Мария Снайдер - Испытание магией Страница 57

— Они сильно расстроены, — сказала она, имея в виду вождей.

— Отчего?

— Считают, будто мы обвиняем их в том, что они якобы дали кураре похитителю Тьюлы. И их возмутили попытки Кейхила набрать людей под свои знамена. — Айрис одарила претендента на трон гневным взглядом. — Я думала: ты желаешь познать нечто новое, увидеть новую грань нашей культуры. А вместо этого твоя навязчивая идея собрать армию поставила нашу миссию под угрозу.

Кейхила ее слова не пристыдили.

— Не нужно было бы собирать армию, если б Совет меня поддержал. Вы...

— Молчать! — Айрис рубанула воздух ладонью, и я ощутила, как по коже мазнула ее магия.

Кейхил попытался что-то сказать, но из горла не вырвалось ни звука. На щеках выступили ярко-красные пятна.

— Несмотря на все мои дипломатические умения, я не могу заставить их что-либо рассказать. Кейхил их оскорбил. Теперь, Элена, они будут говорить только с тобой.

— Может, нам подумать, как уносить ноги?

Наставница засмеялась:

— У них на пути Кейхила поставим: он задержит.

Претендент на трон в ярости сверкнул на нее глазами.

— У тебя, Элена, есть небольшое преимущество, — продолжала Айрис. — Хоть я — Магистр Магии и член Совета, ты — кровная родственница. По их мнению, родня важней Магистра.

— Как это я им родственница?

— Около пятисот лет назад от рода Песчаного Семени откололись люди, пожелавшие перебраться в джунгли. Песчаное Семя — бродяги по натуре, и уже многие из них в поисках собственного пути порвали связь с главным родом. А некоторые, как Залтана, по-прежнему считают их родней. Попытайся что-нибудь выяснить. Но так, чтобы они не вообразили, будто ты обвиняешь вот этих людей, которые здесь, в пособничестве. Тщательно выбирай слова.

Должно быть, у меня на лице отразилось глубокое сомнение в успехе, потому что Айрис добавила:

— Считай это своим первым уроком дипломатии.

— Учитывая, сколь много ты сама добилась, удивительно, что я не ощущаю громадной уверенности, — съязвила я.

— Издевки оставь при себе.

— Почему бы тебе не пойти со мной вместе? Если я начну говорить глупость, ты махнешь рукой и заставишь молчать, как Кейхила.

Наставница с горечью усмехнулась.

— Меня попросили отбыть и «забрать с собой настырного щенка». Ты остаешься одна. Я не смогу тебя услышать сквозь магию Песчаного Семени, поэтому встретимся на краю равнины у Кровавой скалы.

Айрис мысленно показала мне похожую на человеческое сердце красную скалу с белыми прожилками. Мы с Кики миновали ее два дня тому назад.

Кейхил замахал руками, постучал ладонью по горлу. Айрис вздохнула:

— Только если пообещаешь не заводить разговор об армии, пока не возвратимся в Крепость.

Претендент на трон закивал.

— Элена, я разрешаю тебе освободить голос Кейхила.

Очередной урок. Ну что ж... Отогнав тревожные мысли о предстоящей беседе со старейшинами, я открыла сознание для магии. Магической энергией было насыщено все кругом, однако я разглядела отдельную ниточку, обернутую у Кейхила вокруг горла. Потянув энергию на себя, я освободила его голос.

— Молодец, — похвалила наставница.

Уши претендента на королевский трон так и пламенели, однако ему хватило ума заговорить спокойно:

— Если мне будет позволено указать очевидное, то оставлять Элену одну слишком опасно.

— Выбора нет, — отозвалась Айрис. — Я могу заставить их рассказать, что им известно, но Песчаное Семя воспримет это как начало войны. И тогда, Кейхил, не видать тебе собственной армии: мы будем слишком заняты, обороняя ситийцев от кровной мести Семян. — Наставница обернулась ко мне: — Элена, желаю удачи. Нам будет о чем потолковать, когда ты нас догонишь. Кейхил, иди седлай Топаза. — И она ушла, свистом подзывая своего коня.

Кейхил с упрямым видом скрестил руки на груди.

— Лучше я останусь. Надо же присмотреть за тобой, когда будешь возвращаться. Это простейшее военное правило: всегда кто-то должен тебя поддержать.

— Кейхил, тут столько магии, что Семена могли бы просто-напросто перекрыть мне дыхательное горло. И ни ты, ни я ничего бы не сделали.

— Тогда уезжай с нами.

— А ты подумал о Тьюле и о следующей жертве убийцы? Я должна попытаться.

— Но риск…

— Жить — это и есть рисковать, — оборвала я. — Ты рискуешь каждый раз, принимая решение, делая шаг... каждое утро, вставая с постели, ты снова рискуешь. Выжить — значит осознавать этот риск и не цепляться за иллюзию безопасности.

— Тебя послушать — жить не захочется. Уж больно все печально.

— Так оно, и есть. Это самое главное. — Не собираясь вступать с ним в философские споры, я попыталась его подстегнуть: — Двигайся, пока Айрис опять не разозлилась. — Я рубанула воздух ладонью — точь-в-точь как наставница.

— Не смей! — Кейхил схватил меня за руку. Задержал ее в пальцах, не отпуская: — Если Песчаное Семя тебя обидит, они познают мою кровную месть. Будь осторожна.

Я отняла руку.

— Я всегда осторожна. — Кажется, я немного приврала.

Айрис с Кейхилом ускакали, предоставив меня самой себе. Как бы не оскорбить ненароком Песчаное Семя. Я перебрала в памяти последние указания наставницы, затем огляделась. Чем мне заняться?

В этом временном лагере каждый был занят своим делом; люди работали спокойно, деловито, без суеты. Уловив запах жареного мяса, я вспомнила, что со вчерашнего дня ничего не ела; в животе сейчас же, возмущенно забурчало. Порывшись в вещевом мешке, я извлекла часть своих припасов и поела, устроившись на земле и привалившись спиной к брошенному седлу Кики. Тут же навалилась страшная усталость, и снова подняться на ноги я уже не смогла. Вздремну-ка я, пожалуй. Во сне заново можно пережить вернувшиеся воспоминания детства... Я вытянулась на траве, подложив седло под голову, даже не потрудившись подстелить плащ. Удивительно, как тут хорошо и безопасно.

Однако сны пришли дурные. Я продиралась сквозь джунгли, а следом ползли змеи — множество змей. Они обвивались вокруг ног, валили меня наземь. Я не могла шевельнуться, а они впивались в кожу зубами, с которых капал кураре, и шипели: «Иди с-с-с нами, с-с-с нами-с-с».

— Сестра? — раздался вдруг несмелый голос.

Я проснулась с громким криком. От меня испуганно отпрянула маленькая большеглазая женщина. Ее темные волосы с отдельными желтыми прядями были стянуты кожаным ремешком, на белом платье виднелись пятна грязи.

— Старейшины желают с тобой говорить.

Я поглядела на небо, желая узнать, который час, но солнце было скрыто густой пеленой облаков.

— Как долго я спала?

Большеглазая улыбнулась: