Отныне мой пульс семь ударов в минуту - Аника Ледес Страница 4

Служанки, которые обслуживали балы и банкеты рассказывали, что все члены королевской семьи, кроме Эйдоса, имеют чистейший серебряный оттенок волос. А вот волосы младшего принца были угольно черными, спадающими на хищные золотые глаза. Нежные очертания губ и острый нос с благородной горбинкой идеально контрастировали с тонкими чертами лица.

— Когда тебя отправят в покои моих братьев и сестер, не вздумай заглянуть в их лица и на долю секунды даже через зеркало. Ну и в мое тоже смотреть не нужно конечно же. Всегда смотри на тряпку, либо в пол.

— Прошу прощения, — с горящими от стыда щеками и колотящимся сердцем, я опустилась на корточки, чтобы протереть низ зеркала, а когда встала, в ушах зазвенело и в глазах потемнело на несколько секунд. Но я еще не закончила свои дела, поэтому решила ускориться, чтоб у меня осталось время для отдыха до приготовления обеда. Я отправилась к кровати, чтоб сменить постельное белье. Огромное количество подушек, огромный матрас и такое же одеяло, которое я с великим трудом смогла заправить в пододеяльник, выбили меня из сил. Голова снова закружилась, ноги подкосились, а меня ведь еще ожидала уборка пола. Со страшной отдышкой я опустилась к ведру и намочила тряпку. Едва я поднялась на ноги, комната закружилась, веки начали слипаться.

Почему именно сейчас? Не падай! Держись! Остался пол, а потом падай в коридоре сколько хочешь.

Но организм не слушал мои просьбы. Я провалилась в небытие.

— Ей нужно восполнить дефицит железа. Вот лекарство. Кафари и так мало живут, а при ее показателях она даже десяти лет не прослужит, — расслышала я сквозь сон голос королевского врача.

— Сколько ей сейчас?

— Шестнадцать.

— Еще совсем юная. Туго ей придется, если кто-то об этом узнает. Пусть это останется между нами, Ятрос.

Я пыталась восстановить свои воспоминания после наклона к ведру, но все было тщетно. Я понятия не имела, что произошло после этого момента.

Как только хлопнула дверь, я открыла глаза, рассчитывая на то, что я осталась в комнате одна. Сперва мне показалось, что я в своих покоях, но слишком удобная и мягкая кровать отмела мои догадки. Повернув голову, я увидела за столом принца Эйдоса и встретилась с ним взглядом.

— Принц Эйдос, прошу прощения, мне стало плохо… — Затараторила я, а все нутро сжалось от страха. Я вскочила с кровати, но откинув одеяло, обратила внимание, что на мне нет ничего, кроме нижнего белья, после чего вновь прикрылись одеялом. Я ощущала себя мышью, загнанной в угол хищником. В таком виде я не имела права показаться в коридорах, да и смысла бежать уже не было. Я была обязана понести наказание за такие ужасные оплошности.

— Не кричи и не поднимайся так рьяно. Выпей лекарство и дождись, пока высохнет твоя одежда.

Из моих глаз покатились слезы слабости и отчаяния. Я всегда была слишком эмоциональной и плакать приходилось часто. Иза частенько подтрунивала надо мной из-за этого, но в итоге всегда утешала.

Я опозорилась в свой первый день при королевской семье. Меня теперь страшно накажут за столь ужасное поведение, а я ведь даже не помню, что случилось.

— Ты упала на пол, разлила воду из ведра и заснула.

Как избежать чтения мыслей? Я не хочу, чтоб он сейчас копошился в моей голове.

Принц усмехнулся, обнажив острые клыки.

— Потом я дал отдохнуть тебе в своей постели. Убрал за тобой воду с пола.

— Прошу прощения, я плохо переношу забор крови, — дрожащим голосом промямлила я.

— Не смотри так на меня. — Легкая ухмылка на его лице переросла в жуткую улыбку, и только тогда я осознала, что внаглую смотрю в лицо принца. Мысленно приготовившись к смертной казни, я опустила глаза на свои белые руки.

— Ты ведь Астери?

— Да, Ваше Высочество.

— Я сохраню в секрете эту ситуацию, но ты будешь мне должна. А сейчас я разрешаю тебе отдохнуть, пока не станет полегче. Одежда высохнет примерно через полчаса.

Мне нечего было ответить принцу, ведь слов благодарности было мало. Бедняжку Изу заставляли вылизывать пол за крохотное пятнышко, а за мою крупную оплошность я лишь задолжала услугу. Это было несправедливо по отношению к подруге, но настаивать на наказании я не решилась, поэтому просто притворялась спящей, пока не истекло полчаса.

— Вы слышали: на кого-то из семьи Прасинос было совершено нападение? — Спросила Плия. Все девушки на кухне удивленно ахнули.

— Как же так? У них ведь охрана есть. Все-таки это знать, — прошептала одна из служанок в ответ.

— Если верить слухам, это был кто-то из слуг. Вы представляете? Нас ведь будут постоянно подчинять и допрашивать. А это так изматывает.

— Может слухи врут?

— Всегда и везде были бунтари. Уж лучше быть прислугой при замке, чем жить в трущобах, как отбросы. Но кто же знает, как там поживают Шкотади…

— Заткнитесь, — прервал разговоры служанок пронзительный крик Агнес Васильяс. Она была третьей дочерью короля и часто срывалась на слуг. Она ненавидела людей всем своим нутром по неизвестной никому причине. Иногда мне казалось, что Агнес приобрела титул принцессы совсем недавно. В ней кипела сплошная агрессия и выливалась на служанок настоящим извержением вулкана.

Когда мне было двенадцать, она наказала меня за развязавшуюся ленточку на голове. Агнес дала мне пощечину с такой силой, что у меня на челюсти остался синяк. Потом она еще не раз наказывала меня за подобные пустяки, с чем мне приходилось мириться и исправляться, дабы вновь не допускать таких оплошностей.

— Накройте стол раньше на десять минут, — грозно приказала Агнес, массируя пальцами висок. Обойдя кухню, она приблизилась к Плие. — А ты иди за мной.

Я знала, что Плию рано или поздно накажут за ее длинный язык. Она слишком часто сплетничала не в тех местах. Можно о таком общаться в своих покоях, в душевой, но никак не на кухне. Ее предупреждали, но она слишком долго оставалась безнаказанной и утратила бдительность.

Девушки ускорились, чтоб успеть подать обед вовремя. Никто не хотел испытать на себе гнев принцессы Агнес. Я усердно нарезала сырое мясо. В воздухе висел тяжелый запах железа. Меня всегда воротило от гастрономических предпочтений вампиров. Услышав незнакомый хлюпающий звук, я обернулась, как и все остальные служанки. В дверях стояла Плия. Из ее рта струилась кровь, стекая на белую форму; по ее щекам текли слезы, а лицо стало еще белее, если то было возможно. Она снова издала какой-то непонятный звук, после чего упала на пол и из ее рта выпал отсеченный язык.

Я и