Джена Шоуолтер - Последний поцелуй на ночь Страница 39

Возможно, она знала о профессии Соло; возможно нет. Они никогда не говорили об этом. Все, что он делал, было из лучших побуждений.

Соло никогда не задавал вопросы, потому что не хотел знать ответы. Он доверял Майклу. И убирал подонков как Джекис Лукас с улиц. Но стал ли он хладнокровнее за эти годы? Соло уже не тот мужчина, которым воспитала его мать.

— Спасибо, — повторил он, на сей раз более благодарно. — За то, что ты сделал для Вики, и для меня.

«Не за что», — ответил Икс со счастливой улыбкой.

«Тьфу. Размазня, — произнёс доктор Зло, позади. Он был сгорблен, как будто его плечи слишком тяжелы, чтобы держаться. — Мы не женщины. Выше нос и давай убьем кого-нибудь».

Движение слева от него. Соло повернулся как раз вовремя, чтобы наблюдать, как Вика выползает из-за огромной шины трейлера. Отряхиваясь, она проверяла поляну на наличие подслушивающих.

«Она слушает единственным способом, которым может, — сказал Икс. — Посредством колебаний».

Ее тёмно-фиолетовый пристальный взгляд встретился с взглядом Соло и каждую мышца в его теле напряглась. Постоянная болтовня его компаньонов исчезла, когда он упивался Викой.

Она была одета в топ и штаны того же темного оттенка, под цвет шины, и выглядела, словно сошла со страниц еженедельного журнала «Байкерские цыпочки». Ее длинные, светлые волосы были сексуально приведены в беспорядок, щеки порозовели.

Вика отступила назад, удаляясь, и наконец, исчезла за углом.

Соло почти выкрикнул «нет». Тихо. Спокойно. Она вернётся. Он расскажет ей об угрозе ее отца и оценит реакцию. Он не стал бы спрашивать ее о свадьбе. Она была бы…

Вика вернулась через несколько минут с едой, заставляя напряженность покинуть его. Она переоделась в белый и теперь выглядела, словно сошедшей с облака.

Вика причесала волосы, пряди блестели, как расплавленное золото. Почистила зубы. Соло почувствовать мятный запах ее зубной пасты.

Вика бросила мешок через решетку на колени Соло, и аромат намазанного маслом тоста и свежей колбасы донёсся до его носа.

Она потянулась в карман, чтобы достать тряпку. Он ждал. Когда она протянула руку, чтобы бросить ее через решетку, он прыгнул, проносясь от дальнего конца клетки к переднему, растопырив руки.

Контакт. Его пальцы обвились вокруг ее запястья.

Вика перестала дышать. И подняла взгляд на Соло.

— Отпусти, — попросила она.

Когда мягкость ее кожи восхитила его? Когда ее жар смешался с его?

— Или что?

Сердцевидные губы поджались в самую восхитительную гримасу.

— Или ты потеряешь свое мужское достоинство.

Что-то холодное прижалось к его бедру, и он мельком взглянул. Вика прижала нож на край его набедренной повязки.

Икс захлопал в ладоши от ее смелости. Доктор Зло заворчал.

— Хороший ход, — произнёс Соло, странно гордясь ею.

Вика вздохнула, немного удрученно, и сказала:

— Сомневаюсь, что фактически могу довести свою угрозу до конца. Я действительно просто ношу оружие, чтобы отпугивать людей.

О, милая. Это не то, что ты когда-либо должна говорить своему противнику.

Она казалась такой невинной, тем не менее, ее противники могли, догадаться об отсутствии у нее злого умысла.

Он освободил ее.

— Я просто хотел привлечь твое внимание.

— Ну, ты привлек. — Она осмотрелась и вложила оружие в ножны. — Но нам слишком опасно разговаривать.

— Я узнаю, если кто-то пойдет этим путем. У тебя будет достаточно времени, чтобы спрятаться.

Тишина, когда она обдумывала его слова.

— Обещаю, — сказал он.

Спустя мгновение, она кивнула.

— Поклянись. Поклянись, что ты останешься. — Он не мог вынести мысль о ней снова уходящей в даль. Не сейчас. — Просто на некоторое время. Пока безопасно.

Она дернула носиком, когда сказала:

— Но я только что сделала это.

— Я хочу слова. Пожалуйста.

— Пожалуйста. Вау. Я не думаю, что когда-либо слышала это слово от другого человека. Не без просьб о свободе, конечно. Ладно, — сказала она. — Я клянусь.

Он ожидал от нее хоть какой либо реакции. И опять же она никак не отреагировала. Ни один мускул не дернулся на ее лице. На нее слова, что ли не производили никакого впечатления?

— Ты выходишь замуж? — Он не хотел спрашивать… фактически ненавидел себя за то, что спросил… но это так. Он не мог забрать слова назад. И не хотел.

— Нет, если я справлюсь, — ответила она, поднимая подбородок.

— Скажи мне, почему…

— Я буду говорить о чем угодно кроме этого, — настаивала она.

Теперь ярость исходила от неё. Ярость и страх, который Соло заметил прежде, он смешался с большим количеством отчаяния и смирения.

Очень хорошо.

— Ты ела? — спросил Соло. Ощущая хрупкость ее запястья, он был обеспокоен так же, как очарован.

— Так как клятва не включала честность, я скажу да.

— Значит, нет.

Ее плечи поникли.

— Я поела. Немного, — призналась она бархатистым голосом.

— Ешь больше. — Соло поднял сумку, которую она бросила ему, и упавшую в сторону во время его прыжка. Порылся внутри и нашел хлеб.

— Я буду в порядке, — уверяла она. — Это тебе, нужно больше есть.

Он услышал голод в ее голосе, и увидел, как она смотрела на хлеб, словно загипнотизированная. Соло догадался, что Вика отдавала ему еду со своей тарелки, вероятно, не желая быть пойманной, беря дополнительную порцию и объяснять для чего.

Едва осознав это, Соло тут же поднес кусок хлеба к ее рту. Только его родители ставили его благополучие выше своего.

Вика покачала головой, от чего длинные пряди вьющихся золотых волос танцевали вокруг нее. Когда это не отговорило его, она отошла назад.

— Сначала ты. Ты восстанавливаешься от ран.

— Я гораздо быстрее восстанавливаюсь, чем ты думаешь.

— Ты определенно сильнее, и быстрее исцеляешься, но никто не…

Соло повернулся.

Вика ахнула в изумлении.

— Твоя спина.

Осталось немного ссадин, несколько шрамов, но кроме этого, кожа была исцелена.

Вика протянула руку и провела пальцем по одному из рубцов. Прикосновение вызвало покалывание, и Соло застонал. Он… он… требовал больше, хотел палец по всему телу, всюду. Такой мягкий, такой нежный. Такой ласковый.

— Ну, я все еще хочу, чтобы ты поел, — сказала она несколько неуверенно, словно контакт затронул ее тоже.

Он заставил себя противостоять ей. Управлять. Соло не был уверен, сколько времени они проведут наедине, но она должна поесть.