Тени на холме - Лис Тлелый Страница 4

— Нет. Просто сидела на камушке, сматывала пряжу в клубки, я даже помогла ей.

— Хватит врать, нет у нас ни какой такой бабуськи… Как там её? ― фыркнул Рик.

— Изобра, ― подсказала Аврора. ― Ну как-то же я её встретила, значит есть. Может просто ты не видел.

— Я тут всех знаю, ― категорично возразил мальчик.

— Значит не всех, ― поддержала спор его собеседница.

Неожиданно Аврора провела рукой по голове Рика, пропуская сквозь пальцы его волосы. Мальчишка чуть отклонился в сторону, избегая прикосновения:

— Отстань, ― фыркнул он с напускным раздражением, хотя на самом деле не имел ничего против подобных жестов со стороны подруги. ― И я здесь знаю всех! Если не веришь ― можешь у кого угодно спросить про эту бабуську, её никто никогда не видел! И ты её тоже не видела!

— Ладно, тогда это была невидимая бабушка, ― выкрутилась Аврора, улыбнувшись. ― И она мне рассказала, что этот холм вытоптали духи. Их можно увидеть на несколько секунд сразу перед рассветом, в этот момент они касаются земли ― они выглядят как человеческие тени, только с горящими глазами.

— И с какого перепуга они все топчутся именно по этому холму?

— Не знаю, этого она мне не сказала.

— И сколько их там? Знаешь, как много людей умирало здесь? Они бы весь холм заняли, ― продолжил отстаивать своё мнение Рик.

— На холме оказываются не все духи, а только те, которые умерли на холоде, их тела замёрзли, и дух долго не мог освободиться, а, когда смог, его путь на небо уже закрылся. И, чтобы духи не блуждал по всему Полуострову, их всех собрала на холм Дева Снегов. С него они могут ненадолго заглянуть на небо, а потом снова возвращаются на землю. И, как раз когда они спускаются с неба, их можно увидеть, ― закончив, Аврора отправила в рот оставшийся морковный огрызок.

Мальчишка изо всех сил сдерживался, что бы не перебить собеседницу своими колкими шуточками и возражениями, но, как только он собрался вывалить на неё разом всё, что успел придумать, но девочка неожиданно айкнула, глаза её на мгновение испуганно округлились.

— Что такое? ― тут же забеспокоился Рик.

— Зуб… Он шатался и наконец выпал, ― выплюнув зуб в кулачок, Аврора улыбнулась и спрятала его в карман.

— Не забудь под подушку для феи положить, ― усмехнулся мальчик. ― Или бабуське отнеси, может она тоже за него монетку даст.

— Можешь и дальше не верить, но я её видела по-настоящему, ― девочка спрыгнула с забора. ― Пойдём ко мне? Я зубик дома оставлю, чтобы не потерять.

Рик кивнул, и они зашагали вдоль ограды.

— Про полевых рыжиков ты тоже говорила, что видела, ― напомнил мальчишка. ― И про хлюпиков в колодце, и про остальную бредятину.

— Тогда я просто хотела напугать тебя, а в этот раз ― всё по-настоящему… Чья это там такая коровка красивая?

Посмотрев туда, куда указывала Аврора, Рик увидел одинокое животное. Корова, и правда, была красивой: молочно-белая, за исключением торчащих чёрных ушей, с ровными, как полумесяц, рогами.

— Не знаю… Кто-то недавно купил, наверное…

— Ну вот, а говорил, что всех здесь знаешь, ― хихикнула Аврора, направляясь к животному. ― Привет, гулёна. Что ты здесь делаешь одна? ― ласково проговорила она.

— Странно, ни бирки, ни клейма… ― заметил мальчик, задумчиво разглядывая корову. ― Но ухоженная, значит точно чья-то. Потерялась, наверное.

— А может и не потерялась. Может она сама по себе такая, ― бесстрашно подойдя к животному, девочка погладила его по шее. ― Просто путешествует… Да, красавица? Ты коровка-путешественница? Коровка-пилигрим? Пилигримочка….

— Ну да, конечно. Наверняка это корова той бабуськи с клубками.

— Хватит тебе бубнить. Смотри какая она хорошая, ― Аврора заглянула в глаза корове. ― У обычных коров взгляд бестолковый, а у неё такой… Задумчивый, мечтательный… Она точно сама по себе, просто прогуливается.

— Сама по себе она бы давно уже сдохла, или её бы загрызли волки в лесу. Надо поспрашивать в поселении, пока она не ушла далеко, ― Рик скрестил руки на груди.

Корова протяжно замычала и тряхнула головой, будто протестуя. Аврора чуть отошла и рассмеялась:

— Видишь? Она против.

— Она просто мух отгоняет. Идём, надо спросить у Грэхема ― может это его корова, ― жестом позвав подругу за собой, Рик направился вниз по зелёному склону.

— Слышала, Пилигрима? Если не хочешь, чтобы тебя закрыли в коровник, лучше поторопись, ― предупредила Аврора на прощание.

***

В разное время Рора периодически упоминала о том, что видела где-то Пилигриму, но я не предавал её словам значения, думал ― как всегда фантазирует. Глаза у Пилигримы, и правда, не по-животному осознанные, смотрит так, будто собирается заговорить.

— Ну и чего тебе? ― бормочу я тихо.

Пилигрима подёргивает своими чёрными ушами. Её взгляд не даёт просто пройти мимо.

— Нет больше Авроры, можешь не ждать… ― фраза, которую мне стоит чаще повторять самому себе.

Подняв голову, Пилигрима смотрит в сторону лысого холма. В такие моменты становится не по себе, в памяти выплывают все сказки и выдумки Роры. Полевые рыжики, которые утаскивают и до смерти щекочут детей, хлюпики из колодца, которые завывают ночами и убеждают спуститься к ним вниз, запечные шуршавлики, которые через уши вытягивают хорошие сны, и, разумеется, духи умерших на холоде людей. Отвожу взгляд от Пилигримы и устремляюсь дальше по дороге. Не знаю, какого чёрта эта корова всё ещё бродит одна по полуострову, и не хочу знать…

Раз за разом повторяющийся кошмар с чернотой и холодными пальцами Роры, кричащие, вопреки прогнозам погоды, чайки, теперь ещё и эта блудная корова… Так и с ума сойти недолго.

К моему ужасу, следующие минут двадцать пути словно выпали из моей памяти, разума и реальности. Понять не могу, как оказался на другом конце поселения метрах в двадцати от пустующего дома, где когда-то жила семья Роры. Лучше бы я не просил у Грэхема выходной. Сейчас бы стучал топором по деревянным брускам или таскал воду ― точно было бы не до воспоминаний. Сжавшая грудную клетку боль просовывают свою лапу вверх через горло, скребёт когтями внутри головы, где-то в области бровей и переносицы, выдавливая из глаз слёзы.

Мне всегда было неловко и, в то же время, невероятно уютно в гостях у Роры. Надеюсь, сейчас её семья смогла оправиться от потери и осталась такой же крепкой и тёплой. Помню, как жутко я волновался перед тем, как впервые прийти домой к Роре на её день рождения. Боялся увидеть отвращение и презрение в