Разбитое сердце Адрианы - Диа Гроул Страница 53

Хороший вопрос. Замечательный. — Моя одежда была мокрая после дождя, мне пришлось у вас переночевать. Ты ведь не против?

— Нет, ты не первый кто тут ночевал, так что все нормально, — произносит с легкостью. В смысле, блять не первый? Это что за благотворительность в виде ночевки?

— А кто тут еще ночевал? — спрашиваю почти спокойным голосом.

— Дядя Олег, он тоже намочил одежду, и ему пришлось спать на диване. Ты тоже спал на диване?

— Я почти не спал, он у вас не удобный.

Прищурив свои большие глазки, она начала меня внимательно осматривать.

Мне стало дурно и нечем дышать. Вот и все моя песенка спета. Даже пожить не успел.

— А почему на тебе костюм дяди? — спрашивает она, сложа руки на груди.

Кое-как сглотнув, я понял, что казнь отменяется. — Твоя мама мне его дала.

— Ясно.

Утерев, выступивший пот со лба, сразу полегчало.

— У вас тут все хорошо? — произносит Адриана.

Я стоял в дверном проеме и наблюдал, как она заходит на кухню в своем бежевом платье. Свет от окна подчеркивал ее изящные изгибы тела, а ткань плавно обтекала ее фигуру, подчеркивая ее женственные черты.

Платье доходило ей до колена, и я не мог оторвать взгляд от этого v-образного выреза, который обнажал ее подтянутую шею и чуть приоткрытые ключицы. Каждое движение ее рук или шаг было как искусно расставленные акценты.

Точно моей смерти хочет.

— Да, мамочка.

После завтрака, я оделся и вышел на улице. Не хотел им мешать. Через несколько минут из дома в желтом комбинезоне и с двумя косичками выбегает Офелия. Улыбнувшись ей, я подхватываю ее на руки.

— Ну что готова?

— Да, — заверяет меня. — Ты мамин друг?

— Да, — отвечаю не задумываясь.

— Эх, — удрученно вздыхает она.

— Что такое малышка?

Мои руки дрожали, когда я держал ее на руках, и она смотрела мне прямо в глаза с такой искренностью и теплотой. Я чувствовал, как мое сердце сжималось от умиления и радости.

— Ты мамин друг, а это значит, что ты не сможешь ее полюбить и быть вместе с нами. И у меня не будет папы.

Когда она сказала мне это, мое внутреннее состояние просто вывернулось наизнанку. Я был так тронут её словами, что чуть ли не закачался от волнения. Это было как маленькое солнечное лучик в моей жизни, который прогрел мое сердце и дал мне чувство счастья и значимости.

Я обнял её крепко и поцеловал в лоб, молча благодаря ей за такие искренние и теплые слова.

Матео, Офелия?

— Адриана, нам надо поговорить сейчас же. Офелия можешь нас оставить?

— Ага, — ответила она и пошла к качелям.

— В чем дело? — обеспокоенно спрашивает она.

— Когда ты скажешь, что я ее отец? — задаю вопрос, от которого кровь в жилах стынет. Вернув свой взгляд на нее, вижу и прекрасно понимаю, что в ее планах такого нет. — Почему?

— Ты ведь понимаешь, что человек она не игрушка? Что с ней будет, когда тебе надоест играть, и ты просто исчезнешь? Как мне потом ей объяснить?

— Я не собираюсь никуда исчезать, — рявкаю в бешенстве, сокращая между нами расстояние. — Я не уйду. Ты моя. Она моя. Без вас я не буду жить.

— Матео, — шепчет она, смахивая слезу. — А если когда появиться Давид и снова что-то сделает? Ты поверишь ему, а не мне. Я хочу, чтобы все осталось, так как оно есть.

Вонзив мне в сердце кол, она позвала дочь, после чего они отправились в садик, а я так и остался стоять у дома.

— Я убью его, — говорю самому себе. — Убью ублюдка, что меня породил. Убью суку, что терроризировала меня. Убью всю семейку.

Я сел за руль своей машины, сердце бешено колотилось в груди. Я включил зажигание и с бешеной скоростью выехал на улицу. Мне нужно было перехватить ее до того, как она войдет в компанию. Я гнался за ней, пытаясь догнать ее. Мой разум был затуманен от ярости и страха, что она может уйти от меня.

Когда я, наконец, догнал ее, она уже была на пороге входа. Я выскочил из машины и бросился к ней, схватил за руку и повернул ее к себе. Ее лицо выражало удивление и испуг.

— Матео, ты что творишь?

— Мне нужно будет уехать на несколько дней, — говорю я, и вижу на ее лице усмешку.

— Как быстро! Всего хорошего, — бросает мне и выдергивает руку.

— Блять, Адриана, это по работе, я вернусь…

Подойдя ко мне, она прошипела. — Ты когда врешь, проговаривает это вслух, перед тем как соврать. Ну не знаю порепетируй.

— Адри… — вновь вернув ее на прежнее место, я хватаю за талию и прижимаю к себе. — Ладно, это не работа, но мне нужно вернуться обратно. Неделя может чуть больше, и я вернусь.

— Хорошей дороги.

— Адри…

— Что? — взревела она. — Чего ты хочешь? Я поняла. Можешь ехать. Я тебя не держу.

Меня охватывает бешенство. Схватив ее за затылок я притягиваю ее к себе. И довольствуюсь тем, как увеличиваются ее зрачки.

Мне казалось, что ничто не может сравниться с той страстью, которую я чувствую, когда я прижимаю ее к себе, и наши губы встречаются в поцелуе. Это был момент полного единения, когда мы оба были поглощены чувствами, и время словно остановилось.

Но в следующую секунду все изменилось. Я почувствовал звонкую пощечину на своей щеке и мгновенно отшатнулся, растерянный и ошеломленный. Мои глаза широко раскрылись от удивления, и сердце забилось еще сильнее от шока.

Она стояла передо мной, выражение лица изменилось, и я увидела в его глазах нечто, что меня испугало. Она стояла там, молча, словно не веря в то, что только что сделала. Я чувствовал на себе ее взгляд, исполненный смешанных чувств и эмоций.

— Из себя дуру, я не позволю делать, — проговорила она, заходя в компанию.

Дерьмо. Блядство чертово.

— Ты идиот, — прилетают слова от Олега. — Странно, что она тебе не зарядила по твоим крошечным орешкам. Я бы это заснял. Черт. Может, повторим? Только удар придет и от меня, если еще раз тронешь мою сестренку.

— Может ты свалишь на хрен отсюда, — рявкаю в ответ.

— Может ты? Территория кажется моя, — усмехается ублюдок. Выводя меня из себя.

— Мне нужно будет уехать…

— Прекрасно, — прерывает меня.

— Пригляди за ней…

— Не стоит мне об этом упоминать, — рычит он. — Если решил свалить, тогда вперед тебя никто не держит и упрашивать остаться тем более не