Твоя смерть тебя спасет - Лена Валевская Страница 47

Выходит, если бы пропустила тот праздник, не пошла на него, как большинство жителей нашего села, я бы… не оказалась в этом мире? И никогда бы не встретила Кощея?

— Не печалься, девица, — обратился ко мне Сокол, что-то прочитав по моему лицу. — Моревна с Иваном, конечно, злое дело сотворили, но ты жива благодаря этому ритуалу.

— Знаю, — отвечала я. — Потому не сержусь. Там моя смерть была безликой, безжалостной и неотвратимой. Здесь же она обрела имя, лицо и мою любовь.

— Видно, не просто так все три условия ритуала сошлись на тебе, Мара, — с улыбкой сказал Орел. — Тебя в наш мир привело предназначение. В то время как все древние боги так или иначе имели пары, Чернобог всегда был одинок. Верно, пришло время и ему встретить свою суженую.

Я смутилась. Не вязалось это у меня в голове — могущественный повелитель мира мертвых и я, простая смертная без особых талантов. К тому же, как нам быть вместе, если даже поцелуй его останавливает сердце?

— А вы заметили, братцы, — заговорил и Коршун, — что на ней благословение?

— Так и есть, — кивнул Иван. — Колдунья добилась помощи бога, но не ожидала, что он защитит притягиваемую девицу, даст ей щит от нечисти и колдовства.

— Так и должно быть, — заметил Орел. — Третье условие говорит о том, что оба мира должны быть наполнены одной и той же божественной силой, и только тогда возможен перенос. Речь идет о Купале, верно, Иван? Сейчас его время, его власть над миром живых. И совсем недавно как раз было летнее солнцестояние и самая короткая ночь в году. В ту пору и заступал на свой пост солнечный бог Купало.

Иван подтвердил, а Орел продолжил:

— Это очень мощное волшебство, и бог, который согласился помочь в ритуале, обязан защитить того, кого вырывает из родного мира. Иначе смертельная судьба так и нависнет над тем человеком и раз за разом будет совершать попытки довершить начатое, пока не добьется своего. Тебя ведь уже пытались убить в нашем мире, верно, Мара? И не только Моревна.

— Что? — внутри все оборвалось. — То есть, я всё равно могу умереть? Но я была уверена, что с перемещением в этот мир обрела новый шанс на жизнь! Как же так?

Едва не придушивший спящую девицу маньяк-призрак Деян, старавшаяся затанцевать до смерти Полуденница, отправивший на верную погибель Леший — каждый из них был той самой попыткой судьбы добраться до сбежавшей от нее аж в другую реальность Марьи Никольской?

— Пока на тебе благословение Купалы, так и есть, ты сможешь прожить долгую жизнь, Мара, — обнадежил Орел. — Живи и ни о чем не волнуйся. Видно, солнечному богу ты зачем-то нужна живой.

— Знамо, зачем, — рассмеялся с намеком Сокол и подмигнул. — По нраву пришлась ему девица.

— Что ж ты такое говоришь, Сокол! — осадил его Орел. — Мара избранница Чернобога!

— А что такого? — обиделся златокудрый весельчак. — Купало ее первый выбрал. Будет весело поглядеть, как боги за нее бороться будут.

— Для начала одного из них надобно спасти, братец, — напомнил Коршун.

Затем Иван коротко обрисовал, как они с Моревной пытались добраться до бессмертия Кощея через меня, а после пришел мой черед поведать о случившемся вслед за убийством царевича.

— Что ж, натворил ты, братец немало бед, — подытожил Орел, а Иван поник головой. — Но и немалую цену заплатил. Да и урок пошел тебе впрок.

— Я готов исправить содеянное и служить Маре! — горячо заверил Иван и впервые посмотрел на меня прямо. — Если Мара позволит.

________________________________________

В оригинальной сказке "Марья Моревна", конечно же, зятьями Ивана-царевича были Сокол, Орел и Ворон. Но Ворон в сюжете уже имеется, и он связан с другим персонажем, поэтому автору пришлось заменить его на Коршуна.

Глава двадцать седьмая. Ворон

Слетать к замку на разведку вызвался шустрый Сокол. Прилетел обратно через несколько минут, ударился оземь, вернул себе облик человека.

— Что там? Как он? — бросилась я к чародею в беспокойстве.

— Вот ужо нетерпеливая! — хохотнул златокудрый. — И точно сердечко трепещет по богу Смерти! Смотрите, как щечки-то заалели!

Остальные чародеи зашикали на языкатого, чтобы лишнего не молол. Сокол старших послушался и начал обстоятельно рассказывать. Но чертенята из глаз никуда не делись.

Барьер изморози преодолеть пернатый не смог, даром что Кощей как чародей сейчас и в подметки оборотню не годился.

— Он использовал силу стужи, зимы, — понимающе кивнул Коршун, — а не чародейскую. С ней никто из нас совладать не способен.

— Значит, — резюмировал Орел, — в замок нам не попасть. Тем паче незамеченными.

Не по-человечески зоркие глаза Сокола всё же углядели в одном из окон замка Кощея с Моревной.

— Правду вы молвили, ликом Моревна что наша Мара, не отличишь. Да Моревна похитрее будет, прямо лиса бесхвостая, глаза коварством блестят, улыбка недобрая. Подле Чернобога крутится, глаз не спускает. На шее у нее цепочка в ворот спускается, а на ней стрела без древка. Выхватить и в сердце бога Смерти вонзить ничего не стоит. А уж переломить и подавно. Стрелу она укрыла тем же мороком, что и Мару в клети. Мне-то морок этот не по чем, а вот Чернобог с его запертой силой через него не видит и о грозящей опасности не подозревает.

Принялись чародеи с Иваном совет держать, как Моревну обезвредить, да так, чтобы Кощей не пострадал. Ну чисто спецназ к освобождению заложника готовится.

Вот только не складывался у них надежный план, все провальные выходили. И так прикидывали, и эдак. По всему выходило, при любом раскладе Моревна успеет первой, и Кощею не жить.

— Вот если бы Чернобог понял, что перед ним опасная самозванка, и потихоньку стрелу у нее забрал, — размечтался Коршун.

— Сдается мне, знает он, — с непривычно серьезным видом произнес Сокол. — не хотел говорить при Маре, да только Моревна к нему с поцелуями полезла. А он как отпрянет! Будто от змеи ядовитой шарахнулся.

Сказал, а сам на Ивана покосился — как он на вольности бывшей жены отреагирует. Но Иван к Марье поостыл, смерть отличный лекарь, от дурости да наваждений исцеляет на раз.

— Просто он знает, что поцелуи его для меня смертельны, — ответила я Соколу, а у самой в душе закипело. Вот стерва! Моего жениха?! Доберусь, все космы повыдергаю гадине!

— Тем паче должен что-то заподозрить, — заметил на это Коршун. — Если знает, что сама рисковать не станешь.

И то верно. Сердце забилось в тревоге. Он понял? Догадался? Раскусил коварный