограммы симбионта, бездумно смотря то на трёхмерную модель, то в потолок, то по сторонам. Матовый блеск выданного Стейзом костюма привлёк внимание, и на сердце стало тепло, а желание увидеть его воочию накрыло с головой.

«Вот ещё одна моя специфичная черта: я спокойно воспринимаю идею сотрудничества с физиками», – сказала себе Таша, и её как обухом по голове ударило: иномирные коллеги не рассматривали варианты физического решения проблемы! Всё, что они сделали – обратились с вопросом к Стейзу, а тот, озабоченный туннелями, звёздами и морем других проблем, предложил им на выбор жидкий водород (-255 градусов по Цельсию!) и антивещество, после чего счёл свою миссию выполненной.

Экологи до сих пор гневно обсуждали катастрофические последствия применения обоих предложенных им средств. Слушая коллег, Таша прятала невольную улыбку: трудно не согласиться, что при температурах, близких к абсолютному нулю, никакой симбионт не выживет, так же как и при высочайших температурах, создаваемых аннигиляцией вещества. С точки зрения физика – простейшее решение поставленной задачи, для экологов – огромнейшая беда, требующая десятилетия восстановительных работ и воссоздания миллионов уничтоженных видов: от микробов и одноклеточных до жуков и мелких млекопитающих.

«Та-аак, быстренько повторяем биофизику растений и ещё раз выписываем по порядку особенности жизнедеятельности симбионта. Где тут слабое звено? Великий авгур-философ утверждал, что оно есть в любой цепочке. А ещё он утверждал, что я не справлюсь с гигантской колонией этих вирусов, но я горю желанием оспорить это утверждение!»

Вызов по линии связи заставил её подскочить на месте: всё ещё было непривычно, что тихий звук раздаётся прямо в ухе, несмотря на то, что в нём нет никаких гарнитур, никаких приборов. Различные тональности звука сообщали о характере звонка: дружеский или деловой, срочный или нет. Можно было установить особые сигналы для отдельных абонентов, и Таша так и сделала. Мелодия, звучавшая в её ухе, сообщала о Стейзе. Значит, местное утро уже наступило.

– Привет, Стейз, ты мне страшно нужен! – выпалила Таша.

– Что-то случилось?

– Ничего, мне просто нужна твоя консультация.

– Ты где планируешь быть сегодня?

– Тут остаюсь, не вижу смысла скакать по мирам, пока не сообразила, как помочь избавиться от уже увиденной заразы. У тебя когда найдётся свободная минутка?

– Я правильно понял, что тебе нет особой разницы, где сидеть над записями и бесконечно думать? Примерно через час я буду пролетать недалеко от планеты, на которой ты находишься. Хочешь, пришлю за тобой шаттл и проконсультирую тебя в очном режиме?

Онемев от изумления, Таша страшно пожалела, что связь всего лишь голосовая – ей очень захотелось увидеть выражение лица собеседника. С другой стороны, не хотелось бы, чтоб он лицезрел её с открытым ртом и широко распахнутыми круглыми глазами. Она силилась