Притча о судьбе - Мелли Т. Толлэм Страница 4

— Подумай о своем прекрасном принце и о том, что он с тобой делал. Я уверен, что ты поклялась убить его, или, по крайней мере, заставить его заплатить, и с какой целью? Ты преодолела это, отказавшись от данного обещания, променяв его на чувство комфорта и стабильности.

Мои ресницы затрепетали от правдивости его заявления. Я пообещала покончить с Эйденом, но вместо этого предпочла жизнь, не отягощенную хаосом и разрушениями.

Однако, в конце концов, хаос все же нашел меня.

— Неужели это так плохо, Малахия? — тихо спросила я. — Что я хочу безопасности, покоя и счастья после всей жизни, проведённой в бегах и в страхе перед такими, как ты?

Он усмехнулся на мои слова.

— Наоборот, мой свет, ты должна была не убегать от меня, а бежать ко мне. Посмотри, к чему привели все эти попытки увильнуть. Ты стала мягкой, покорной, легко поддающейся влиянию и без малейшего убеждения. — он ослабил хватку на моем подбородке и наклонил голову, приподнимая рукой прядь рыже-золотых волос. — Однако я не виню тебя. Прощение, надежда и стремление к счастью — недостатки светил. Вот почему они заперты в камне перед своим спасителем. Они были слишком слабы, чтобы жить, и слишком могущественны, чтобы умереть. Слепой оптимизм и вера были их падением, и они станут твоим падением тоже.

Я пробормотала под нос, и его взгляд переместился на мои губы.

— Однако я могу исправить тебя, — заявил он. — Была причина, по которой мы с тобой были созданы друг для друга: двое дополняют способности, которых нет у другого. В то время как тени правят телом и разумом, светила правят сердцем и душой. Два сочетания двух формируют совершенное творение, полную реализацию жизненного цикла. Две половины станут единым целым.

Его язык высунулся, облизывая губы, и я отвела взгляд, сосредоточившись на изогнутых рогах, торчащих из его темных волос.

— Дай мне шанс. Я покажу тебе, как быть другой, как измениться. Я могу научить тебя брать на себя ответственность, вести за собой. Никогда больше тобой не будут пользоваться. Никогда больше ты не будешь чувствовать себя хуже, чем тогда. Никогда больше, свет мой.

Предложение Малахии было заманчивым, но это не имело значения. Он ограничил мой выбор, закрыв портал в мой мир. Возврата к прежней жизни больше не было — не без того, чтобы принять его условия. Малахия был умен, умел планировать и маневрировать даже в юном возрасте. Пока я почивала на лаврах и выздоравливала в Стране Фейри, он был занят разработкой альтернативного решения, чтобы загладить свою обиду.

Я прокляла себя за то, что не подумала заранее об этом, думая, что фейри и мои друзья смогут защитить меня.

Когда дело касалось Малахии, свобода воли была не более чем иллюзией. В конце концов, он найдет способ получить желаемое.

То, как он обставил ситуацию, делало его предложение привлекательным, но я не могла не задаться вопросом, чего ему не хватало, что он искал. Если он смотрит на светил свысока, то чего он вообще может хотеть от меня, кроме исследования нашей предполагаемой истинной связи?

— Чего ты хочешь от меня? — я прошептала. — Если светила так слабы и беспомощны, то чему я могла бы научиться у такого, как ты? Ты ничего не делаешь бесплатно, Малахия.

Его ответ был убийственным.

— Все просто, свет мой. Ты — моя пара, отказываешься ты в это верить или нет. Я знал это с момента своего рождения. Эфир прошептал мне твое имя, Дуана. Имя моего брата никогда не произносилось, никогда не упоминалось, ни разу за всю мою долгую жизнь. Ты не принадлежишь ему, ни сейчас, ни когда-либо. Я дам тебе время смириться со всем этим, и ты смиришься. Я позабочусь об этом, потому что все, что у нас есть, — это время, и пока мы ждем, я научу тебя сражаться, а ты… ты обеспечишь мне мир, которого у меня никогда не было.

Мой желудок скрутило, когда он продолжил:

— Мир — это все, чего я когда-либо хотел. Мир и дружеское общение.

Малахия встал и улыбнулся, протягивая руку, которую я отказалась принять. Хотя он утверждал, что жаждет мира, он всего лишь хотел посмотреть, как горит мир.

— А теперь позволь мне показать тебе тебе твое жилье.

Я оттолкнулась от дивана и скользнула в сторону, проводя руками по своему окровавленному наряду, чтобы избежать его руки. Мои пальцы зацепились за запекшееся пятно крови, и в животе образовалась пустота.

Кровь моего мужа преследовала меня даже в глубины Иного Мира — как напоминание о нём. Меня замутило, когда перед глазами вспыхнуло последнее мгновение, проведённое с ним, и в ту же секунду я дала себе безмолвную клятву.

Поклявшись всем сердцем стать прилежной ученицей под началом Малахии.

Потому что, если я научусь отражать его действия, то однажды я обыграю его в его же игре.

Глава 2

Райкен

Тепло в моем теле исчезло, сменившись холодным отчаянием. Мучительная боль пронзила меня до мозга костей, но сквозь эту боль кто-то хватался за меня — моя жена. Она была близко; я мог различить запах лаванды, витающий в воздухе, хотя он испарялся с каждым судорожным вдохом. Я чувствовал, как между нами простирается связь, слабея с каждой секундой. Я мог слышать хор криков, эхом разносящихся по полю боя, ни один из которых не принадлежал ей.

— Далия, — прошептал я, моя рука сжала… пустоту.

Мои затуманенные глаза искали её здесь, не в силах различить ничего, кроме смутных очертаний.

В моей груди защемило от ощущения, что наша связь расширяется и уходит в небытие.

Она была здесь, со мной; к моему телу только что прижималась. Сладкий шепот ее слов все еще звучал в моих ушах. Хотя я не видел её… здесь.

Я прищурил глаза, чтобы найти ее. Хотя поле было переполнено фейри, ведьмами, магами и драконами, но ее не было.

Мое сердце разорвалось надвое, когда воспоминания нахлынули на мой разум со всей силой. Смерть, пустота и тьма, окутала меня, а затем мягкая теплая искра жизни проникла в мою кожу, оживляя мою душу и умоляя вернуть мне силы.

Я покрутил руку, изучая покрывшую ее пыль. Золотой отблеск силы заискрился на моей коже, ослепляя в тусклом свете.

Она вернула меня; она спасла нас всех.

На земле блеснул маленький предмет, и я перекатился, чтобы взять его двумя пальцами. Перо. Мой взгляд задержался на пушистом шлейфе, благоухающем лавандой.