Невеста с обременением (СИ) - Бреннер Марина Страница 4

Больная дернула уголком рта.

Да, именно так — дернула. "Улыбкой" или даже "полуулыбкой" это движение назвать было нельзя. Скорее, привычно-действие. Будто пыль смахнула.

— Искренне благодарю, — проговорила, прикрыв глаза — Обязана. Скажите моей прислуге, пусть рассчитается с вами. Если негодяйка, конечно же, не потеряла где-то кошелек с деньгами…

— Сочтёмся, — кивнул лекарь — Вы, главное, сейчас поправляйтесь. С постели сегодня не вставайте. Обед, умывание и прочее вам предоставят прямо сюда. Ведь правда, джейт Брир?

Откланявшись и простившись с подопечной, лекарь пошел к двери. Задержавшись у выхода, обернулся к товарищу и мотнул головой, приглашая идти с ним.

— Отдыхайте, джейта, — лишенец поднялся с табурета — Отдыхайте и ни о чём не беспокойтесь. Прошу простить, меня ждут дела.

Желая поправить одеяло, случайно задел руку больной.

Вздрогнув от странного, казалось, давно забытого чувства, про себя выругался последними словами.

"Стерва! Вот такие как ты… Вот из-за таких…"

Поймав деланно-удивленный взгляд магички, вылетел прочь из комнаты, чуть не сбив по дороге сосредоточенную Лилиану, несущую в вытянутых руках большую чашку с дымящимся бульоном.

— Ты это мне брось! — зашипел Кон, прижав товарища к стене — Прекращай, говорю.

— Что такое? — лишенец прищурил глаза — Что бросить?

— Переглядки эти. Эх, Брир… Всё в тебе хорошо, кроме того, что донельзя падок ты на баб! Стоит им глазками похлопать, ты и размяк, как говно на жаре. Ведь ты из-за них же и погорел! Думаешь, кто тебя всего лишил? Законники? Ага, пса лысого. Шлюхи твои. Эта фифа не про тебя, понял? Видел, как смотрит? В хрен ты ей не стучал со своими страданиями, трудностями, контурами, послужным списком и биографией.

Айвер отмахнулся:

— Не неси чушь. Ни о чём подобном я не думал… Ну да, смазлива. При других, благоприятных обстоятельствах, могла бы сойти даже за миленькую. Но не более. Пока, в любом случае, девица больше напоминает восставшего мертвеца.

"Не более — отозвались пальцы, шариком скатывая сладкие капли случайного прикосновения — И не менее…"

— Ладно, — поморщился лекарь — Пойдем завтракать. Я, если честно, здорово голоден. И вот ещё что… Надо бы всё же выяснить личность нашей красотки. Сдается мне, что такая же из неё Жанна, как из меня Светлая Дева. Пока я здесь, этим и займемся. Есть у меня в знакомых один такой человечек…

Глава 4

Больная поправлялась медленно.

Хотя… Это ещё как посмотреть. Если брать в сравнение то, что происходило с ней раньше, сейчас, вот именно сейчас в себя приходила она просто стремительно.

Трудно было сказать, что являлось тому причиной. Возможно, причин имелось несколько.

Может, само это место обладало особыми свойствами. А может, добрая забота и тепло, коих до этого мало было ею видено, толкали измученное болью и лишениями тело к жизни. Заставляли сердце биться, кровь бежать по венам всё быстрее и быстрее, а мышцы крепнуть и работать, вселяли, кроме того ещё и надежду на то лучшее, которого, как казалось ранее, достать труднее, чем звезду с небес.

Как бы там ни было, но с каждым глотком дешёвого, иногда уж слишком переслащенного кофе и домашних, травяных напитков, вливались в ослабевшее тело жизненные силы.

А каждый кусочек простой, но на удивление сытной и вкусной еды заставляли трепетать и радоваться всё существо страдалицы.

Ровно так, как иногда говорила Лилиана: "Нутро погреть."

— Погрейте нутро, я вам чаю принесла, барышня. Вкусный, только я его малость пережгла! Катрина мне по уху зарядила, зараза. Говорит, что я вас отравить хочу. Ну и что? Пить можно, либо как? Другой сварить? Ничего? Ну пейте, пейте… И вставайте, лекарь говорит, шевелиться вам надо.

Крупный, рослый мужчина-лекарь наведывался в поместье часто. Как поняла позже подопечная, джейт Леран не жил здесь постоянно. И поняла потом, откуда приезжал, и куда отбывал её спаситель.

