Рассвет с Рыцарем-Волком - Элис Кова Страница 51

Я киваю и выпрямляюсь, стараясь излучать больше уверенности, чем чувствую.

— Так что давайте закончим с едой, а потом снова поработаем над твоей магией.

Мы проводим еще одну ночь в лагере со стаей Вейлина, а затем палатки спускаются. Теперь волков почти сотня, они бегут как один, громыхая по склону равнины. Я не нахожу в поездках той радости, что была раньше. Ветер не так сладко пахнет надеждой.

Каждую ночь между двумя лагерями мы ставим временные палатки. Но палатка Конри остается самой прочной. Каждую ночь у меня своя отдельная постель, и он велит мне видеть хорошие сны.

С рассветом меня охватывают еще большие сомнения.

Я слежу за каждым движением Конри в поисках предательства. Намека на обман. Но ничего не нахожу.

Учитывая его прошлое, все, что сказали Эвандер и Аврора, я не думаю, что смогу полюбить его… но если он пытается измениться, возможно, мы могли бы стать друзьями. Или друзьями настолько, что он окажется прав, и мы сможем добиться чего-то значимого для обоих наших миров.

Помогать и лыкинам, и людям — это гораздо более важная цель, чем защита леса. А когда мне удастся вернуть Авроре ее силу, у меня появится задача. Цель.

Каждое утро, просыпаясь, я надеюсь, что на этот раз все будет гораздо яснее, чем в предыдущий. Но, увы, я лишь еще больше запутываюсь.

— Фаэлин, — говорит Конри, входя в палатку в нашу первую ночь в лагере новой стаи. — Ты проснулась?

— Да, — отвечаю я, хотя он это прекрасно видит.

Конри садится на край своей постели, ближе к ногам.

— Если ты не слишком устала, я бы хотел, чтобы ты послушала наши песни.

— Песни?

— Да, их будут петь у костра. — Он протягивает руку. — Пойдем со мной? Но только если ты хочешь.

Мне настолько любопытно, что я принимаю приглашение. Конри выводит меня из палатки, а Эвандер идет у него за спиной. Мы направляемся к большому костру в центре лагеря. Половина стаи сидит или стоит в кругу вокруг него. Я вижу трубы и простые плоские барабаны.

Мужчина, в котором я узнаю одного из альф, почтительно кивает Конри. Затем он откидывает голову назад и издает звук, который нельзя назвать ни пением, ни воем, а чем-то средним. Он исходит из глубины его нутра и поднимается по затылку. Другие поднимают подбородки и воют в ответ. Это призыв и повторение, к которому вскоре присоединяется медленный и ровный стук барабанов.

Вскоре вся стая начинает дышать в унисон, резко вдыхая часть звука, который быстро становится музыкой. Каждый, кажется, поет-выпевает один звук, но делает это так быстро, что вместе они начинают складываться в слова.

— Эвандер, будь добр. — приказывает Конри, произнося так мало слов.

Эвандер делает шаг вперед. Я думаю, что он собирается петь, но вместо этого он подходит к костру. Он протягивает руку, словно тянется к пламени, и смыкает пальцы. Когда он шевелит губами, я вижу, как пляшут языки пламени, как в них появляются глаза.

Фолост? Никогда еще маленький огненный дух не выглядел таким могущественным. Время, проведенное в Мидскейпе, пошло на пользу не только Мэри.

Один миг золотых глаз. Да. Но чему? На мой вопрос ответили, когда огонь угас, и Эвандер опустил руки, как бы затушив его. Лыкин поднимает правую ладонь, пальцы сдвигаются, отводя ее в сторону. Фолост движется вместе с Эвандером, словно лыкин управляет духом огня.

Пламя принимает очертания волков и клыкастых корон, светящегося шара, похожего на солнце, но я могу лишь предположить, что это луна.

Это их история, рассказанная через мерцание желтого, оранжевого и красного цветов. Историю, которой вторит первобытный, гортанный вой, складывающийся в слова на древнем языке, которого я не понимаю. И все же… я нахожу себя раскачивающимся вместе с ними. Дышу вместе с ними. Грохот барабанов и резкие трели панорамных труб, выдерживающих высокие ноты, вызывают сладкое головокружение сродни слишком большому количеству медовухи. Сердце колотится, слегка бурлит, но воздух густой от предвкушения.

— Пошли, — говорит Конри, всего одно слово. Приказ. Но я все равно слушаю его, когда он протягивает руку. — Потанцуй со мной.

Он вытаскивает меня из толпы, притягивая к себе. Его ладонь скользит по моему бедру, обхватывает меня сзади и крепко сжимает. Мои щеки мгновенно вспыхивают, и я оглядываюсь по сторонам. На нас смотрит так много глаз…

— Смотри на меня, — приказывает он. — Только на меня.

И я смотрю.

Движения не похожи ни на один танец, который я когда-либо знала. Я никогда не считала себя танцовщицей. Но мне доводилось кружиться обнаженной под полной луной. Это… не похоже на то. Когда я танцевала в лесу, я чувствовала себя легкой, как сам воздух. Здесь, сейчас, я тяжелая и горячая, двигаюсь со словами, воем и пульсирующими ударами барабанов.

Конри обхватывает меня за талию и наклоняется вперед. Я отклоняюсь назад, прогибаясь в пояснице. Мои бедра прижимаются к его бедрам. Конри низко рычит мне в шею. Я горю, как в огне, и мысли плывут, уносясь в небытие, оставляя после себя пустоту в голове.

Это было бы здорово…

Голос вернулся, подстрекаемый чарами Конри. Магия, которая заставляет всех мужчин и женщин стаи смотреть на Конри с завистью и вожделением. Конри притягивает меня к себе, наши груди прижимаются. Он кружит меня. Поднимает меня.

Барабаны пульсируют. Пот катится по моей шее. Вой в моей душе и серебряные глаза, которые грозят поглотить меня… Я — корабль в море, уносимый течением. Лист с дерева, не знающий, куда приземлиться.

Я вскидываю руки, и острая боль пронзает меня насквозь.

Я моргаю, восстанавливая сознание. Сначала мне кажется, что я подошел слишком близко к огню. Но я должен быть достаточно далеко. Искра?

Я перевожу взгляд, встречаясь с темным взглядом Эвандера за золотыми глазами Фолоста. Я понимаю, что он специально попросил духа зажечь меня. Он хотел, чтобы я вновь обрела сосредоточенность.

— Прости меня. — Я кладу руки на плечи Конри, изображая одышку. — Я устала.

Улыбка Конри не сходит с лица. В его глазах горит та же страсть, из-за которой я почти полностью отдалась ему несколько секунд назад.

— Конечно. Давай вернем тебя в постель.

Меня провожают обратно в палатку. Когда я сажусь на свое спальное место, Конри наклоняется ко мне и нежно целует в лоб.