Божественное зло - Лексес Л. Сайя Страница 37

Я опускаюсь обратно на холодную стойку, когда мое освобождение наконец прекращается. Мои глаза закрыты, пока я пытаюсь отдышаться.

Я никогда в жизни не испытывала такого оргазма.

26

АЗРА

Мне требуются все мои силы до последней капли, чтобы отступить от Бриэль, обнаженной передо мной. Я поворачиваюсь и хватаюсь за стойку позади себя, ожидая, пока она оденется.

— Сегодня вечером состоится ужин, на котором ты должна присутствовать. Я ожидаю, что ты будешь в столовой после захода солнца. — Я заставляю свой голос звучать громко даже для нее, стоящей у меня за спиной.

— Хорошо… Что не так? — Осторожно спрашивает Бриэль. Я поворачиваюсь к ней, натягивающей леггинсы. Я качаю головой и потираю бороду. Ее сладкий аромат все еще на моих пальцах и лице.

— Это была ошибка… — Моя челюсть сжимается, когда она моргает, вздрагивая от моих слов, как только они слетают с моего рта. Моя грудь сжимается от выражения гнева и обиды, которое изображено на ее лице. Мои дни вдали от дома и разговор с Ахиллой ничего не сделали для моей жгучей потребности в ней.

— Да. Очень глупо, — резко соглашается она и проносится мимо меня. По отсутствию возражений я могу сказать, что она в ярости. Я не должен был позволять себе приближаться к ней снова. Я знал, что это было бы слишком непредсказуемо. Моя рука проводит по волосам, размышляя, хочу ли я отпустить ее или побежать за ней.

Я выбираю последнее.

Я выхожу из кухни и замечаю, как она сворачивает за угол, чтобы подняться по лестнице. Когда я добираюсь до нижней ступеньки, я кричу ей:

— Бриэль, подожди!

Она останавливается и перегибается через перила, чтобы посмотреть на меня сверху вниз.

— Пошел ты, Азра! Ты был прав. Это была ошибка! Что еще ты хочешь, чтобы я сказала? — Она снова начинает топать вверх по лестнице.

Я бегу, чтобы догнать ее. Перепрыгивая через два шага за раз, затем преследую ее по коридору до ее комнаты.

— Бриэль, подожди. Дай мне объяснить. — Она входит в свою комнату и поворачивается, когда я подхожу к дверному косяку. Ее глаза горели яростью, от этого зрелища у меня сорвались слова с языка. Я видел ее сердитой, даже в ярости, но никогда такой. Через ее тело проходит слишком много эмоций, и она не знает, как с ними справиться.

— Я лучше встречусь лицом к лицу со своей смертью вместе с Лилит, чем останусь с тобой в этом доме еще хоть секунду! — Ее слова сочатся ядом сквозь стиснутые зубы, прежде чем она захлопывает дверь у меня перед носом.

— Бриэль! — Я стучу в дверь.

— УХОДИ! — кричит она с другой стороны.

К черту это.

Я хватаюсь за ручку и врываюсь в ее комнату. Она сидит у изголовья кровати, подтянув колени к груди. Как только она видит меня, она вскакивает с кровати.

— Убирайся. Вон. Сейчас же. — только убийственное спокойствие в ее голосе, когда она опускает голову и смотрит на меня из-под бровей. Я пересматриваю свое решение вмешаться на мгновение, но игнорирую это.

— Нет. Ты можешь успокоиться, чтобы я мог объяснить? — Очевидно, это было неправильно сказано. Она набрасывается на меня и начинает пытаться вытолкать из комнаты с такой силой, что мне приходится отступить, чтобы сохранить равновесие.

Гнев начинает нарастать, когда ее руки врезаются мне в грудь. Я хватаю ее за бицепсы и оттаскиваю от себя.

— Остановись! — Я кричу. Громкий треск звенит у меня в ушах, и мою щеку начинает слегка покалывать. Мои руки опускаются с ее плеч, когда я выпрямляю голову, чтобы посмотреть на нее. Теперь мои глаза горят светом моей силы, а челюсть сжимается.

Она дала мне пощечину.

Она стоит на своем. Не отступает от меня и не съеживается. Небольшая часть меня гордится ею, но это улетучивается. Гнев снова сменил его.

Моя рука обхватывает ее за горло, и я прижимаю ее к стене. Я опускаю свое лицо ниже, пока ее тяжелое дыхание не смешивается с моим.

— Теперь, когда я привлек ваше внимание. Причина, по которой я сказал, что это была ошибка, заключается в том, что это не может быть ничем… — Она моргает, глядя на меня, но ее хмурый взгляд не сдвигается с места. — Неважно, как сильно ты меня раздражаешь, или как сильно ты меня интригуешь, или как сильно я хочу смотреть на твою неприкасаемую красоту, пока у меня не загорятся глаза. Это никогда не может зайти дальше того, что только что было. — Я заглядываю ей в глаза, молча умоляя их выдать все, о чем она могла подумать.

— Потому что я человек, а ты нет? — спрашивает она, гнев все еще слышен в ее тоне. Я убираю руку с ее горла и делаю шаг назад.

— Особенно потому, что ты человек. Моя ненависть к тебе подобной всегда найдет способ перевесить все, что ты когда-либо могла заставить меня чувствовать. — Я поворачиваюсь к ней спиной, поскольку она все еще прижата к стене.

— Почему ты так сильно ненавидишь людей! — кричит она у меня за спиной. Я делаю глубокий вдох и закрываю глаза, прежде чем начать объяснять. По крайней мере, этим я ей обязан.

— Великая война между охотниками-людьми и сверхъестественным… — Мои черты искажаются от гнева, когда все ужасные воспоминания начинают нахлыывать. — Мы были посланы, чтобы помочь драгоценным творениям нашего отца в войне, которую они развязали. Только для того, чтобы они развернулись и тоже начали убивать нас. Однако ангелы не могут дать отпор. Ожидается, что мы будем лежать там и позволять людям убивать нас, потому что наша единственная цель на земле и на Небесах — служить им. — Моя челюсть болит от того, как сильно я сжимаю ее, чтобы заставить себя продолжать. — В мой первый день пребывания на земле я наблюдал, как две мои самые близкие сестры были жестоко сожжены рукотворным священным огнем и разрублены на куски их собственными клинками теми же охотниками-людьми, которым они помогали. Единственное, что приходило мне в голову, когда я смотрел, как они горят, было то, как медленно я бы растягивал смерть каждого человека, это было ответственно. Но я знал, что никогда не смогу действовать в соответствии с этими мыслями. С самого начала моей работы мне вбили в голову, что мы никогда не сможем причинить вред людям. Поэтому вместо этого я попытался поступить правильно. Я немедленно пошел к начальству и привлек внимание к ужасным вещам, которые я видел на