Ангельские перья - Полевка Страница 5

Многие альфы срывались, начинали орать, что их это задолбало, и это никому не нужно. Инструкторы лупили их дубинками и пытались призвать к дисциплине. Если альфа брался за ум, то возвращался на место, а если пытался отвечать ударом на удар, то, как правило, его утаскивали в больничку, и потом отправляли из лагеря. Джей спокойно воспринимал и дисциплину, и бессмысленные порой приказы. Он находил удовольствие в солнечных ваннах и свежем воздухе.

- Не понимаю, зачем все это надо! - бурчал Свен во время еды, - нас должны учить стрелять, а не строем ходить! На войне этого не надо!

- На войне надо исполнять приказы, а не спорить с командиром по поводу целесообразности его команд, - Джей отдал прожоре свой хлеб, - пойми, они устраивают все это, просто чтобы выяснить, кто будет подчиняться приказам, а кто попытается качать права в самый ненужный момент. Ты в армии, детка, смирись. Твое дело – подчиняться приказам, а не страдать о том, правильные они или нет.

- Тяжело, - облизал ложку Свен, - зато кормежка регулярно!

- Считай, они дают нам время прийти в форму и морду лица наесть! - Джей рассмеялся, - вон, у тебя уже ребра перестали торчать! И силенок явно прибавилось.

Свен дохлебал компот и посмотрел вдоль стола, не осталось ли у кого хлеба или корок. Сколько бы он ни ел, ему все равно было мало. Джей вспомнил, как они бежали в первый раз утренний кросс. Лично у него, казалось, сердце выскочит из груди и ноги в конце дрожали, как у неврастеника. В первый раз ему потребовались двадцать минут передышки, чтобы восстановить дыхание и перестать видеть черные мушки перед глазами.

Одно «утешало», в самом начале такими доходяжками были примерно четверть от всего состава. Кто-то сдавался и уходил, а такие, как Джей и Свен, сжимали зубы и тащились дальше. Свен вообще ради еды был согласен на любые издевательства. Лишь бы кормили по расписанию! Сам Джей чувствовал себя к концу второй недели намного лучше, чем в самом начале. Тело приходило в форму, живот подтягивался, и сил прибавлялось с каждым днем!

После ужина их гоняли по пересеченной местности, пока вечернее солнце не заходило за горизонт и короткие сумерки не превращались в душную ночь. Им опять давали полчаса, чтобы привести себя в порядок и появиться в казарме возле коек как раз перед командой «отбой».

К концу второй недели физическую нагрузку сбавили, зато увеличили психологический прессинг. Новобранцев порой провоцировали на агрессию и нервный срыв, но Джея вся эта показная агрессия не задевала, а скорее забавляла. Инструктор мог орать на него, брызгая пеной изо рта, оскорблять его и всю его родню. Его все это совершенно не задевало. Он был настолько зол на родителей и мужа, что если бы потребовалось, то он подписался бы под каждым словом малоцензурных высказываний. А некоторые обороты речи вообще постарался запомнить на будущее.

Свен же и не помнил своих родителей, и тоже скорей всего согласился бы со всем сказанным, поскольку в любом случае не помнил о них ни плохого, ни хорошего. Вся его прежняя жизнь сводилась к тому, чтобы раздобыть еды и убежать в случае опасности. А здесь кормили «от пуза» три раза в день, и он бы смирился, даже если бы его периодически били, и поэтому он легко соглашался, когда инструктор орал на него, что он тупой. Да, тупой! Зато сытый!

После третьей недели физическую нагрузку стали менять, проверяя людей скорее на выносливость и крепость духа, чем реальные физические данные. Поэтому к концу четвертой недели, когда им сменили синие комбинезоны-балахоны на синюю военную форму, Джей и Свен уже выглядели больше похожими на рядовых, чем на суповые наборы с желе вместо мышц. У Свена вообще хоть какие-то мышцы на костях стали появляться! И его сорок кило подскочили до пятидесяти пяти! И поэтому, когда он надел синюю униформу, то крутился перед зеркалом, как омежка перед балом. Такая красота – прямо глаз не отвести! И одежда новая, и смотри, какие мышцы!!

*

Когда лифт сыто чмокнул, открывая шлюз, их организованно вывели, построили в большом купольном помещении и примерно час объясняли правила поведения и обязанности в новых условиях. Они, наконец, были признаны годными для учебы и все, что с ними будет происходить дальше, станет целиком и полностью их виной и заслугой.

Теперь они отпускаются в «вольное плаванье». Каждый получит номерной бипер и должен носить его на руке, не снимая. Он будет регистрировать их передвижения и собирать статистику для обработки данных. Обязательных условий всего три – подчиняться командам инструкторов, каждый день посещать не менее четырех часов учебных лекций, и в случае, если бипер подаст сигнал на построение, бросать все дела и мчаться, как во время пожара. И не важно, что ты делал – жрал, срал или трахался, у тебя есть три минуты, чтобы прибежать в этот зал. Все остальное время они вольны делать все, что захотят.

Место койки в казарме укажет бипер. Для этого его надо поднести к дисплею и задать интересующий вопрос. Можно голосом, можно, набрав текст в поисковой строке. Каждый сам выбирает, когда у него день, а когда ночь. Инструктора в учебных классах работают круглосуточно. Можно примкнуть к любой группе, можно попробовать выбрать время для индивидуальных занятий. Если они не будут выбирать положенные часы занятий, то их выгонят из учебки, если они не будут подчиняться приказам инструкторов, то пускай пеняют на себя. С ними никто церемониться не будет. В случае возникновения конфликтов все вопросы решать своими силами. Жаловаться бесполезно. Если они не в состоянии решить собственные проблемы, то армии они не нужны и могут убираться вон. Тот, кто решит самостоятельно прервать обучение, должен явиться сюда и пройти в дверь с надписью «выход».

Инструктор продемонстрировал дверь за своей спиной. Если нужна помощь в учебе или совет, то можно обратиться к любому инструктору, который ответит на вопрос или даст ЦУ (ценные указания). Вопросы есть – вопросов нет! А теперь вольно, сукины дети, и покажите, чего вы стоите.

- А кормиться когда? - заволновался Свен и дернул Джея за рукав.

- Разберемся… - омега пожал плечами.

Он подождал, когда основная толпа сгрудится у стенда, где напротив имени висел браслет бипера, и огляделся. На серых бетонных стенах и на полу были нарисованы стрелки различных