За час до рассвета - Наталия Корнеева Страница 42

— Спасибо! — она подпрыгнула, бросила шляпу на стол, кинулась к нему с объятиями, и цветочные духи вместе с мехом полезли в нос.

— Отпусти, — Кеймрон отодвинул девушку. — Поехали, я отвезу тебя к родителям, поживешь у них. Мама будет рада с тобой увидеться.

— Спасибо-спасибо-спасибо! — запищала она, и Кеймрона так сильно стиснули девичьи руки, что теперь все его лицо оказалось в мехах.

Глава 16

Айри сидела на кровати, обняв колени, когда раздался легкий стук в дверь и вошла Фели.

— Что случилось? Ты за ужином была такая растерянная, даже соль себе в чай насыпала, — улыбнулась она, а Айри промолчала. — Или не хочешь говорить?

— Я кое-что поняла, Фели. И я не знаю, что делать.

Айри хмурилась, Фели села рядом с ней, обняла.

— Для начала ты можешь поделиться своими мыслями со мной.

Айри сжала руку сестры. Верно. Она может рассказать и получить совет.

— Сегодня утром я увидела девочку. Она потерялась. Поэтому она стояла посреди улицы и плакала. Она кричала, чтобы мама ее услышала, пришла и забрала.

Айри замолчала, опустила голову.

— Такое… случается, — растеряно согласилась Фели. — Да, дети теряются. Но ты же помогла ей?

— Помогла. Я сказала ей, что нужно успокоиться и рассказать мне обо всем. Что тогда я смогу помочь. И я ведь правда не могла ей помочь, пока она кричала и плакала!

— Ты права. Но что тебя так задело в этой истории?

Дыхание Фели теплом касалось плеча Айри, и ей оставалось произнести самое главное, но губы с трудом слушались. Ей было стыдно, очень стыдно!

— Я была такой же маленькой девочкой, когда стала кричать и злиться на Кеймрона! — и Айри, повернувшись, схватила сестру за плечи. — Тогда, четыре года назад… Он отстранился от меня! И я, как эта девочка, кричала и злилась, чтобы вернуть его. Ведь чем громче кричишь, тем тебя лучше слышно, верно? Какая же я была глупая!..

Айри положила голову на плечо сестре, помолчала немного, а потом слова полились из нее, словно вода из открытого крана:

— Проблема девочки решилась, когда она спокойно рассказала, где видела маму в последний раз… А мы с Кеймроном помирились, когда я перестала кричать на него и стала разговаривать. Фели, оказывается, мне не хватало его рядом…

Фели гладила Айри по волосам и шептала что-то ласковое, утешающее. Айри сидела неподвижно, мысли роились в голове, крутились. Ей было больно из-за расставания с Кеймроном, и она пыталась докричаться до него, но он только еще сильнее отстранился. Все случившееся было так очевидно и так логично… Какому бы человеку понравилось, что на него постоянно ругаются? Никакому. Так почему Айри позволила себе такое? Почему она не увидела другого выхода?

Теперь ей оставалось злиться только на саму себя.

— Айри, тогда было непростое для тебя время. Честно сказать, я думала, что этот Олден любит тебя, ведь он всегда за тобой хвостиком ходил… Но после твоего перевода в третий округ он исчез. Исчез, когда тебе требовалась поддержка! Тогда я и подумала, что, выходит, не любил он тебя, что лучше тебе будет без него.

Айри отстранилась от сестры и округлившимися от удивления глазами посмотрела на нее.

— Погоди, о чем ты? Мы с Кеймроном всегда были друзьями.

Фели ответила сестре снисходительным и веселым взглядом.

— Неразлучные друзья разного пола, которые заботятся друг о друге — это возлюбленные, Айри. Иного не дано. Либо оба влюблены, но еще не признались, либо тайно влюблен один и молчит.

Слова Фели оглушили ее. Возлюбленные? Айри никогда не думала о любви, о том, чтобы встречаться с кем-то. У нее не было времени, да и обрекать еще одного человека на постоянное беспокойство за нее было бы жестоко.

Однако Кеймрон всегда за нее волновался, как оказалось. Он о ней заботился. Поддерживал. Помогал.

— Да быть не может… — выдохнула она.

— Может. А может, и нет. Пропал же он на четыре года! — с возмущением повторила Фели.

— Так это я виновата. Кому будет приятно общаться с человеком, который только ругается? — покачала она головой.

— А теперь что? Перестала?

— Да. И не хочу больше ссор. Я хочу, чтобы мы, как и раньше, были вместе.

Фели вздохнула:

— Как раньше? И ничего другого? — Айри растерялась и не ответила. — А твой Кеймрон? Он-то что думает по поводу вашего перемирия? Может, ему уже не хочется, чтобы все было, как до вашей ссоры.

Айри застыла, руки сжались в кулаки, и ногти царапнули ладони.

— Нет… Он же ведет себя, точно как раньше!

— Ну, может, он не хочет снова ругаться, пока вы ищете лендейлского палача.

— Нет… — выдохнула Айри.

Слова Фели ранили. Но разве не может быть такого? Может, потому Кеймрон так добр, что боится очередной вспышки гнева с ее стороны?

«Да нет же! Это невозможно! Он бы тогда поступал по-другому», — и Айри сама не поняла, откуда в ее мыслях взялась эта уверенность.

— Нет, Фели. Я уверена, что дело не в этом.

А в чем тогда? Айри смотрела вниз, на смятую простыню. В чем же дело? Фели коснулась ее руки, сжала.

— Да, сестренка, кажется, теперь тебе будет очень сложно. Но ты справишься. Главное, будь честна сама с собой.

— Что? — Айри вскинула голову и увидела мягкую улыбку сестры.

Фели обняла ее еще раз, поднялась, пожелала спокойной ночи и ушла.

На Айри обрушились сотни мыслей, полных паники и удивления, но их все заглушила одна, самая главная. Мысль, что сначала они должны поймать убийцу, ведь дело прежде всего.

И поэтому утром ноги сами принесли Айри к заведению с белой лилией на вывеске. Но там еще было закрыто, а народ шумел неподалеку, и над толпой возвышалась парочка, которая забралась на прикаченные откуда-то бочки.

— Мы не желаем жить с бессильной властью! Они нас не спасут! Не защитят! Ночью монстр убил ребенка! — кричала девушка с растрепанной темной косой и яркими черными глазами.

— Кто же станет следующим? Любой из нас! Власть слаба! Они не могут ничего сделать с лендейлским палачом! А он может убить каждого из нас! Любого! — кричал мужчина средних лет, светловолосый, с глубокими морщинами на лице.

Они давили на бессилие власти, пугали случившимся и тем, что только может быть, и Айри уже хотела подойти к ним и разогнать, когда ее остановили, схватили за плечо.

— Айри, привет! Пойдем завтракать, — это был Нио, и он опять улыбался.

— Я должна разобраться с ними, — она указала на пару,