Наследница сиротского приюта - Юлия Нова Страница 5

От души прокляла, вкладывая всю силу и ненависть в ответ, понимая, что этот гад где-то достал зелье на основе магической белладонны. Муж радостно рассмеялся, не понимая, что я кинула возвратку, да какую сильную!

Я кивнула ему в ответ, не показывая своих эмоций, переполнявших меня. Дверь закрылась, а я побежала в зельеварню спасать положение, угадывая себе время.

За применение запрещённого зелья этому гаду полагалась виселица, мне нужно было только пожаловаться. Для этого нужно было сходить в магический квартал города. Я сделала лучше: написала письмо кому надо, оделась поприличнее, собрала деньги, что откладывала для побега, и пошла в магическую часть Саутгемптона. Сын с радостью пошёл со мной, он редко бывал на той стороне. Я же пришла в отделение магической почты и отправила письмо с вестником, порядком заплатив.

Дед, Джон Хенли, вернее, мой двоюродный дед и лорд Хенли, мог помочь с моим сыном. Пришлось признаваться в письме о талантах Маркуса. Ну, я как раз к нему и собиралась бежать. Но не успела, совсем чуть-чуть.

Глава 5

Я выплыла из воспоминания, схватилась за сердце, бухающее в груди, и поняла, что всё так же сижу на бочке.

Решительно встала, сделала шаг во мраке подвала, ещё один, и шаг за шагом дошла до очертания той самой двери. Эх, была не была! Нащупала ручку и резко открыла дверь, с удивлением увидев тонущую в полумраке зельеварню. Наверху, под самым потолком, находились длинные, но невысокие окошки, так свет проникал через них. На улице стоял вечер, поэтому и света было мало.

Мысль, что эти окна, получается, выходили в магическую часть города, меня шокировали. Подпрыгнула, услышав сзади осторожные слова:

— Мама? С тобой всё хорошо?

Я отдышалась и ответила, заметив беспокойство в глазах ребёнка:

— Да, Маркус, всё хорошо.

Услышала рулады, доносящиеся из желудка мальчика, и бодро добавила:

— Пойдём-ка, сын. Ты, я смотрю, джем не открывал, ко мне вернулся? Пока готовлю, подкрепишься чаем со сладким. А там и похлёбка дойдёт.

На ужин сегодня был приготовлен густой гороховый суп с картофелем и морковью. Надо было видеть глаза ребёнка, когда он осторожно попробовал первую ложку, и даже зажмурился от удовольствия. Ложкой он явно был мастак работать, видимо, сильно проголодался. Я тоже поела с удовольствием, но добавку сыну разрешила только одну поварёшку, с беспокойством смотря на половину небольшой кастрюли.

Спросила Маркуса:

— Куда бы её поставить, чтобы суп за ночь не прокис? Ты не знаешь?

Сын подумал недолго и осторожно выдал, показывая на буфет, стоявший за его спиной:

— Ты всегда в хранилище ставила. Отец только буфет видит, а там комнатка для хранения есть, она выходит в магическую часть дома.

Я недоверчиво прошла к буфету, открыла его, но увидела только обычные полки. О чём и сказала сыну. На что Маркус ответил:

— А ты представь, что она там. И открой снова.

Когда я второй раз распахнула дверцы, я, верно, минуту стояла и смотрела на появившийся проход. Нижние дверцы тоже открылись, а стенка шкафа вообще отсутствовала. Я никак не могла понять, как это вообще было возможно. Магия, настоящая магия.

Сын сзади продолжил рассказывать:

— Ты мне сама показывала, как буфет правильно открывать. Это наследство нашей семьи, этот дом. Когда я стану взрослым, он перейдёт мне. А в нашем мире, сначала тебе, а потом уже и мне, как твоему наследнику.

В голове был настоящий бардак, я слышала слова, но их суть не всегда доходила до меня. Вот и теперь я не совсем поняла, о чём говорил сын. Перенесла все разговоры на завтра, подумав, что здесь, в доме, должны были быть документы. И они тоже смогут рассказать о моём положении.

Получается, я зря собиралась бежать из дома, если это моё наследство? Вопрос: как отвадить того, кто назывался теперь моим мужем?

Сына я уложила на втором этаже, прежде с трудом найдя чистое бельё. Стирки я насобирала в доме столько, что боялась и подумать, как всё это придётся отмывать. Сын, совсем сонный и разморенный хорошей порцией ужина, да и повторным чаем со сладким джемом, что-то сонно говорил про то, что мы зельевары и у нас есть зелья, руны и артефакты.

Маркус сопровождал меня по дому, пока я собирала всё грязное бельё, и рассказывал про каждую комнату, где и что находилось. Я с гневом поняла, что комната сына находилась на втором этаже, как и вторая, большая, которую нельзя было занимать. Иногда туда заезжала родня мужа, да и труба от камина, который грел нашу с мужем спальню, обогревала именно большую комнату.

На первом этаже находилась наша с мужем комната, и там был камин. Вот только я была не уверена, что справлюсь с таким древним агрегатом. Даже в экоотеле, который был главной частью всего комплекса, стояли наши, русские печи. Камин был в большой гостиной, где могли отдыхать и общаться постояльцы. Вот его я зажигать умела, но мой камин топился дровами, а не углём.

Маркус помог, мы вместе разожгли камин, а пока нагревалось помещение, я готовила для него ту самую комнату, находящуюся над моей, которая хорошо обогревалась. Она была в лучшем состоянии, чем комната сына.

На что сын только вздохнул и осторожно заметил:

— Папа будет ругаться. Бабушка Хлоя не разрешила заходить в эту комнату.

— Ничего, милый, я поговорю с Майклом. Ты будешь спать в этой комнате, здесь хотя бы нормальная кровать есть, а не лежанка с матрасом из сена.

Я злилась на клушу, что раньше была женой этого Моргана. Одно говорило в её пользу, судя по воспоминаниям, этот мужчина опаивал девушку чем-то, и довольно давно. Энн Морган любила сына, хотя и ставила его на второе место после мужа.

Я вообще склонялась к тому, что сегодняшняя ссора была Майклом не запланирована, как и случайное убийство жены. Муж не пришёл, хотя я и ждала его до ночи, продолжая наводить чистоту сначала на кухне, а после и в убогой помывочной. Там тоже был