Я твоя пленница - Алёна Рю Страница 40

– Неужели это интересно? – спрашивала я принца. – Вам же почти ничего не надо делать. Это даже не охота, а убийство.

– Зато не занимает времени, – пожимал плечами Алтимор. – Но я с тобой согласен. Чем легче добыча, тем меньше азарта и удовольствия от победы.

Он говорил об охоте, но… Может, и ко мне он относится как к добыче? От этой мысли я чуть не потеряла равновесие.

– Все хорошо? – обеспокоенно спросил принц.

– Да, – заверила я, – просто отвыкла от седла.

Мы ехали в процессии рядышком. Он верхом на Ниаде, а я на Снежинке. Чем-то мне это напоминало нашу дорогу до Фортундейла, только тогда я была с Кирианом. Сейчас лорд держался где-то позади рядом с Августиной. Но я иногда чувствовала его взгляд. И не знала, как на него отвечать. А потому предпочитала делать вид, что ничего не замечаю.

Слышались и вездесущие перешептывания. Как же принц осмелился взять с собой наложницу? Оправдывало Алтимора лишь то, что и его отец пригласил Делайлу. А императрица осталась во дворце, сославшись на дурное самочувствие.

Тоже ведь интересно получается. По идее она самая могущественная женщина в этой стране. А ничего не может сделать против любовницы своего мужа. Не представляю, чтобы наш вождь когда-нибудь так себя вел. Мать Люка огрела бы его чем потяжелее да выгнала из дома. Воистину чужие земли – чужие нравы.

Прибыв на место, толпа придворных разделилась. Большая часть мужчин отправилась гоняться за бедными животными, а женщины расположились в шатрах с угощениями. Алтимор оставил меня с Ройсом и ускакал в лес. Легкая добыча или нет, а упускать шанс посоревноваться с остальными он всё равно не стал.

Мысленно пожелав ему удачи, я задумалась, а чем мне заняться. Я пока была не голодна. А из окружающих дам никто, конечно, не собирался со мной общаться. Единственная надежда – Августина – была сейчас с Кирианом, который на охоту решил не ехать. Сидел на диванчике рядом со своей подругой и какой-то леди и что-то им рассказывал.

Я даже про себя посетовала, зачем Алтимор меня вообще взял, если собирался вот так оставить? А с другой стороны, не вечно же ему быть моим сторожем? Наоборот, нормально, что он мне доверяет и уверен, что я в его отсутствие ничего не устрою.

Сейчас, вне стен дворца, мне впервые пришла в голову мысль о побеге. Вскочить на Снежинку да и помчаться во весь опор куда глаза глядят. Только что я буду делать дальше? Я здесь совершенно никого не знаю. А если каким-то чудом и доберусь до гор, то дом-то теперь тоже уже не дом.

– Девочка, – внезапно окликнули меня. – Как тебя? Подойди!

Я обернулась. Возле столика с пирожными стояла дама лет двадцати с высокой прической, едва прикрытой кружевной вуалью, и в пышном платье, несколько неуместном среди природы. Рядом с ней стояла женщина постарше и тоже меня разглядывала.

– Простите? – удивилась я.

– Да, ты, – она махнула ладонью вниз. – Подойди.

Не зная, как лучше поступить, я послушалась.

– Как тебя зовут? – уточнила та, что была старше.

– Ниада.

– Какое дивное имя. Что ж, Ниада, расскажи нам о своем народе.

От удивления я подняла брови.

– Что вы хотите знать?

– Вы правда едите сырое мясо? – поинтересовалась дама помоложе, и в ее голосе не слышалось и намека на насмешку. Она была абсолютно серьезна.

– Нет, неправда, – ответила я. – Мы его готовим, как и ангорцы.

– Не может быть! А как насчет…

Они несли такую чушь, что с каждым вопросом моя челюсть падала все ниже. Нет, я уже знала из общения с учителем по истории, что о лингах пишут в книгах. Но это был уже какой-то новый уровень.

– А я слышала, – молодая дама понизила голос, – что ваши мужчины особенно неистовы в любви.

И сама хихикнула над тем, что сказала.

– Думаю, это зависит от человека, – терпеливо ответила я.

– А у тебя что, не было горячего любовника? – поинтересовалась дама постарше.

Ну вот как на это отвечать? Кто вообще задает такие вопросы в приличном обществе? Или они считают, что с дикаркой можно не церемониться? Но ведь и сами тогда себя выставляют дикарями. Впрочем, и Алтимор как-то не постеснялся прилюдно спрашивать о моей девственности. Правда, мне думалось, что сейчас бы он так себя не повел. Что-то в нем изменилось.

– Это недостойный леди вопрос, – ответила я, подняв голову.

Молоденькая дама ахнула и едва ли не взвизгнула:

– Это ты себя считаешь леди?

– Простите, что приняла за леди вас.

За моей спиной раздался заливистый смех.

– Оставь ты ее, – дама постарше утащила свою подругу в сторону.

Я обернулась. Передо мной была женщина явно за сорок, но выглядевшая моложе. Худая, даже сухонькая, с пепельными волосами, не прикрытыми никакими вуалями. В них были вплетены нитки жемчуга. И бусины чуть постукивали, когда их владелица двигалась.

– Ниада, не так ли? – женщина улыбнулась, показывая безупречные зубы.

На ней была темно-зеленая туника с золотыми оборками и широким кожаным поясом. Скромно по сравнению со всеми разодетыми леди. И в то же время элегантно, подчеркивая поджарую фигуру.

– Вы Делайла? – догадалась я.

– Давно хотела с тобой познакомиться.

Глава шестнадцатая. Свобода или честь?

Любимая женщина императора произвела на меня впечатление. Она была не просто красива, несмотря на возраст, но от нее исходила такая сила, что ей невозможно было отказать.

Когда Делайла предложила мне прогуляться до ее шатра, я даже не подумала возразить. Ройс проводил нас и встал на страже. Главная наложница гарема указала на столик, где лежали закуски, а сама устроилась в кресле. Закинула ногу на ногу и принялась меня разглядывать.

– Ты не стесняйся, – добавила она. – Вон те пирожные очень вкусные.

Я взяла корзиночку с розовым кремом и действительно попробовала. Надеялась, что пока ем, выиграю время и пойму, что этой женщине нужно. Но пирожное и правда оказалось нежнейшим, таявшим на языке. Сладким, но не приторным.

– Знаешь, – Делайла налила себе из кувшина. – Я прибыла в Фортундейл не так, как ты. Не верхом на лошади под лепестками из роз. Меня притащил в цепях потный работорговец с юга. За что получил увесистый мешочек с золотом.

Я посмотрела на нее поверх пирожного. Что она хотела этим сказать?

– В гареме жизнь не сахар, – продолжала Делайла. – Там не любят красивых и дерутся буквально за всё, начиная от того, на какой койке