Чужие берега - Валентина Гринкевич Страница 56

кабинет. Возле окна за массивным письменным столом сидел человек. Мужчина в годах, с морщинистым лицом и короткой седой бородкой. Он поднял глаза от бумаг и посмотрел будто бы на нас.  Я даже вздрогнула, от его холодного цепкого взгляда. Лицо мне показалось смутно знакомым. Синие глаза… У кого еще я могла такие видеть? У Артура?

Через несколько секунд стало понятно, что мужчина смотрит не на нас, а на появившегося в комнате посетителя. Им оказался тот самый Адриан Скотт, который передал карту Артуру и которого убили в Вантарисе. Так значит он жив? Или нам показывают прошлое?

Внезапно изображение исчезло, и стекло опять затянуло свинцовая рябь.

— Что это было? Прошлое? — спросила я у Ике. Девушка кивнула.

— Это мой дядя. Альберт Авалос. Родной брат отца, — потрясенно проговорил Артур. — Так это он нанял Скотта, подсунул карту и все для того, чтобы выпроводить меня из столицы? Зачем? Чтобы самому занять мое место в Совете? Да вообще, что это за Совет такой? Сегодня впервые о нем слышу. Отец умер скоропостижно, а его брат решил в политические игры меня не посвящать? Вообще? Надеялся, что мне будет достаточно светских увлечений…

3.

— А тебе Лаэрт, имя Альберт Авалос ничего не говорит? — обернулась Ике к моему другу.

— Нет… а должно? — Лаэрт непонимающе уставился на зеленоглазую красавицу.

— Это твой последний работодатель. — Ике опять отвернулась и вгляделась в зеркало. — Это он нанял тебя, чтобы доставить саквояж с бумагами в столицу.

— Может быть и он… Ни имени, ни лица заказчика я не видел, вся сделка происходила строго конфиденциально. Какое это имеет значение?

— А что было в тех бумагах ты смотрел? Ведь по дороге на экипаж курьера было совершено покушение и замок на саквояже повредили. У тебя была возможность заглянуть.

— Нет, не смотрел. Не имею такой привычки. К тому же слишком любопытные наемники долго не живут.

— А вот если бы открыл и почитал, то узнал бы, что готовится покушение на канцлера Эда Флеминга. Который, кстати, по случайному совпадению, тоже является членом Магического Совета. Таким образом Альберт Авалос собирался расширить себе пространства для маневра и увеличить свои шансы на попадание в Совет.

— А при чем здесь я? — Лаэрт явно не понимал, к чему клонит Ике.

— Покушение не состоялось, Эда Флеминга кто-то предупредил и Авалос уверен, что это сделал ты. Поэтому был отдан приказ устранить всех свидетелей и исполнителей проваленного заговора и тебя в первую очередь.

— Ах, вот оно что! Так это люди твоего дяди устроили за мной охоту в Вантарисе! Ну надо же. Интересные подробности. Их, конечно, надо тщательно проверить, но с большего… все сходится.

Лаэрт задумался. Артур вообще стоял такой растерянный, что мне стало его жаль. Ну конечно, не каждый день узнаешь, что твой ближайший, а возможно и единственный близкий родственник — предатель, планирующий тебя убрать. Не исключено, что даже физически.

Я вернулась к камину и посмотрела на картину.

— Ике, все это очень интересно. Но политические интриги дело не быстрое, их подготовка и осуществление занимают иногда годы. А сегодня мы оказались в этом зале из-за Волшебного кристалла. И мы пришили сюда не сами. Ты нас сюда привела. Для чего?

— Чтобы показать Волшебный кристалл.

— Где же он?

— На картине.

Ике медленным шагом приблизилась ко мне и встала рядом. Какое-то время она молчала, любуюсь изображением, потом заговорила:

— Магические кристаллы бывают разных форм, размеров и цветов. Они могут быть прозрачными или непрозрачными, гладкими или шероховатыми, а также могут иметь самые разные узоры и фактуры. Некоторые кристаллы имеют естественную геометрическую форму, такую как пирамиды или шестиугольники, другие более естественны. Цвета их тоже варьируется от прозрачного или белого до черного, а может включать в себя все оттенки радуги.

Кристаллы обладают различными магическими свойствами. Слабыми и сильными. Ходят легенды о таких, которые умеют исполнять заветные желания. Любые.

Какой же был у Джакомо? Достоверно не знает никто. Многие приписывали ему способность влюблять в себя всех женщин, влиять на принятие решений других и даже читать мысли. Джакомо никогда не отвечал прямо на вопросы, всячески поддерживал, а может даже и сам создавал сплетни и тайны вокруг своей особы. Многие говорят о том, что на самом деле кристалла никогда не существовало. Но это не так. Кристалл есть, и он на этой картине.

Здесь изображен Дьявол играющий с человеком в шахматы. Трофей получит победитель. И ценность трофея велика — человеческая душа. По задумке художника, позиция юноши — безнадежна. Он проигрывает при любом раскладе. Но великий шахматист, черный маг и по совместительству близкий друг Джакомо — Морфи, с этим не согласился.

В присутствии огромного количества свидетелей Морфи и Джакомо заключили пари. Морфи согласился поставить свою душу на кон и попытаться защитить позицию белых. Он сделал почти невозможное, свел партию в ничью. Но не учел одного нюанса. Ничья — это не выигрыш. А значит и душа отныне — ничья!

Волшебный кристалл Джакомо небольшого размера и абсолютно черного цвета. Он содержит в себе душу мага-шахматиста Морфи.

Великий колдун Джакомо поместил кристалл на картину. На спину паука, который застыл навсегда в безнадежной попытке сбежать от непрекращающейся битвы черных и белых, войны добра со злом.

Эпилог

Солнце садилось за горизонт, цикады стрекотали, как сумасшедшие. Дневной летний зной отступал к океану, прятался в белый коралловый песок, уступая место долгожданной вечерней прохладе.

Я сидела на веранде, удобно устроившись на мягких диванных подушках. Босые ноги вытянула перед собой и пыталась пристроить их прямо на низкий столик. Рядом обложкой вверх лежала раскрытая книга в мягком переплете, но сосредоточиться на чтении не удавалось. Мысли занимала предстоящая свадьба.

Чья бы вы думали? Моя!

После всех приключений, в которые мы ввязались, чтобы помочь Артуру найти Волшебный кристалл Джакомо, мне все-таки пришлось вернуться домой. Куда же еще?..

Ох, что это было за возвращение! Гроза, в виде праведного гнева отца и братьев, бушевала в поместье дня три, не меньше. Чего я только не наслушалась. И о себе, и о своем поведении, и о моих дружках, и что зря меня в детстве не пороли. Классика.

Я сидела все это время с виноватым видом, глаза в пол, голос тихий, полный раскаянья…

Я знала, что рано или поздно домочадцы успокоятся и всё будет, как раньше.

Когда