От винта, господин дракон! - Добрынина Владимировна Елена Страница 41

— Что «что»? Или пусть идет лесом, или, хотя бы, расторгает помолвку, раз уж я рожей не вышла, чтобы ему достойную пару составить, — по-разбойничьи ухмыльнулась рассказчица.

— А он?

— Ответил, что рожей я как раз вышла, а вот происхождением и характером — нет. И что жениться на такой неблагородной истеричке ему не след… Зато тискаться, надо думать, можно и так… Так что придурок он и есть. Извини, что я так прямо, но, мне кажется, ты имеешь право знать, — закончила она, обращаясь уже к драконьей невесте.

— Ничего, все нормально, — заверила ее Джинни. — Его личная жизнь меня не слишком интересует, — и немного помолчав, добавила: — Знаешь, то как Дартен себя с тобой ведет… он становится сам на себя не похож, мне его даже почему-то жалко.

— Жалко? Еще бы, — очень нехорошо улыбнулась Гвен. — Слушай, а давай ему скажем, что мы так крепко с тобой подружились, что друг без друга не можем, и будем с ним жить одной большой и дружной семьей. Представь, как ему чердак сорвет от счастья.

И девушки как-то нервно, но очень похоже расхохотались…

— И на приемы ходить будем под ручку втроем — ты с одной стороны дракона, я — с другой…

— А еще лучше — вообще без него..

— Правильно, пусть идет подальше… Эй, Джулс, ты чего?

Я смотрела на них и изо всех сил пыталась улыбаться. На душе вдруг стало тяжело и тоскливо. Те мысли, которых я так старательно избегала последние дни, от которых пряталась за бесконечными делами, все-таки настигли меня. И, как всегда, в самый неподходящий для этого момент.

— Хорошо вам, девочки… — вздохнула я, наконец, — у вас хотя бы есть выбор.

А вот у некоторых нет. Потому что развилка «быть с тем, с кем хочешь» и «не сойти с ума» — это ведь не выбор, а издевательство. Насмешка Создателей. Потому что рано или поздно — и скорее рано — мне придется идти дальше пусть и не в одиночку, но без того, кто стал так непростительно дорог. И лучше принять этот факт уже сейчас, чем…

— О-о, значит, мне не показалось, — фраза Джин выдернула меня из моих нерадостных мыслей, — что ты начала избегать Сойера.

— Не показалось. Я с ним потом поговорю, попозже, — ответила я и, встряхнув волосами, перевела тему: — Не будем больше об этом. Скажите лучше: вы ведь собираетесь послезавтра с нами в Эстин? Эйк обещал, что основа корпуса к этому времени будет готова.

Разумеется, они собирались. Потому что одно дело — ковыряться в своих разработках и совсем другое — видеть своими глазами, ради чего все этими мучения.

Поездка, к слову, оказалась богатой на впечатления. Когда гордый изобретатель продемонстрировал нам скелет «Детки», в мастерской повисла странная тишина.

— Э-э-э, Джулс, ты уверена, что собираешься лететь вот на этом? — нерешительно начал Микки, не сводя глаз с предъявленного объекта, — Пока это больше всего похоже на этажерку, которую пару раз уронили на пол.

— Конечно уверена! — отозвалась я решительно, от души стараясь не замечать, что мой голос звучит подозрительно тоненько. — Мы же еще обшивку ему сделаем… и тросы… и… в общем, все будет просто здорово!

— Но пути отступления тебе лучше обеспечить, — зачарованно заметил Сойер. — Так, на всякий случай. Техника безопасности и все такое…

— Мда, не повредит, — согласилась Гвен.

— Хорош дрейфить! — скакал вокруг двинутый Эйк. — Жулька, я полечу с тобой и буду следить, чтобы ты не натворила ерунды.

«А, ну вот теперь я совершенно спокойна», — пронеслось в голове и еще малодушное «Спасите, я слишком молода, чтобы умирать!». Но последний вопль я решительно затолкала подальше.

Неделька выдалась насыщенной на события и новости. И не только для отдельно взятой меня — всю Аларию да и соседние страны слегка лихорадило: стихии бушевали, драконий Совет собирался несколько раз. Не знаю уж, до чего они там договорились, но обнародовали следующую информацию: мы имеем дело с очередной перестройкой магического фона. Время от времени такое явление происходит, просто в этот раз оно отчего-то особенно сильно себя проявило: из-за постоянного роста использовании магии в мире накапливается остаточная напряженность и когда значение ее становится больше определенной величины, стихии, желая уравновесить друг друга и создать более подходящие для себя условия, начинают «гулять». На людей это особенно сильно не влияет — если не учитывать частые прорывы, конечно. А вот на драконов — еще как.

В последний раз, когда подобное случалось — а с тех пор уже больше двухсот с лишним лет прошло — сила их значительно возросла, но при этом и случаи разрыва связи со второй ипостасью среди детей стали намного чаще. Чем дело закончится на этот раз, остается только гадать. Пока же драконам от этой перестройки выходил только убыток — мало того, что участки постоянно осматривать приходится, силы и время на это тратить, прорывы усмирять наряду с боевиками, так еще выяснилось, что самих чешуйчатых сейчас штормит не хуже фона — кому-то все нипочем, у кого-то сила уменьшилась, у кого-то неполадки с драконьей ипостасью — например, временно недоступен оборот. Был зафиксирован даже один трагический случай — полный разрыв двух сущностей — человеческой и драконьей — закончившийся летальным исходом. Учитывая все вышесказанное, не удивительно, что столица почти полностью обездраконила: все ящеры либо занимались прорывами, либо восстанавливали силы в своих заповедниках, либо заседали в Совете.

Каждая такая новость отзывалась внутри тревогой, дергающей внутри скрываемую от даже от себя струну. И очень скоро я задвинула подальше свою гордость, страх показаться навязчивой и отправила Экхарту сообщение: «Как ты? Про вас тут всякое рассказывают». Он ответил только через пару дней: «Нескучно, Огонек. А нам еще и показывают» и лукавая подмигивающая драконья рожица. Вот и понимай его, как хочешь. Однако тревожность на время поутихла.

Совсем ненадолго, надо отметить: новую порцию волнений принесла мне никто иная, как Анна дель Корт. Именно это время наша деканша выбрала для того, чтобы провести со мной разъяснительную работу.

— Ваш процент посещаемости занятий никуда не годится, студентка Хоуп, — отчитывала она меня, хмуря черные бровки и сжимая губы в пугающе тонкую линию. — Разумеется, оставить без внимания такое вопиющее нарушение дисциплины я не могу.

Ну конечно. И, кажется, мы обе знаем причину подобных придирок.

— Такое ощущение, что вы совершенно не