— Дык он такой же отрубец, как и здешний хозяин, — пояснила как-то раз Лили — Ссыльный, или как то называется? В Закрытых Землях, там какая-то тюрьма, или каземат, или что… Так вот он оттуда. Срок, вроде, там тянул. Часть оттянул, а часть за ним осталась. Вот и трудится теперь, лечит. С лекарями в этих местах полный швах, так ему и позволили. Лучше уж такой, чем мертвецов возами возить. На тех ребят, что в казематах вшей кормят всем, понятно, плевать! А ведь только и охрана болеет, и хозяева ихние… Ну вот. А этот всё ж таки лечить умеет. И всё ж таки, маг. Хоть и наполовину.

Магом "наполовину" являлся и "здешний хозяин", джейт Брир. Конечно, в первую их встречу Жанна, как она себя назвала, мало что смогла заметить.

Зато разглядела после. В те нечастые визиты, которые наносил он ей, удалось увидеть если не всё, то очень многое.

Серебристые следы контуров на запястьях. Те самые, которые остаются после того, как провинившемуся палач отрубает потоки Особых Сил. Прошедший такую экзекуцию бедняга совершить что-то, прежде для него естественное, уже не в состоянии.

Крепкое, статное, сильное тело. Необычную выправку. Как у военных или стражников. Эту пластичность и опасность не могла скрыть ни потрепанная мужицкая одежда, ни размашистые движения, ни вырывавшиеся иногда, грубые фразы и высказывания.

— Советником, вроде, был, — проныра Лили и здесь уже успела кое что пронюхать — Из-за любовницы прогорел. Была у него любовница, она и подвела его как-то… Ну вот, джейта Брира всего лишили, наказали, и сослали сюда. Этот дом то ли его деда, то ли ещё какой-то родни… Ещё вроде бы сын где-то у него есть, у нашего хозяина… Или нет? Да я толком-то ничего не знаю, барышня! Катрина только, когда винища надуется, словоохотлива. А так из неё слова клещами не вытянешь. Ворчит и дерётся, поганка, уууй…

Всё это было, конечно, интересно.

Но совершенно не важно.

Зачем, в конце концов, с трудом поправляющейся магичке история этого места? Этого дома? И, тем более, его хозяина? Разве должны волновать её его любовницы, жены, дети, преступления и темные, ночные глаза?

Не просто темные. Даже не просто черные. Омутовые, какие-то глубокие…

Как та вода, какая бывает в старых колодцах, давно брошенных, заросших мхом и дикой, сочной травой. Темная вода, ледяная даже в самую жару, сладкая, маслянистая, неизвестно, что таящая в себе.

Этот мужчина, этот лишенец красив, уж что там говорить! И красив опасно. Также прекрасен, как листья и цветы омарики в начале лета, и точно также ядовит, как её ягоды в конце…

Такие красавцы надежными не бывают. От них, как от тайных снадобий, следует держаться подальше.

А уж доверять… Никогда. Никогда больше.

Уж лучше посвятить себя чему-то более прозаическому.

Выздоровлению, например. Завтракам, обедам и ужинам, подающимся строго в одно и то же время. Болтовне. Чтению куцых книжонок, попадающихся в руки.

Прогулкам, наконец. Сперва по комнате. Потом по короткому, подсвеченному масляными лампами, коридору. Потом по лестнице и первому этажу.

Хорошо, что Лилиана сохранила гардероб, иначе "выходить в свет" было бы попросту не в чем. Сейчас как нельзя кстати оказались те несколько платьев, в спешке прихваченных с собой. Теплый плащ. Полусапожки, туфли…

Драгоценности.

Вот о них следует пока молчать.

Они не краденые, конечно. Но всё же…

Ох, скорее бы, окончательно поправившись, покинуть это место!

И уж там, за его пределами, попробовать свить себе новое гнездышко. Мягкое, безопасное и уютное.

Может, слепить кокон. Либо вырыть нору. Да что угодно! Что угодно, лишь бы то, от чего пришлось бежать, никогда не нашло, и не достало бы её…

Ощущая в себе странный прилив сил, магичка полагала, что у неё хватит на это и мощи, и желания. И ярости.

…Через положенное время вновь явился лекарь.

Без промедлений прошествовав в спальню, отрывисто велел подопечной: