Дом неистовых клятв - Оливия Вильденштейн Страница 56

Но она сделана не из черного камня, она сделана из воздуха. Моё сердце чуть не вылетает из раскрытого рта.

Чёрт, чёрт, чёрт.

Мне хочется позвать Юстуса по имени и убедиться в том, что это он. Но что если это какой-нибудь солдат или Данте? Что если фейри, за которым я охочусь, заставил Мириам замаскировать его, чтобы приготовиться к моему возвращению? Что если он наслышан об этом знаке и…

— Ты пообещала вернуться, нипота.

Я выдыхаю воздух, который всё это время сжимал мои лёгкие, и моё сердце опускается обратно в грудь.

— Вы нашли знак?

— Да. Всё сделано.

Он, должно быть, заметил Антони, потому что рычит:

— Мы помогаем ему сбежать?

— Не можем же мы оставить его здесь?

Юстус испускает ещё один раздражённый вздох.

— Ладно. Идём, пока твоя пара не уничтожила дом.

Но как только он это говорит, подземный замок так сильно сотрясается, что мои зубы начинают стучать.

Я выставляю руки вперёд, чтобы не упасть.

— Позже.

— Ты же не собираешься найти…

— Нет.

— Хорошо, потому что я начал беспокоиться о твоём психическом здоровье.

Вылетев изо рта Юстуса, этот саркастический комментарий обдает теплым дыханием мой нахмуренный лоб, на котором нарисован кровавый знак.

— Но я не уйду отсюда, пока не разрушу это место.

— Я так и знал. Я знал, что ты пойдёшь на что-нибудь безрассудное.

Он отпускает мои руки.

— Камень очень толстый и…

— Не рядом с покоями Данте. Я слышу море снаружи, нонно. Я чувствую змеев.

А они чувствуют меня.

— Разве вы не хотите уплыть вместе с Мириам?

Я слышу, как он сглатывет.

— Они её забрали.

Ну, конечно.

— Куда?

— В туннели, — резко отвечает он, отделяя каждое слово.

Я не вижу его лица, но не сомневаюсь в том, что если коснусь кончиками пальцев его челюсти, то почувствую, как на ней пульсирует мускул.

— Тогда нам тем более надо затопить это место.

— Туннели построены на склоне.

— Данте вместе с его полком тормозит золотой трон. Они не могли уйти далеко.

Я вспоминаю о том, как Лор затопил траншею в горах, и как вода смыла солдат, которые нас преследовали. Надеюсь, на этот раз это тоже сработает.

— Может быть, вам с Антони стоит начать затапливать это место?

Антони хмурится — либо ему непонятен мой план, либо он решил, что я сошла с ума.

Я переплетаю руки.

— Либо ты нам поможешь, Антони, либо я превращу тебя в краба.

Он смотрит на то место, где я стою, и его зрачки начинают сужаться и расширяться, словно он оценивает всю серьёзность моей угрозы.

— В краба?

Его губы слегка приподнимаются в улыбке.

— Она, и правда, может это сделать, Юстус?

Это было бы здорово. Затаив дыхание, я жду ответа Юстуса. Ведь сейчас мы вне опасности.

Я чувствую тепло руки, которая касается моего лба, и моргаю. Поскольку Антони также как и я хлопает веками, я решаю, что Юстус стёр мой знак.

Распахивается дверь и врезается в каменную стену.

— У тебя минута, чтобы нарисовать взрыв, а затем я уведу тебя наверх. Поторопись, нипота.

Вздохнув, я бормочу: «Я быстро».

Как так вышло, что мне уже двадцать два, я могущественная ведьма, но чувствую себя не выше эльфа?

Покинув клетку Антони, мы идём вперёд, в сторону чёрной деревянной двери. И чем ближе мы к ней подходим, тем сильнее пульсирует моя кровь, приливая и убывая, точно волна. Это мои нервы или я чувствую море?

Я поднимаю руку к потолку, который нависает так низко, что кончики моих пальцев касаются прохладного камня. Когда потолок сотрясается и щекочет их, я вздрагиваю и замираю в восхищении. Змеи. Я не могу видеть их сквозь камень, но я знаю, что если нарисую знак ключа, я окажусь в море.

Дверь, ведущая в покои Данте, со скрипом открывается, и я чуть не выпрыгиваю из своей кожи.

ГЛАВА 36

Антони встаёт передо мной.

— Стой у меня за спиной.

Я слушаюсь его, но в основном потому, что он преграждает мне путь. Его тело разорвано и поломано во многих местах, как и моё. Удивительно, как он вообще стоит на ногах.

— Это всего лишь я, дурачьё, — бормочет Юстус.

Его шаги снова начинают стучать по коридору.

— Я проверял, не остался ли здесь кто.

Хвала Котлу. Мой пульс замедляется, когда я запускаю палец в одну из множества своих ран и начинаю рисовать.

Антони оглядывает оглушительную пустоту.

— Сколько им потребуется времени, чтобы пешком дойти до Исолакуори?

— Нам понадобилось почти две недели, чтобы добраться сюда из долины, — говорит Юстус.

Мой пульс ускоряется от негодования. Они тащили меня сюда две недели, пока я была без сознания. Желание разнести это место на части заставляет мою руку ускориться.

— То есть вы не считаете, что они выйдут наружу раньше этого срока? — тихо спрашивает Антони.

— Тареспагия кишит воронами. Монтелюс принадлежит Лору. Так что нет, они не станут рисковать и выходить наружу, пока не вернутся в восточные земли фейри.

— Когда мы выйдем отсюда, вороны могут перенести нас в Монтелюс, и мы…

— Фэллон, когда мы выйдем отсюда, Лор запрёт тебя, — вздыхает Юстус. — Антони хорошо знает эти туннели. Вместе…

— С меня хватит, Росси. Дела Лора больше меня не касаются. И не надо на меня так смотреть, Фэл.

Облизав губы, чтобы смыть вкус разочарования, я перевожу взгляд на волнистые линии, которые уже даже не считаю.

— Я покину Люс.

— И куда ты отправишься? — спрашивает Юстус.

— Туда, куда ветер направит мою лодку.

Я не пытаюсь убедить Антони сражаться вместе с нами. По правде говоря, может это и к лучшему, что он решил уехать.

— Стоит ли нам проверить остальные двери, Росси? — спрашивает Антони, глядя на ручки, которые сверкают в тусклом пламени факелов.

— Внутри тех помещений ничего нет.

Пока я рисую на потолке ещё больше неровных кровавых линий, мне в голову приходит одна мысль.

— Ифа? Куда они её дели, Юстус?

— Я перенёс её в спальню своей матери. Её сестра тоже там. Как и мой сын.

Юстус не произносит имени Ванса, потому что не хочет, чтобы Антони связал всё воедино?

На случай если я права, я решаю помолчать об этом.

— Я думала, что вороны не могут проникнуть в дом.

— Живые.

Когда кровь отливает от моего лица, он добавляет:

— Я имел в виду, что обсидиановые вороны вполне могут.

Потолок начинает сотрясаться, но я не могу понять, что на это повлияло: атака Лора на дом Росси или моё заклинание. Я облизываю верхнюю губу и чувствую