Я твоя пленница - Алёна Рю Страница 36

– За одного из двух принцев, – уточнила Августина. – И то, за какого из них, определит всю дальнейшую жизнь Алтимора. Но в любом случае…

– Я не смогу быть его женой, – закончила я за нее. – Я все это прекрасно знаю.

– С Кирианом ты была бы как у Эора за пазухой. А с принцем твое положение весьма шатко. Надеюсь, ты это понимаешь?

– Понимаю, – я снова кивнула. – Но я ведь тут ничего не решаю. Кириан сам отказался от меня в тронном зале.

– А разве он мог поступить иначе? – Августина отщипнула от грозди виноградину. – Это позор на его голову, о котором будет сплетничать вся страна. И всё же разрыв помолвки не отменяет его интереса к тебе лично. После произошедшего Кириан весь вечер ходил хмурый. Все праздновали, а он напивался. Я за ним старалась приглядывать, но всё равно упустила, когда он покинул обеденный зал. Но кто ж мог предвидеть, что он настолько в тебя влюблен, – она коснулась моей руки. – И опять-таки я тебя не обвиняю.

– Спасибо, – ответила я. – Не знаю только, влюбленность ли это. Или ему просто обидно, что добычу увели из-под носа.

– Во всех случаях, милая моя, тебе нужно научиться быть хитрее. Наша женская доля такова, что мы зависим от мужчин. А тебе повезло зависеть от мужчин, облеченных властью. В этом таятся огромная сила и невероятные возможности. Но и риски тоже велики. Моей кузине было бы всё равно, если бы Кириан подрался с кем-то из лордов. Да, это скандал, но он не задевал бы ее лично. А теперь у тебя появился весьма могущественный враг.

Меня пронзила игла страха.

– Что же мне делать? – я посмотрела на Августину с такой надеждой, словно она знала по меньшей мере рецепт эликсира от всех болезней.

– Тебе нужно помириться с Кирианом, – огорошила меня она.

– К-как? – я запнулась. – После такого?

– Я его знаю. Он проспится и пожалеет о том, что сделал. Будет маяться, возможно, даже извинится. А тебе нужно его простить.

– Не уверена, что смогу. Да и вдруг он попробует еще раз?

– А вот тут тебе и пригодится женская хитрость, – Августина улыбнулась. – Делайла – мать Арвина и любимая наложница императора. Во многом она обладает куда большей властью, чем Инесса. А все почему? Потому что у нее есть доступ к уху императора, и она умеет им пользоваться.

Я нахмурилась, не понимая, к чему она ведет.

– В твоем случае, – продолжала Августина, – идет соперничество двух мужчин. Каждый из них будет держаться за тебя до тех пор, пока боится, что тебя уведет другой.

– Я не хочу всю жизнь быть трофеем, – вздохнула я. – Я хочу нормальной жизни, любви, семьи…

Августина качнула головой.

– Иногда приходится играть теми картами, что выпали. Тебе досталось два туза. Так редко кому везет, но и ставка высока. От того, моя милая, как ты сыграешь, зависит не только твое благополучие и свобода, но и сама твоя жизнь.

Я закрыла лицо ладонями. Мне показалось, что на меня навалилась вся тяжесть прошедшего дня. И даже заныли плечи и спина.

– Я не умею, – пробурчала я.

Августина поднялась с кресла и, подойдя ко мне, погладила меня по голове.

– Это приходит не сразу, моя милая. Но ты научишься. Тут как на глубоководье: или плывешь, или тонешь. Я чую в тебе сильную натуру. Ты справишься.

Сама не знаю почему, но я ткнулась лбом ей в живот и заплакала. За этим нас и застал возглас из-за двери:

– Расступитесь или, клянусь Эором, ваши головы полетят с плеч!

Часовые, по-видимому, подчинились, потому что через мгновение в комнату ворвался Алтимор. Его черные волосы развевались, как знамя. Лоб и часть брови были закрыты повязкой. На припухшей щеке уже начал вырисовываться синяк.

Принц подлетел к нам и, отстранив Августину, подхватил меня на руки. Я едва успела ахнуть, как он прижал меня к груди и понес из комнаты. Его сердце стучало, как барабан. И, кажется, мое тоже решило ему подыграть.

– Я могу идти сама, – сообщила я.

– Больше я тебя не отпущу, – отрезал Алтимор.

В его спальне суетились слуги. Собирали осколки разбитых ваз и поправляли картины.

– Все вон! – прикрикнул принц, и они тут же разбежались, как жучки.

Алтимор сел на кровать и определил меня к себе на колени.

– Как ты себя чувствуешь? – участливо спросил он.

– А ты? – я легонько коснулась его повязки.

– Ерунда, заживет, – он погладил меня по спине. – Прости, что задержался на ужине. Надо было сразу пойти с тобой.

– Ну что ты, – возразила я. – Принц должен быть со своими подданными.

– Хочешь принять ванну? – поинтересовался он.

Я смущенно опустила глаза.

– Очень хочу, но…

– Не волнуйся, я тебя не буду беспокоить. Разве что сяду у двери сторожевым псом, – он усмехнулся.

Я улыбнулась, но спокойнее мне не стало.

– Что со мной теперь будет? – задала я главный вопрос.

– Ты теперь моя, – Алтимор поцеловал меня в висок. – И никто не посмеет тебе навредить.

– А дальше?

– Что дальше? – не понял он.

– После того как я буду твоей…

Я робко заглянула в его теплые карие глаза.

– Ты всегда будешь моей.

Принц склонился к моему лицу и поцеловал в губы. Не жадно, как тогда в доме у сэра Донована, а ласково и нежно, едва касаясь.

Я знала, что Алтимор сказал неправду, но я была благодарна за эту ложь. От нее на душе потеплело.

Принц поднялся на ноги и, продолжая держать меня на руках, отнес в ванную комнату и усадил на край бассейна.

– Я прикажу согреть воды. Тебе только нужно немного подождать. Я бы и сам за тобой поухаживал, да боюсь, не удержусь, – он улыбнулся краешком рта.

Только сейчас я заметила, каким уставшим выглядел принц. Дело было даже не в синяке. Драка с дядей явно стоила ему куда дороже, чем ссадина. Они были не просто родственниками. Кириан отправился в поход на север, чтобы убедиться, что с его племянником ничего не случится. И вот теперь этот же Кириан…

– Прости меня, – сказала я вслух.

– За что? – удивился Алтимор.

– За то, что вы поссорились с дядей. Я не хотела, чтобы так вышло.

– Знаю, – принц кивнул. – Потому ты тогда мне и отказала. Но Кириан сам выбрал разорвать помолвку.

И отказался от трофея, добавила я про себя. Один выронил, второй подобрал, а потом они, как двое мальчишек, подрались за мешок с конфетами.

– Чего ты загрустила? – Алтимор провел ладонью по моей щеке.

– Что теперь будет с Кирианом? – спросила я.

– Ничего, –